Бритва Оккама - Левенбрюк Анри (лучшие книги онлайн TXT) 📗
— Мона, ты знаешь перевод? — спросил он, не сводя глаз со страницы.
— Конечно, — ответила она, затягиваясь сигаретой. — Тут нет ничего сложного, ты и сам бы мог перевести.
— Не сомневаюсь, в конце концов перевел бы, но прошу тебя…
Глаза Ари светились детской мольбой, и это, похоже, забавляло ее.
— Вот первый текст: «Por un de mes premiers esplois en le pais u fui nes moi couint esquarir le piere rude et naive». В общем, это значит: «Чтобы выполнить одну из первых моих работ на родной земле, мне пришлось обтесать камень».
— «Одну из первых моих работ на родной земле»?
— Да. Думаю, что эта колонна — одна из работ, выполненных Вилларом для аббатства в Воселле неподалеку отсюда. Хотя точно не скажу: от главных построек аббатства остались одни развалины, а церковь, в которой он, вероятно, работал, была полностью разрушена в восемнадцатом веке.
— А ведь я обращался к специалисту, и тот утверждал, что Виллар не был строителем…
— Я смотрю, ты зря времени не терял… Действительно, Виллар, вопреки утверждениям его исследователей, не был ни архитектором, ни строителем. Он был каменотесом, Ари. Любознательным и образованным, но всего лишь каменотесом. Любопытство и жажда знаний заставляли его делать записи и наброски, когда он перебирался со стройки на стройку. Так что на строительстве аббатства в Воселле он был не архитектором, а скульптором. И эта колонна, по всей видимости, стала одной из первых его работ.
— Понятно. А короткая фраза внизу?
— Ну, тут уж я тебе ни к чему. «Si feras tu. XXV. uers orient».
Аналитик задумался.
— Здесь ты сделаешь двадцать пять к востоку?
— Точно.
— А чего двадцать пять?
— Понятия не имею…
Ари покачал головой:
— Интересно. Как и на странице Поля, смахивает на игру в поиски сокровищ.
— Так оно и есть, Ари. На этих шести страницах Виллар из Онкура оставил указания, по которым можно найти какое-то место.
— Какое?
— Поверь, не знаю! И по правде говоря, не желаю знать. Вступая в ложу Виллара из Онкура, я поклялась никогда не искать это место. Цель нашей ложи, Ари, в том и заключается, чтобы никто никогда не узнал тайну, сокрытую Вилларом в его тетрадях. Никто, даже мы сами.
— Тогда зачем ты показываешь мне свой квадрат?
— Чтобы доказать, что доверяю тебе, к тому же тебе все равно никогда не собрать всех шести страниц.
— Так вот из-за чего совершаются убийства! Те, кто вас преследует, хотят собрать все шесть квадратов, чтобы проникнуть в тайну Виллара…
— Разумеется!
— Но это не объясняет модус операнди убийцы.
— Они психи, Ари. Настоящие психи. Ты же видел этого Альбера Крона…
— А ты уверена в его причастности?
— Даже не сомневайся. Ему-то Сильвен Ле Пеш и рассказал о нашей ложе.
— Он не один. На меня напали двое громил, а убийство совершила женщина.
— Да. Но, по-моему, заправляет всем он. К несчастью, я понятия не имею, кто его сообщники. Думала, мне удастся что-то разузнать на его конференции, но, увидев тебя, испугалась…
— Какая глупость. Тебе следовало еще тогда мне все рассказать.
— Я не имела права, Ари.
— Почему же ты передумала?
— По дороге домой я не могла избавиться от мысли, что Альбер Крон меня узнал. Я поняла это по его глазам. И испугалась. Я… Я больше не чувствую себя в безопасности. Он до меня доберется.
Ари глотнул виски. У них была хотя бы одна серьезная зацепка. Но этого мало. Понадобятся веские улики, нужно доказать, что Альбер Крон замешан в этом деле, найти его сообщников.
Аналитик снова вгляделся в квадрат Моны Сафран. Что за ним кроется? Какая тайна способна привлечь этого жуткого Альбера Крона?
— Мона, а что означают буквы вверху?
Галеристка улыбнулась:
— Сожалею, но этого я тебе не скажу.
— Ты обещала мне помочь!
— Найти убийц, а не расшифровать письмена Виллара, Ари.
— Думаю, мне легче было бы найти ваших преследователей, знай я, что они ищут в этих чертовых пергаментах!
— Хватит об этом. Я и так раскрыла тебе куда больше, чем имела право…
Мона Сафран встала и погладила Ари по голове:
— Я немного проголодалась. Не хочешь перекусить?
— С удовольствием.
Она направилась в смежную комнату.
— У меня нет ничего особенного, — бросила она. — Разве что печенье…
— Сойдет.
Ари бесшумно вынул из кармана, мобильный и включил режим фотографирования. Держа телефон над квадратом Моны, он на всякий случай сделал три снимка. Затем поспешно убрал аппарат, прежде чем вернулась хозяйка дома.
Голос Моны Сафран заставил его подскочить на месте.
— Ари! В саду кто-то есть!
— Что?
— Я видела, как кто-то пробежал через сад!
Маккензи вскочил и бросился к двери. Обуваясь на ходу, он захватил «магнум». В этот момент галеристка вбежала в гостиную. Ари попытался ободрить ее взглядом.
— Я пойду посмотрю. Мона, спрячь свой квадрат.
Она взяла со столика металлический футляр и закрыла его.
Ари медленно повернул ручку входной двери. Приоткрыл ее, вжался в стену и ногой толкнул дверь, обеими руками сжимая оружие. В дом ворвался снежный вихрь.
Вытянув перед собой револьвер, он перешагнул порог и огляделся по сторонам. Из-за непогоды и темени видно было всего на несколько метров вокруг. Сад превратился в лес зыбких теней. Не стихающий ни на секунду ветер раскачивал ветви и приглушал звуки. Ари всматривался в темные колышущиеся силуэты, но это были просто кусты. Осторожно он сделал несколько шагов к узкой аллее. Ничего. Никого. Возможно, Мона приняла тень дерева за человеческую фигуру… Его передернуло. Снег лип к лицу, от него промокла рубашка. Он пошевелил пальцами, чтобы они не онемели на морозе, затем двинулся к левому крылу дома. И заметил следы на снегу.
Сердце учащенно забилось. В нескольких шагах от него свежая цепочка следов огибала кайенну. Всего несколько мгновений назад кто-то свернул здесь за угол. Он выругался, смахнул застилавший глаза снег и ускорил шаг. По следам вдоль стены дошел до сада с другой стороны дома. И вдруг замер.
Следы обрывались перед открытым настежь окном. Борясь с паникой, он заглянул внутрь, затем перебрался через подоконник. Едва он опустил ноги на плиточный пол кухни, раздался оглушительный выстрел. По соседней комнате еще долго гуляло эхо.
Ари пробежал через комнату и замер у двери. Набрав в легкие воздуха, взвел курок, шагнул в сторону и резко распахнул дверь, стараясь оставаться в укрытии.
Прежде чем он успел заглянуть в гостиную, грянул новый выстрел. Пуля угодила в противоположную стену, брызнула штукатурка. Теперь мишенью был он.
Он присел на корточки, выждал несколько секунд и попробовал заглянуть в приоткрытую дверь. И тут перед ним промелькнула женщина с длинными светлыми волосами, бежавшая к двери кайенны. Платиновые, такие светлые волосы… Он видел их не впервые. Где-то эта шевелюра уже попадалась ему на глаза…
Не раздумывая, он прицелился и дважды нажал на спуск. Женщина бросилась на пол. Он промазал.
Пригнувшись, Ари медленно проник в гостиную и укрылся за камином. И тогда заметил тело Моны Сафран.
Галеристка лежала на спине посреди комнаты, рядом со столиком. Неподвижная, с широко раскрытыми глазами и окровавленной грудью. Раскинутые руки, поворот головы не оставляли сомнений: она умерла мгновенно. Ари зажмурился. Он не верил своим глазам. У него под носом! Мону Сафран убили прямо у него под носом! Аналитик снова потерпел поражение и не сдержал обещание.
За диваном послышался шорох. Укрывавшаяся там женщина, видимо, намеревалась прорваться к выходу. Не давая ей преимущества, он выпрямился и снова выстрелил, целясь на звук. Заметил дуло револьвера слева от дивана и едва успел уклониться, как она трижды выстрелила. Пули попали в стену всего в паре сантиметров от плеча Ари.
— Я знала, что нам суждено столкнуться, Маккензи. С первого же дня. Я поняла это по вашим глазам, еще там, в Реймсе, — мягким и теплым голосом произнесла женщина.
