Иллюзии «Скорпионов» - Ладлэм Роберт (бесплатные серии книг TXT) 📗
— А кто обнаружил остров падроне?
— Человек по имени Хоторн, бывший офицер военно-морской разведки.
Краска отхлынула от лица Бажарат.
— Он уже мертвец, — тихо произнесла она.
Поездка в Бруклин была неприятна Бажарат, но этого требовали интересы дела. Анджело Капелли и его жена Роза составляла очень симпатичную пару, и только в результате такого союза смогла появиться на свет актриса Эйнджел Кейпел. Всем понравился скромный младший барон, которого, в свою очередь, восхитил гастрономический магазин Капелли и обилие в нем деликатесов. В доме повсюду были фотографии дочери, главным образом сцены из телесериалов. Шестнадцатилетний брат Эйнджел был пониже ростом, чем Николо, но почти такой же симпатичный, и они быстро подружились с младшим бароном. Гостей, угощала сырами, окороком, колбасами, макаронами орд томатным соусом собственного изготовления, а также настоящим итальянским вином кьянти.
— Вот видишь, дорогая тетушка, я же говорил тебе! — воскликнул Данте Паоло. — Разве не лучше поесть здесь, чем вместе со всей этой публикой в накрахмаленных рубашках?
— Но хозяин дома обиделся, дорогой племянник.
— Почему? Кому еще я должен был поцеловать там задницу? По-моему, таких уже и не осталось!
Сквозь раздавшийся дружный смех Бажарат с усмешкой заметила:
— Так нельзя говорить, Данте... Но, похоже, ты прав.
— Вы никому не целуете задницы! — прогремел Анджело Капелли.
— Папа, пожалуйста, твои выражения...
— А что такого, дочка? Он младший барон ди Равелло, но первый произнес эти слова.
— Он прав, Анджелина... Эйнджел... Я первый начал.
— Какой приятный молодой человек, — сказала Роза. — Такой простой и незаносчивый.
— А почему я должен быть заносчивым, синьора Капелли? — поинтересовался радостный Николо. — Что из того, что я родился титулованным? Просто родился... вернее, моя мама сделала так, что я родился!
Снова раздался дружный взрыв смеха, полностью подтвердивший царившую за столом атмосферу демократичности. В этот момент послышался стук в дверь, и Бажарат заговорила по-английски:
— Простите меня, дорогой Капелли, но моему племяннику очень бы хотелось сохранить память об этом вечере, поэтому он попросил меня пригласить фотографа, чтобы тот сделал несколько снимков. Если вас это обижает, то я отошлю фотографа обратно.
— Обижает? — воскликнул глава семьи. — Да мы и не ожидали такой чести. Сынок, быстро впусти фотографа!
Заказав у стойки портье лимузин на следующее утро, Бажарат прошла через холл отеля к телефонной будке. Достав из сумочки листок с номером телефона, она позвонила в отель «Плаза» и попросила соединить ее с номером 9-В.
— Да? — ответил ей мужской голос.
— Ван Ностранд, это я.
— Вы ведь звоните не на номера, не так ли?
— Не стоило задавать мне такой вопрос, но, конечно, нет. Я звоню из холла.
— Дайте мне номер телефона-автомата, я сейчас спущусь вниз.
Бажарат так и сделала, и через семь минут раздался звонок.
— В этом была необходимость? — спросила она, сняв трубку.
— Не стоит задавать мне такой вопрос, — насмешливо заметил ван Ностранд, — но, конечно, да. Я являюсь доверенным лицом госдепартамента, и очень многие люди проявляют повышенный интерес к моим телефонным разговорам. Оператора на коммутаторе в отеле можно подкупить. Расходы минимальные, но они зачастую приносят большую пользу.
— Шпионаж?
— В настоящее время изредка и наши, а именно Вашингтон. Это называется «поверхностная проверка». Но хватит о моих мерах предосторожности. Печать на конверте цела?
— Да. Я внимательно осмотрела ее в увеличительное стекло при сильном освещении.
— Очень хорошо. Думаю, не следует напоминать вам, что звонить лучше из телефонов-автоматов. Это не строго обязательно, но желательно. А вообще-то мы не любим шаблоны.
— Могли бы и не напоминать, — огрызнулась Бажарат. — Если у вас такие обширные связи в правительственных кругах, как вы говорите, то не могли бы вы сказать мне, где в данный момент находится бывший офицер военно-морской разведки по имени Хоторн?
— Я предпочел бы, чтобы вы оставили его мне. Насколько я осведомлен о вашей миссии, охота за ним будет только тормозить выполнение вашего плана... а также задержит ваших помощников.
— Он слишком умен для вас, старичок.
— Вы говорите так, как будто знаете его.
— Мне известна его репутация. Он был лучшим в Амстердаме... он и его жена.
— Как интересно. Насколько я знаю, эту информацию нельзя вычитать в книжках.
— У меня тоже есть собственные источники информации, синьор ван Ностранд.
— Даже падроне не знал об этом. У меня не было случая сообщить ему. Чрезвычайно интересно... А что касается моей старости, дорогая Баж, то разрешите напомнить вам, что здесь в моем распоряжении в тысячу раз больше специалистов по темным делам, чем в вашем.
— Вы не понимаете...
— Нет, я все понимаю! — резво оборвал ее собеседник, внезапно разозлившись. — Для вас он «истинный отец», а для меня вся жизнь.
— Простите?
— Вы все прекрасно поняли! — холодно заметил ван Ностранд. — В течение тридцати лет мы делили с ним все... все! Гавана, Рио, БуэносАйрес... Мы жили одной жизнью, но он, конечно, был старшим. И только десять лет назад, когда врачи объявили ему диагноз, он отослал меня от себя, чтобы я служил ему в другом качестве.
— Я не знала...
— Ну а чтобы вам окончательно все стало ясно, разрешите мне задать вам вопрос, молодая леди. За те два года, которые вы провели на его острове, вы видели там какую-нибудь женщину, кроме этой черной амазонки Гектры?
— О, Боже мой!
— Мои слова потрясли вас?
— Только не в моральном... не в сексуальном плане, это для меня несущественно. Просто я никогда не предполагала этого.
— Никто никогда не предполагал. Он называл нас «Марс и Нептун», потому что один из нас был владыкой всего Карибского моря, а другой, находясь как бы под водой, направлял его действия, учил его изысканности и утонченности, которые дает образование... Теперь вам все ясно, Баж! Этого Хоторна должен убить я, и никто другой!
Лимузин разъезжал по Манхэттену, с востока на запад и с севера на юг, от здания ООН до телевизионных студий на Гудзоне, от Бэттери-Парк до Музея естествознания. Каждая новая достопримечательность приводила в восхищение «Данте Паоло», к большой радости Эйнджел Кейпел, чье присутствие моментально открывало им все двери и позволяло участвовать в любых экскурсиях. Каким-то образом всюду, куда они приезжали, оказывались фотографы. Для Эйнджел в этом не было ничего удивительного, она привыкла к повышенному вниманию со стороны прессы к своей персоне, поэтому постоянно повторяла Николо: «Им ведь тоже надо зарабатывать на жизнь». Однако ни юная телезвезда, ни ее спутник не заметили, что никто из фотографов не снимает Бажарат. Таковым было ее предварительное условие в обмен на информацию о маршруте их поездки, предоставленную фотографам.
Во «Временах года» на Пятьдесят второй улице восторженные владельцы дали завтрак в честь молодой пары, изготовив по этому случаю шоколадный торт, на котором белыми буквами были написаны приветственные слова в адрес симпатичного младшего барона и его прекрасной спутницы, являвшейся национальным достоянием Америки.
Когда молодые приступили ко второй порции торта, вмешалась графиня:
— Пожалуй, нам следует вернуться в машину, — сказала она. — Надо посетить еще четыре места, которые я обещала показать Данте.
— Тогда я попрошу официанта положить в коробку остатки торта для нашего шофера.
— Ты очень заботлива, Анджелина.
Когда они выходили из ресторана, Бажарат замедляла шаги на лестнице. Внизу стояли три фотографа, которые занялись своей работой, снимая молодых людей, радостно улыбающихся друг другу.
Отлично.
«Нью-Йорк таймс»
(Раздел бизнеса)
"БРУКЛИН, 28 августа. Данте Паоло, младший барон ди Равелло, представляющий своего отца — очень состоятельного барона ди Равелло, тесно подружился с одной из знаменитых американских молодых телезвезд Эйнджел Кейпел, снявшейся в телесериале «Месть в седле». Мы публикуем фотографии, па которых изображены мисс Кейпел, урожденная Анджелина Капелли, которая свободно говорит по-итальянски, и младший барон в кругу семьи Капелли в Бруклине. Сообщается, что многие компании в трех штатах дали объявления о найме на работу служащих, говорящих по-итальянски".
