Пациентка - Кортес Родриго (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
— У него… словно… яйца стальные, — с усилием выдохнула Роуз. — Я… раз десять… в пах ударила!
— Все, сэр! — чуть ли не в шею вытолкала Бергмана из палаты медсестра. — Хватит! У нее же легкие пробиты!
«Господи! Хоть какие-то приметы! — аж взмок Бергман и торопливо тронулся к выходу. — Господи! Зачем тебе это надо, Нэнси!»
Нэнси пыталась прорваться к Роуз через каждые пять-шесть часов и однажды едва не столкнулась с Бергманом, но он выглядел таким… таким измученным и растерянным, что подойти к нему так и не рискнула. А потом она поговорила с медсестрой, присутствовавшей при всем этом кошмарном разговоре, приехала домой, снова прокрутила видеокассету и поняла, что должна идти к Бергману.
Сама мысль о том, что чужой мужчина будет смотреть на ее беспощадно зафиксированные камерой заведенные от наслаждения глаза, повергала Нэнси в такой ужас, что отказывали ноги. Но она уже знала, что должна посмотреть страху в глаза — и этому тоже.
Она пришла к Бергману рано утром. Без особого труда пробилась через давно уже знающего ее секретаря, заволокла тяжеленный ящик прямо в кабинет и села напротив начальника полиции.
— Вы должны это увидеть, Теодор.
Бергман ошарашенно моргнул.
— Что это?
— Видеомагнитофон, — почти по слогам произнесла Нэнси. — Но к нему нужен телевизор.
Все еще словно не в себе, Бергман молча встал и приоткрыл створку огромного шкафа.
— Такой сойдет?
Нэнси растерялась. Телевизор был совсем небольшой — лично она таких еще и не видела.
— Я не знаю… там должна быть такая пипочка… надо посмотреть.
Она поднялась, с помощью Бергмана подтащила огромный аппарат поближе к телевизору, некоторое время возилась со шнурами и в конце концов кивнула.
— Думаю, работать будет. Вы присаживайтесь, это долгая история…
Ошарашенный Бергман присел.
Нэнси вставила в приемный отсек черную кассету, чем-то щелкнула и присела рядом. По экрану сразу же пошла рябь, а потом началось такое, что Бергман едва не подавился от ужаса. Впервые в жизни он видел себя со стороны в таком нелицеприятном свете.
Нет, местное телевидение его регулярно снимало, но они, как правило, предупреждали его об этом минимум за час-полтора, и он хотя бы успевал приготовиться! А здесь… здесь все было иначе.
Бергман смотрел и узнавал все: эту свою тщательно маскируемую под напускной бравадой нерешительность, эту омерзительную привычку сжимать губы в ниточку, эту мокрую потную лысину с неряшливо всклокоченными остатками жирных волос… Только теперь он воочию увидел, как выглядит на самом деле.
— Господи, какой кошмар.
— Это все не то, — покачала головой Нэнси. — А вот сейчас будет главное.
Бергман словно очнулся и покосился на эту странную женщину. Он совершенно точно знал, что перед ним соучастник ряда самых жутких преступлений за последние три десятка лет, и… не мог в это поверить.
— Скажите, Нэнси, — заставил он себя начать этот трудный разговор. — Зачем вы во всем этом участвуете? Ваш то какой интерес?
Нэнси побледнела и оторвалась от телевизора.
— Я вам уже говорила, Теодор. Мне все обрыдло. А теперь смотрите! Вот она!
Бергман уставился в телевизор, но ничего не увидел. Как раз в этот момент камера пошла в сторону, чтобы показать панораму выстроившихся в ряд, словно в кинофильме, полицейских машин.
— Видели? — напряженно покусывая губу, резко развернулась к нему Нэнси.
— Подождите, Нэнси, давайте все-таки поговорим о главном, — снова превозмог свое нежелание начинать этот даже не разговор — допрос — Бергман и повысил тон. — Не надо юлить! Скажите мне прямо, какое отношение вы имеете к покушению на Роуз Лестер?
Нэнси замерла.
— Только не говорите, что не понимаете, о чем речь, — еще жестче произнес Бергман, — я вас прошу…
— Я понимаю, — кивнула Нэнси и вытерла сбежавшую по щеке слезу.
Бергман напрягся.
— Да, я тоже имею к этому отношение, — всхлипнула Нэнси, но тут же взяла себя в руки и через силу улыбнулась. — Если бы я тогда позвонила вам, этого ублюдка, может быть, уже взяли бы…
— Позвонили? И что значит тогда?.. — непонимающе тряхнул головой Бергман.
— Месяц тому назад, — решительно вытерла слезы Нэнси, — когда он на меня напал. Я же говорю вам, вы самое главное в записи пропустили!
— Что? — обмер Бергман.
— Его автофургон.
Бергман похолодел. В тот самый миг, когда он услышал об автофургоне, он осознал, что все, сказанное ею сейчас, — всего лишь цирк. Театр. Представление, рассчитанное на тянущегося к молоденьким блондинкам старичка.
— А откуда вы знаете, что напавший на Роуз Лестер тип ездит на автофургоне? — сжав губы в ниточку, холодно поинтересовался он.
— А вы что думаете, никто, кроме вас, ничего в больнице не слышал? — горько усмехнулась Нэнси. — Будьте уверены, Джулия об этом вашем разговоре с Роуз уже половине города рассказала.
— Джулия?
— Медсестра, — отмахнулась Нэнси. — Та, что вас из палаты выперла…
Бергман обессиленно осел в кресло и закрыл мокрое лицо ладонями.
— Нэнси… милая… простите. Господи! Как же вы меня напугали!
Салли понял, что засветился, как только по городу поползли слухи о том, что жертва неведомого убийцы — сержант муниципальной полиции Роуз Лестер выжила. А потом за дело взялись газеты и телевидение, и дело стало совсем плохо. Только и способные на то, чтобы тиражировать грех — и словом и делом, — газеты разместили кое-как сляпанный и вовсе на него не похожий фоторобот и буквально впали в истерику, требуя от муниципальной полиции немедленно найти виновного в покушении на их же коллегу, тем более женщину!
Как будто то, что она женщина, снижало степень ее вины перед господом…
Правда, ему чуть помогло телевидение, подробно освещавшее ход следствия и сообщившее, что отпечатки протекторов уже сняты, и убийцу вот-вот найдут. Да и Роуз Лестер помаленьку оправлялась, а значит, — твердили дикторы, — преступник обречен! Ну, и наконец, эти сволочи чуть ли не каждый час гоняли по местному ТВ короткий отрезок черт его знает кем отснятого телефильма, в котором вдалеке, за плотными рядами полицейских машин, торчала хорошо узнаваемая крыша его автофургона. Эти исчадия греха и порока знали свое дело, и Салли только и мог, что скрипеть зубами от злости.
Впрочем, он честно признавал, что виной всему — его собственная халатность. Выправь он погнувшееся о ребро сутенера шило сразу же, оно бы не лопнуло на этой стерве, но оно лопнуло почти сразу, и он прокалывал ее, по сути, лишь на половину длины.
Также понимал он и то, что истерике здесь не место, а потому, хорошенько поразмыслив, просто сделал все, что необходимо. Подобрал на ближайшей автосвалке четыре такие же старые, — дабы не вызвать подозрений, — покрышки, а затем развел костер, кинул в огонь улики: «обувку» своего фургона, прихваченную одежду с пятнами незастиранной крови, а заодно и коврики и чехлы. Швырнул туда же слишком опасное для него наполовину обломанное шило и, нимало не колеблясь, вернулся на заправку.
В то же день, едва проводив Нэнси до дверей, начальник местной полиции Теодор Бергман приобщил видеокассету с записью ограбления к уголовному делу о покушении на сержанта полиции Роуз Лестер. То есть в смысле возможного обнародования практически похоронил.
Да, это в перспективе могло создать некоторое напряжение в отношениях с мэром: Хьюго Тревис прямо распорядился все, что касается инцидента у магазина, просто забыть. Но капитан Бергман уже не мог поступить иначе. Слишком уж серьезно все складывалось, и оставлять этого сумасшедшего маньяка на свободе — даже ценой потери своего служебного кресла — он не собирался.
Выйдя из кабинета начальника полиции, Нэнси кинулась к машине и на скорости в полсотни миль, нарушая все мыслимые правила, помчалась домой. Бросила машину у ворот, взбежала по ступенькам крыльца, убедилась, что дети все еще в школе, и кинулась в гардеробную. Вытащила так и брошенную в угол и совершенно забытую сумочку, закрылась в ванной и начала вытряхивать содержимое сумочки на пол.
