Невидимый свет - Хантер Стивен (читать книги регистрация .txt) 📗
– Замечательно, полицейский Пек.
– Зовите меня просто Дуэйн. Ко мне все так обращаются.
– Дуэйн, это было бы…
– Прошу прощения, – раздался незнакомый голос.
Расс обернулся. Возле них стоял бородатый мужчина лет пятидесяти в рубашке с расстегнутым воротом и широких брюках. В руках он держал тяжелую кожаную сумку, похожую на саквояж. А у них тут собирается целая компания.
– Кто из вас мистер Суэггер? – спросил незнакомец.
– Это я, – представился Боб.
– Привет. Я – Карл Филлипс. Доктор Филлипс. Преподаю судебную медицину в медицинском колледже в Файетвилле и являюсь судебно-медицинским экспертом, имею официальное удостоверение. Меня вызвал Сэм Винсент.
– Ясно.
Доктор, шагнув вперед, жестом указал на могильщиков.
– Извлекают останки, насколько я понимаю?
– Да, сэр, – ответил Боб.
– Хорошо. Я договорился с моргом Уинслоу. Там готовы предоставить нам отдельную комнату для работы. Надеюсь, вы заплатите им?
– Разумеется, – сказал Боб.
– И документы, я полагаю, в порядке? Сэм обещал все подготовить.
– Да, сэр, – подтвердил Боб. – Вот, желаете взглянуть?
– Да. В нашем штате жесткие правила в отношении того, что можно и чего нельзя делать с останками. Например, останки должны перевозиться только на катафалке. Вам это известно?
– Сэм предупредил. Я договорился. Катафалк скоро должен быть.
Доктор бегло просмотрел бумаги и удовлетворенно кивнул.
– Все в порядке. Полагаю, вы хотите поехать со мной в морг?
– Да, сэр. Ведь это мой отец.
– Позвольте быть с вами откровенным. Я знаю, что вы бывалый солдат, воевали
– Случалось, – сказал Боб.
– Значит, вы представляете, во что превращает тело бризантное взрывчатое вещество или пулеметный огонь?
– Да, сэр.
– Так вот, это ничто по сравнению с тем, что делает с трупом время. Прошло сорок лет. То, что извлекут из земли, узнать будет нельзя. Не стану возражать против того, чтобы вы поехали со мной в морг, но, когда буду работать, видеть вас рядом не хочу. Не хочу показывать, что стало с телом вашего отца. Таково мое правило. Так что позвольте мне делать мое дело одному.
– Конечно, доктор, – согласился Боб.
– Вот и хорошо. Договорились.
– Мистер Суэггер! – обратился к Бобу старик Коггинс. Он стоял в могиле, вытирая пот со лба красным платком. – Мистер Суэггер, все, раскопали. Очень глубоко.
Доктор приблизился к краю могилы и глянул вниз.
– Мистер Коггинс, вы собираетесь поднимать гроб? – спросил он.
– Да, сэр, – ответил пожилой негр.
Боб и Расс тоже подошли к могиле. Могильщики поработали хорошо. Стенки ямы были крепкие, ровные, черные; извлеченный грунт высился рядом аккуратными горками. Расс нервно глянул вниз. На глубине пяти футов лежал облепленный глиной длинный деревянный ящик.
Доктор обернулся.
– Я бы хотел попросить вас отойти. Мне нужно кое-что проверить. Мистер Коггинс, помогите мне спуститься.
Два молодых негра, тоже с лоснящейся от пота кожей, помогли доктору спуститься на дно могилы. Тот вытащил из кармана хирургическую маску, надел ее и попросил негров вылезти из ямы.
Послышался треск ломающегося дерева: доктор Филлипс вскрывал гроб.
– Мистер Суэггер, – донеслось из ямы.
– Да, сэр.
– Боюсь, у меня для вас плохие новости.
Боб и Расс переглянулись.
– Какие, сэр? – спросил Боб.
– Этот человек убит осколком орудийного снаряда. Эго сразу видно по повреждениям скелета. Судя по состоянию останков, он погиб примерно в 1865 году.
– Черт! – воскликнул Дуэйн. – Невероятно!
Глава 17
Старик бушевал. Проклятье! Куда ж он подевался, черт побери?
Сэм утром разворошил весь кабинет и теперь выворачивал наизнанку дом.
Опять эти проклятые ублюдки! Это их рук дело!
Последнее время они постоянно над ним подшучивают. Тайком пробираются к нему в дом, пока он спит, прячут его вещи, крадут, роются в ящиках шкафа. Вчера он нашел свои носки в третьем ящике, сегодня – в верхнем. Иногда расческа и бритва лежат на раковине слева, в другой раз – справа.
Ярость, неистовая, ослепляющая, словно дым, заволакивала разум, распирала вены. На лбу даже вздулась Y-образная жилка. В висках стучало.
На днях они спрятали его трубку. Его пенковую трубку, приобретенную в Германии после войны. Он выкуривал ее каждый вечер на протяжении почти пятидесяти лет. И вот она пропала! Исчезла без следа. Они поменяли имена его внукам, перепутали двух его дочерей, которые еще не умерли.
Они переставляют его машину, когда он заходит в магазин. Меняют светофор, когда он едет через перекресток, а потом сигналят ему и грубо кричат. Иногда так сбивают его с толку, что он не может сообразить, по какой стороне дороги ехать.
Всего этого более чем достаточно, чтобы всерьез разозлить человека, но их последняя выходка – это уж чересчур.
Он всегда и во всем был аккуратен до педантичности. Он принадлежал к тому типу американцев, которые верят не просто в закон и порядок, а в то, что именно закон и есть порядок. Поэтому он вел строгий учет рабочих документов, заносил их в каталог или протоколировал, делал подробнейшие записи, изучал показания вдоль и поперек, дотошно проверял все улики и никогда не задавал дважды один и тот же вопрос или такой вопрос, на который сам не знал ответа.
Он мог любого переспорить, мог заткнуть за пояс целую команду оппонентов, пока к нему не прицепились эти невидимые черти.
Но он не собирается сдаваться. Бог свидетель. Он будет отбиваться до последнего! Для них это будет нелегкое сражение.
Сэм обвел взглядом распотрошенный подвал. Кто-то повытаскивал его папки из картотечных ящиков и свалил в беспорядочную кучу на пол. Кто сотворил такое?
Вдруг он вспомнил, что сделал это сам. Всего несколько минут назад.
Что он ищет?
Ах, да, копию составленного им в 1955 году отчета по делу об убийстве Эрла Суэггера, предназначенного для коронера. Она была у него. Должна быть. Где-то здесь лежит. Но где?
Ящик с пометкой «1955 г.» был пуст. Он опорожнил также ящики, где хранились документы за 1953 – 1957 годы, предположив, что, когда уходил со службы и перевозил все эти ящики домой, он сам или одна из его секретарш, – а он их столько перехоронил, что и не упомнить, – возможно, случайно сунули документ не на место.
А оставалась ли у него копия? Это был просто отчет о следствии, которое не служит основанием для вынесения решения о судебном преследовании или об отказе от него. Этот отчет направляется в архив коронера. Поэтому Сэм, судя по всему, тогда и не стал присоединять его к основным материалам по делу, а сунул в какую-то другую папку.
И дело совсем не в том, что его подводит память. Память тут ни при чем. Он все прекрасно помнит.
Просто в голове туман. И зрение шалит. Все его книги по-прежнему расставлены по порядку, разложены по полочкам, только вот названий на корешках он не различает. Приходится искать на ощупь. Ну как тут не злиться?
Он с ужасом думал о предстоящей встрече с Расти или как его там, черт побери. Как он скажет этому самонадеянному молокососу: «Знаешь, я не смог найти тот документ. Обещал найти, но не смог. Наверно, запамятовал».
Расти будет смотреть на него так же, как некоторые из внуков: словно на некий реликт, на внезапно ожившее древнее ископаемое, которому место в музее, под стеклом.
Ну и черт с ним! Сэма снова охватила ярость. Старческая узловатая рука сжалась в кулак. Он представил, как этот кулак врезается в челюсть Расти или как его там. Это послужило бы тому уроком.
Сэм нагнулся, но старческие кости не позволяли долго оставаться в согбенном положении. Он опустился на колени и стал собирать разбросанные папки, пытаясь складывать их по порядку.
На глаза попалась папка с фамилией, которая привлекла его внимание.
Она отозвалась в голове мелодичным звоном, тихим, неясным, но до странности знакомым. Что за фамилия? Из какого дела?
