Игра в аду (СИ) - Пашкова Ксения "MaryAllis" (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
- Я не стану в этом участвовать!
Все застывают в ожидании реакции раздраженно вздыхающей Софии. Я опускаю глаза вниз, потому что не хочу видеть, как она его застрелит. Но вместо этого женщина встает с кресла и начинает снова говорить.
- Если кому-то здесь не так важна его собственная жизнь, то я покажу вам кое-что еще. - София снова берет в руки пульт. - Прошу обратить внимание на экран.
Я поворачиваюсь и вижу то, что даже хуже выстрела в лоб. Изображение состоит из секторов - тринадцати трансляций с камер видеонаблюдения. Я сразу замечаю свой. Последний квадратик во втором ряду.
Я точно знаю, что сейчас сестра дома, с мамой. В это время она всегда спит, но уже через полчаса ее разбудят на прогулку. Картинка настолько четкая, будто я смотрю на спящую сестру через окно. У меня, словно начинаются галлюцинации: мне кажется, что я слышу ее сопение.
Я отрываю свой взгляд на секунду, чтобы взглянуть на остальные трансляции. Все эти люди занимаются своими повседневными делами, не подозревая, что за ними наблюдают. В голове крутится только один вопрос: как это возможно?
Все присутствующие сверлят экран глазами, у некоторых уже выступили слезы, кого-то потрясывает от страха, но находится женщина, которая заявляет Софии, что все это блеф.
- Близкий человек того, кто откажется играть, умрет прямо сейчас, у вас на глазах, - подытоживает София.
Та женщина начинает нервно смеяться. Задирает рукав своего бирюзового пиджака, принимаясь царапать и щипать смуглую кожу.
Она думает, что спит, догадываюсь я.
- Я не верю ничему из того, что здесь происходит, - она продолжает оставлять на коже все более глубокие кровоточащие царапины.
София подкатывает глаза, а затем просит у одного из охранников устройство, напоминающее рацию. Она подносит его ко рту и язвительным тоном начинает говорить, при этом наблюдая за нашей реакцией.
- Покажи им.
Изображение на девятом секторе неожиданно меняется. Видимо, на трансляцию с другой камеры: снаружи дома медленно проезжает темный автомобиль, он останавливается напротив красной машины, в руках водителя появляется черный предмет, похожий на пистолет. Через несколько секунд он делает выстрел в автомобильное стекло. И хоть мы находимся в абсолютной тишине, мне кажется, я слышу, как оно рассыпается вдребезги и хрустит под колесами уезжающего авто.
- В следующий раз вместо железки будет человек. Соглашайтесь играть, и никто не пострадает.
- Кроме нас, - с раздражением произносит Марк, а я сжимаю его руку так сильно, что он ее убирает.
Я не знаю, как еще призвать его не говорить с ней.
- Команда, которая одержит победу, отправится домой, к семье, - спокойно говорит София.
- Зачем тебе это? - не унимается парень.
- Что может быть интереснее игр на выживание?
- Тогда почему сама не играешь?
- Люблю наблюдать.
У Софии появляется оскал, от которого становится не по себе.
Марк собирается ей ответить, но она громко цокает и указывает на него жестом руки охраннику, стоящему позади нас. Тот приставляет дуло пистолета к затылку парня.
- Тебе стоит замолчать. Сможешь? - спрашивает у Марка София.
Охваченная испугом, я быстро киваю за него. Он умолкает, снова обхватывая мою холодную ладонь.
- Все согласны играть? - София обводит глазами комнату, останавливаясь на каждом присутствующем, трусливо кивающем, когда она доходит до него - Тогда начинаем.
Нас по очереди отводят в подвал. Мы спускаемся в сопровождении охранников, держащих нас на прицеле, хотя никто не сопротивляется и даже не думает бежать. Я видела подобные фильмы и никогда не понимала, почему люди не кидаются в драку, как они могут безропотно подчиняться и совершенно не бороться за себя и свою жизнь. Но теперь я веду себя даже хуже. Сцепила руки перед собой и шаркаю в подвал, словно отправляюсь на бойню.
Из-за слабости в дрожащих ногах я поскальзываюсь на середине лестницы и лечу вниз, сбивая в кровь колени о края порожков. Мне становится стыдно за собственную неуклюжесть, меня страшит, что за это поплатится сестра.
Охранник стоит там же, откуда я споткнулась, и наблюдает за мной сверху. Из-за этого я ощущаю его превосходство и власть надо мной, валяющейся в его ногах, как ничтожество.
Пока он спускается, я быстро вскакиваю на ноги, несмотря на боль в коленях. Мы проходим несколько шагов прежде, чем передо мной появляется то, что София назвала совершенством, доведенным до идеала.
В бетонные стены подвала встроены кабинки, напоминающие по своим размерам лифт: шесть кабинок на одной стороне и семь - напротив. Рядом с двойными автоматическими дверьми есть панель с кнопкой для их открытия. Над каждой кабинкой висит электронное табло с именем игрока. Мой взгляд впивается в эту красную светодиодную надпись "Аделина". Я смотрю на нее так долго, что пелена выступивших слез начинает застилать глаза. Сильно зажмурившись, я вижу оранжевые блики.
- Заходи, - тихо говорит охранник.
Но я не шевелюсь, потому что смотрю на кресло с высокой спинкой в центре комнаты, оно оборудовано ремнями, шлемом и зажимами для ног. К местам крепления лодыжек и к шлему подведены электрические контакты, начало которых идет от трансформатора.
У меня открывается рот, и я слышу, как стучат мои зубы.
- Заходи, - уже громче повторяет охранник.
Не отрывая глаз от электрического стула, я вхожу в кабинку. На ее левой стенке большая кнопочная панель с именами всех игроков, а в ее верхней части - небольшой экран.
Как только я подхожу к панели, двери кабины почти бесшумно захлопываются, но я все равно вздрагиваю от неожиданности. Раздается громкий, противный, режущий уши, писк, исходящий от панели. Я смотрю на экранный текст. Смотрю с тупостью в глазах и думаю, как здорово было бы не уметь читать. Тогда бы я не узнала, какая у меня роль.
8 глава
Спустя год после игры.
Я смотрю на передвижной календарь. Бегунок с окошком выделяет сегодняшнюю дату - двадцать четвертое июля. Две недели я ждала этого дня, боясь позабыть, словно это вообще возможно. Удается ли хоть кому-то спокойно прожить день, в который они кого-то потеряли. Что чувствуют люди через пять или десять лет после чьей-то смерти. Забывают ли они хоть когда-то. Хотя бы случайно или потому, что слишком заняты. А если забывают, как сильно они после этого себя ненавидят?
Я звоню то в одну службу такси, то в другую, но везде получаю отказ. Никто не хочет брать заказ в другой город, а мне не хватило мозгов, чтобы купить билет на автобус или электричку. После последнего отказа я начинаю психовать и кидаю телефон на противоположный край кровать. Отскакивая, он падает на пол. Вслед за ним отправляется подушка и с остервенением скинутое с ног одеяло. Будь я ребенком, то непременно бы начала громко топать ногами и рыдать, но сейчас все обходится плотно сжатыми кулаками и тяжелым дыханием.
- Все в порядке? - из приоткрытой дверной щели появляется лицо Макса.
Я ничего не отвечаю и он, почему-то приняв это за хороший знак, широко открывает дверь и входит в комнату. Парень сразу замечает устроенный мной бардак на полу. Переводит взгляд на меня, затем снова на вещи.
- Могу я поднять их? - с робостью в голосе интересуется он.
- Мне все равно, - с наигранным безразличием отвечаю я.
Как только Макс поднимает вещи, я сразу хватаю мобильник, проверяя не разбился ли он. Парень с интересом смотрит на меня.
- Без смартфона сейчас никуда, не так ли? - снова наигранно с улыбкой на лице спрашиваю я.
На деле же, я просто не переживу еще одного звонка родителям, в котором буду выпрашивать деньги. Они будут помогать мне, пока дышат, но вряд ли я смогу жить, постоянно обирая собственную семью.
Макс похлопывает по сложенному одеялу.
- Кому ты пыталась дозвониться?
- Подслушиваешь за мной?
Парень ухмыляется, и на левой его щеке выступает ямочка. У него такие уставшие глаза, но все равно полные жизни, а у меня наоборот.
