Зов ангела - Мюссо Гийом (серии книг читать бесплатно .txt) 📗

Элис услышала плеск волн и почувствовала, как лицо ей обдувает соленым воздухом. Они находились в самом центре сумрачной и пустынной зоны, недалеко от Атлантического океана. На полуострове, вдали от шумного Бруклина и небоскребов Манхэттена, царила прямо-таки похоронная атмосфера. Однако в начале XX века на Кони-Айленде регулярно проходили масштабные ярмарочные празднества. Всевозможные аттракционы и увеселительные мероприятия славились своей оригинальностью, а потому сюда съезжались толпы туристов со всей Америки. В такие дни все растворялось в суетной шумной толчее рынков и гуляний. Колесо обозрения здесь было самым высоким, американские горки — самыми быстрыми, комната ужасов — самой страшной, а местный цирк уродов готов был удовлетворить даже самого искушенного зрителя. Здесь даже можно было прыгнуть с парашютом, предварительно взобравшись на гигантских размеров башню.

Но эти славные времена уже давно прошли. Этой холодной декабрьской ночью в Кони-Айленде не было ни капли былого великолепия. С 60-х годов интерес посетителей стал постепенно ослабевать. Ярмарка больше не могла конкурировать с открывшимся пятью годами ранее Диснейлендом и прочими новомодными тематическими парками развлечений. Теперь же местность представляла собой череду полузаброшенных пустырей, огороженных стоянок и облупленных многоквартирных домов. Некоторые аттракционы, правда, в летнее время работали, но в остальное время они представляли собой весьма жалкое зрелище: старые, изъеденные ржавчиной и покрытые грязью развалины.

— Попытаешься бежать — я тебя прирежу, как овцу, — предупредил Юрий, приставив лезвие ножа к горлу Элис.

Он потащил ее на грязный пустырь, огороженный высоким забором, где бегала стая собак — немецкие доги желтоватого окраса, чьи глаза зловеще светились в темноте. Все они были тощие (что свидетельствовало о явном недостатке пищи) и, как следствие, агрессивные и злые. От их жуткого лая Элис сделалось не по себе. Сам Юрий с большим трудом сумел утихомирить своих тварей. Он привел Элис на какой-то заброшенный склад, отпер двери и заставил девушку спуститься вниз по металлической лестнице, которая привела их в узкий тоннель. Вместе с ними в крохотное помещение ворвался порыв ледяного ветра. В проходе было так темно, что русскому пришлось включить карманный фонарик. Вдоль стен проходили разномастные шланги и канализационные трубы. По пути им то и дело попадались различные допотопные двигатели и сгоревшие электросчетчики. На стене сохранилась большая деревянная вывеска, на которой красками были изображены несколько уродливых монстров. Надпись пониже гласила: «САМОЕ СТРАШНОЕ ШОУ В ГОРОДЕ». Очевидно, то была реклама для одной из комнат ужасов, коих раньше здесь было великое множество. Все свидетельствовало о том, что они сейчас находились в одном из машинных залов какого-то старого аттракциона.

Свет был очень слабым, и размытые тени на стенах вяло приплясывали в такт их шагам. Неясные отсветы фонарика тускло посверкивали в лужицах со стоячей, дурно пахнущей водой. В конце тоннеля они случайно потревожили стаю больших толстых крыс, которые в страхе и с пронзительным писком бросились врассыпную. По щекам Элис текли слезы. Она отпрянула назад, но Юрий снова пригрозил ей ножом и грубо подтолкнул к винтовой лестнице в самой глубине подземелья. Они прошли по длинному узкому коридору, по обеим сторонам которого располагались тяжелые металлические двери. Пробираясь все дальше в темноту, Элис почувствовала, что страх ее заиграл новыми красками и превратился в неописуемый ужас, почти осязаемый, так что в животе у нее, казалось, образовалась большая сосущая пустота.

В конце коридора девушка увидела последнюю стальную дверь. Они подошли к ней, Юрий достал из кармана связку ключей и отпер замок.

Внутри стоял полярный холод. Тьма вокруг была кромешной. Юрий шарил лучом фонарика по стенам в поисках выключателя. Наконец ему это удалось, и в бледном свете пыльных неоновых ламп Элис увидела, куда попала. Это была крохотная сырая комнатушка с обшарпанными стенами, от которых ощутимо воняло плесенью. Низкий потолок подпирали ржавые металлические столбы. Помещение было настолько тесным, что у любого возник бы внезапный приступ клаустрофобии. В грязной комнате предметов было по минимуму: справа находился отвратительный замызганный унитаз, чуть поодаль располагалась такая же раковина, слева стояла раскладушка.

Русский бесцеремонно схватил Элис и швырнул ее на влажный вонючий пол. Несмотря на связанные руки, она смогла подняться и изо всех сил саданула похитителя промеж ног.

— Сволочь! — по-русски заорал Юрий, и лицо его исказилось от боли.

Он отступил на пару шагов, но одного удара явно было недостаточно, чтобы уложить его на пол на хоть сколько-нибудь длительный срок. Прежде чем Элис успела ударить его снова, он бросился на нее, повалил наземь, чуть не вывихнув ей плечо, и с силой вдавил колено ей в копчик.

Элис задыхалась. Несколько секунд ничего не происходило, а затем она услышала резкий щелчок и оказалась прикована наручниками к толстой канализационной трубе, которая шла вдоль стены.

Юрий понял, что размокший у Элис во рту платок мог ее попросту убить, поэтому он вынул кляп у нее изо рта. Слезы брызнули у бедняги из глаз, она закашлялась и с жадностью принялась хватать ртом разреженный сырой воздух.

Полностью оправившись от удара, Юрий теперь с наслаждением наблюдал за страданиями своей жертвы.

— Попробуй-ка ударить меня еще разок! — издевался он.

Элис закричала. Этот крик был ее последним оружием, хотя она догадывалась, что на такой глубине и в столь безлюдной местности никто ее не услышит. И все же она вложила в этот крик всю свою боль, все отчаяние, что испытывала в тот момент, и ее пронзительный вопль прорезал ночную тишину.

Русский молча наблюдал за ней минуту-другую. В этой ситуации все возбуждало его: страх девушки, замкнутое темное пространство, нараставшее ощущение власти. Но он сумел обуздать свое желание. Ему ясно дали понять, что насиловать девушку в течение трех первых дней категорически запрещено. Потом он может сделать с ней все, что захочет…

Элис кричала еще какое-то время, но потом ее силы иссякли, и она расплакалась. Юрий решил, что шутка затянулась. Он порылся в карманах, извлек оттуда большой рулон клейкой ленты и залепил ей рот. В целях безопасности он снова связал ей лодыжки, а затем вышел из помещения, закрыв за собой металлическую дверь на ключ.

Проделав обратный путь по подвалам, винтовой лестнице, промозглому тоннелю и стальным ступенькам, он выбрался на поверхность к своим собакам, которых специально морил голодом, чтобы те отгоняли непрошеных визитеров. Теперь ему следовало замести следы и избавиться от «Доджа». Он, конечно, мог просто сжечь его на пустыре, но это могло привлечь внимание полицейского патруля. Проще всего было бы просто бросить его где-нибудь в Квинсе. Огромные двадцатидюймовые колесные диски и бампер, достойный армейского танка, станут лакомым кусочком для местных угонщиков. Тем более если он оставит ключи на приборной панели…

Довольный своим решением, он завернул в переулок и неожиданно обнаружил, что…

…машины на месте не было!

Он огляделся по сторонам. Вокруг — ни души. Тогда он прислушался. Все тихо. Не считая, разумеется, плеска волн и тоскливого поскрипывания аттракционов.

Юрий долгое время просто стоял, ошеломленный той скоростью, с какой у него украли автомобиль. Сложно сказать, был ли это повод для радости или для беспокойства. И нужно ли было рассказать о случившемся боссу? Он решил ничего не говорить. Его попросили избавиться от машины — и вот она исчезла. И точка.

Главное, девчонка была у него в руках…

28

Франческа