Эта черная, черная смерть - Квиннел А. Дж. (читать книги .TXT) 📗
– Нет, все, что я сказал вам, – чистая правда. Может быть, вам есть за что себя винить в других делах, но смерть Майкла не на вашей совести. Прошлой ночью мы справили по нему поминки. Неожиданно приехали мои – и Майкла – старые друзья. Вчера ночью мы похоронили душу Майкла. Теперь это в прошлом.
– Так просто?
– Нет, не просто. Через несколько дней я улечу в Гонконг, и там будут еще не одни похороны. Потом я смогу спать спокойнее.
Она внимательно смотрела на него и, несмотря на внешнее холодное спокойствие, глубоко в глазах разглядела его боль.
– Я как раз и хотела поговорить с вами о Гонконге, – сказала она.
– О Гонконге?
– Да. Последние два дня, что мы провели в Булавайо, вы были очень заняты. Была у вас возможность ознакомиться с отчетом комиссара Ндлову по делу Бекера?
– Нет, но у меня есть копия этого отчета. Я прочту ее в ближайшие дни.
– Хорошо. Я прочитала отчет очень внимательно и обсудила его с комиссаром Ндлову. Большая его часть составлена на основе документов, которые вы нашли в сейфе дома Бекера. Благодаря им стали вполне очевидны три вещи: прежде всего то, что Бекер получал приказы из Гонконга, как полагает полиция, от организации К-14, входящей в «Триады», но явных доказательств этого нет. Во-вторых, смерть моей дочери и Клиффа Коппена, семьи Люси Куок в Гонконге и – в итоге – Майкла, в значительной степени была обусловлена случайным замечанием Кэрол, оброненным ею на коктейле в Хараре.
– Случайным замечанием?
– Да, она, наверное, просто решила немного прихвастнуть. Там зашел разговор о черном носороге. Она и сказала, что ее приятель работает с известным китайским врачом-исследователем, который доказал, что истолченный в порошок рог черного носорога не только не повышает мужскую потенцию, но содержит вещество, провоцирующее развитие раковых опухолей. Как оказалось, человек, которому она похвасталась, был сообщником Рольфа Бекера, которого он, естественно, тут же предупредил. И в-третьих, комиссар Ндлову говорил со старшим инспектором гонконгской полиции, руководившим отделом по борьбе с «Триадами». Хотя там знают, что убийство семьи Люси Куок – дело рук людей из К-14, у них нет достаточных доказательств, чтобы привлечь руководителей этой банды к суду.
– С этим у полиции всегда проблемы, – сказал Кризи. – Именно поэтому я и собираюсь в Гонконг.
– Вы полетите туда один?
– Да.
Глория заметила, что лицо Кризи покрылось испариной. Он вынул носовой платок и отер со лба пот. Потом, бросив взгляд на пустой бокал, сказал:
– Похоже, теперь это снадобье от похмелья не сработало. Я, скорее, даже хуже себя чувствую.
– Долго я вас не задержу, Кризи. Мне бы только хотелось вас кое о чем попросить. Но прежде чем отказать мне, подумайте денек-другой над моим предложением.
– Просите.
– Я хочу продолжать эту операцию… и быть в Гонконге, пока все не кончится. Под ногами у вас болтаться и ставить вам палки в колеса я не собираюсь. Не буду я ни командовать, ни, как вы выражаетесь, размахивать своей волшебной палочкой. Просто я хочу быть там до конца. Не могу вернуться в Денвер, не зная, что у вас происходит.
Кризи собрался было что-то ей ответить, но она его перебила:
– Пожалуйста, Кризи, дайте мне еще пару минут. Поймите, все началось из-за моей дочери. Конечно, она не могла об этом даже подумать, но тем не менее отчасти это и ее вина. Она заплатила за нее жизнью, как и другие. Я прошу вас позволить мне и дальше финансировать всю операцию и находиться при этом в Гонконге. Я попросила, чтобы мне переслали по факсу кое-какую информацию. «Триады» чрезвычайно сильны, особенно К-14. Вам нужны будут помощники, – и не только Макси. Вам понадобится гораздо больше сил.
Кризи еще раз стер пот со лба и встал.
– Миссис Мэннерз, мне нечего думать над вашим предложением. Ответ отрицательный. Если мне надо будет нанять пару парней, я сделаю это сам. Вы ведь расплатились со мной быстро и сполна. И я вам за это очень признателен.
Он обернулся, чтобы уйти, но Глория сказала:
– Сведения о «Триадах» в зеленой папке на столе. Возьмите ее с собой. Я пробуду здесь еще по меньшей мере три дня в надежде, что вы измените свое решение.
– Вы здесь можете оставаться столько, сколько захотите, миссис Мэннерз. Это свободная страна.
Он вышел в комнату. Зеленая папка выглядела увесистой. Кризи какое-то мгновение колебался, но потом взял ее. Он думал за ночь ее просмотреть и на следующий день переслать Глории.
Когда он ехал обратно, испарина прошла, но, несмотря на жару, его знобило. Что-то заставило его свернуть налево и заехать в поселок Шевкийя, где жил доктор.
В кабинете врача он сказал:
– Не хотелось тебя беспокоить, Стивен, но меня что-то знобит. Не подхватил ли я малярию?
Врач указал ему на кресло и спросил:
– Где ты был в последнее время?
– Только что вернулся из Зимбабве. Я там несколько дней провел в долине Замбези.
– Кризи, ты меня просто удивляешь. Человек с твоим жизненным опытом был обязан начать принимать профилактические средства как минимум за три недели до путешествия.
– Ты прав, – ответил Кризи. – Но я узнал о поездке лишь за пару дней.
– Ладно. Сейчас возьму у тебя кровь на анализ, а завтра скажу о результатах. А теперь – вот тебе кое-какие лекарства… Думаю, просить тебя сутки полежать в больнице – пустая трата времени?
– Ты снова прав. Мне отлично будет и дома.
Глава 35
Жар спал на вторую ночь. Кризи повезло – болезнь была не очень серьезной. И тем не менее Макси и Гвидо меняли насквозь мокрые от пота простыни раз шесть.
Поправился он быстро. Когда утром пришел врач, он уже сидел на кровати и листал бумаги из папки, которую дала ему Глория.
Врач осмотрел его и строго сказал:
– На этот раз ты легко отделался. Но на самом деле ты слабее, чем думаешь. Обычно я настаиваю, чтобы мои пациенты после такого приступа малярии оставались в постели не меньше пяти-шести дней. Но тебя я хорошо знаю и потому буду удовлетворен, если ты мне пообещаешь не вставать еще двое суток. А потом еще несколько дней не будешь особенно напрягаться.
Когда врач ушел, вошел Макси.
– Как ты себя чувствуешь?
– Отлично.
– Доктор сказал – два дня. Для перемены обстановки тебе бы надо его послушать.
Кризи закрыл папку.
– Какие у тебя планы?
– Завтра собираюсь домой. На пару недель думаю закрыть бистро и на деньги Глории Мэннерз хочу устроить Николь с Люсеттой хороший отпуск. Вчера вечером я звонил Николь. Она сказала, что смерть Майкла Люсетту подкосила.
Вошел Гвидо и, справившись о самочувствии Кризи, обернулся к Макси.
– Звонила Лаура, приглашает нас на обед. Она готовит тушеного кролика и, поверь мне, если откажешься, много потеряешь.
– Мне не забудьте принести, – сказал Кризи. – Она все равно каждый раз как на полк солдат готовит. – Он взял зеленую папку и передал ее Макси. – По дороге забрось, пожалуйста, это Глории Мэннерз и скажи ей, что свое решение я менять не собираюсь.
– Что здесь?
– Немного общих сведений о гонконгских «Триадах». Попрощайся с ней от моего имени.
Спустя полчаса в спальню вошла Джульетта с чашкой горячего бульона. Кризи спал. Несколько минут она стояла и смотрела на его лицо. Потом повернулась и вышла, унеся с собой бульон.
Проснулся он, когда день был уже в самом разгаре. Он выпил воды из бутылки, стоявшей около кровати, встал и пошел в ванную. Только теперь он понял, насколько был слаб: даже несколько шагов пройти по выложенному плиткой полу было тяжело. Когда он выходил из ванной, в спальню вошел сначала Гвидо, а за ним Макси. Кризи попытался было идти нормально, но его тут же занесло, и он чуть не упал. Гвидо подскочил к нему, взял под локоть и помог добраться до кровати.
– Ну как прошел обед? – спросил Кризи.
– Он был настолько хорош, что тебе ни кусочка не осталось.
