Ни пенсом больше, ни пенсом меньше - Арчер Джеффри (читать книги регистрация .txt) 📗
— Щедро, Харви.
— Да если б этот старикан попросил, я бы дал и все 500 000. Джеймс, ты совсем белый! Как ты себя чувствуешь?
— Простите. Я в полном порядке. Просто заслушался вашим рассказом об Оксфорде.
— Папа, — вмешалась Энн, — ну ты же пообещал вице-канцлеру, что никогда никому не расскажешь про этот дар, символизирующий связь между тобой и университетом!
— Надеюсь, что осенью, когда буду открывать в Гарварде новую библиотеку Меткафа, я явлюсь туда в мантии.
— О нет, сэр, — заикаясь, торопливо сказал Джеймс, — это не тот случай. Мантию, полученную в Оксфорде, можно носить только там, да и то только на ритуальных событиях.
— Жалко. Но я уже выучил, какие вы, англичане, педанты, когда дело касается этикета. Кстати, давайте-ка обсудим вашу свадьбу. Вы, наверное, оба захотите жить в Англии?
— Да уж, папа. Но мы будем приезжать к вам каждый год, а во время твоей ежегодной поездки в Европу ты будешь бывать у нас.
Официанты в очередной раз убрали посуду и появились с любимой клубникой Харви. Энн попыталась перевести разговор ка домашние темы, чтобы отец перестал возвращаться к воспоминаниям о двух последних месяцах. А он старался снова и снова вернуть разговор именно к этому предмету.
— Кофе или ликёр, сэр?
— Нет, спасибо, — ответил Харви. — Просто чек. Розали, по-моему, мы можем выпить и в моих апартаментах в «Клэриджис»? У меня есть для вас сюрприз.
— Жду не дождусь, папуля. Я так люблю сюрпризы. А как ты, Джеймс?
— Обычно люблю, но вроде на сегодня сюрпризов больше чем достаточно.
Джеймс отправился поставить «альфа-ромео» в гараж «Клэриджис», давая Энн возможность на несколько минут остаться наедине с отцом. Они шли под руку по Керзон-стрит.
— Папа, правда, он чудесный?
— Да, хороший парень. Поначалу он показался мне не слишком толковым, но постепенно за обедом он стал более нормальным. Ты только представь: моя маленькая девочка станет настоящей английской леди. Твоя мама прыгает от радости, а я ещё рад, что мы забыли о нашей глупой ссоре.
— Ты мне очень помог, папа.
— Как? — удивился Харви.
— Знаешь, за эти последние недели я о многом передумала и, по-моему, поняла все, что тогда произошло. А теперь скажи, что это за маленький сюрприз?
— Сейчас ты все увидишь сама, моя милая. Это мой свадебный подарок вам.
Джеймс догнал их у входа в «Клэриджис». По лицу Энн он понял, что Харви одобрил их свадьбу.
— Добрый вечер, сэр. Добрый вечер, милорд.
— Привет, Альберт. Организуй нам кофе и бутылку «Реми Мартен» ко мне в номер.
— Сию минуту, сэр.
Джеймсу никогда раньше не приходилось видеть королевский люкс. Из маленькой прихожей справа была видна огромная спальня, а слева — гостиная. Харви сразу провёл их в гостиную.
— Дети, сейчас вы увидите мой свадебный подарок вам.
Он театральным жестом распахнул дверь. Прямо перед ними на стене висела картина Ван Гога. Джеймс и Энн уставились на неё, вытаращив глаза и совершенно потеряв дар речи.
— Я вот точно так же смотрел на неё, когда увидел в первый раз, — сказал Харви. — Тоже не мог вымолвить ни слова.
— Папочка, — Энн проглотила комок в горле, — это же Ван Гог. Ты же всегда хотел иметь Ван Гога. Ты столько лет мечтал купить его картину. Нет, сейчас я не могу лишить тебя этой ценности. Мне даже страшно подумать, что у меня в доме будет нечто такое и к тому же без охраны. Подумай, чем ты рискуешь! У нас же нет такой охраны, как у тебя, — заикаясь, продолжала Энн. — Нельзя, чтобы ты жертвовал гордостью своей коллекции, правда, Джеймс?
— Я совершенно согласен с Энн, — с чувством произнёс Джеймс. — Если этот шедевр будет у нас дома, я перестану спать по ночам.
— Папуля, пожалуйста, храни эту чудесную картину в Бостоне, в окружении, достойном её.
— Розали, я был уверен, что эта идея понравится тебе.
— Папа, она мне очень нравится. Просто мне совсем не хочется брать на себя ответственность, и в любом случае мама тоже должна иметь возможность наслаждаться этой красотой. Ведь ты всегда сможешь, если захочешь, передать картину мне и Джеймсу.
— Как ты хорошо придумала, Розали! Тогда мы все сможем наслаждаться этим шедевром. Но теперь мне придётся придумывать другой свадебный подарок. Она победила меня, Джеймс, чего ей никак не удавалось добиться в течение двадцати четырех лет.
— Ну если уж быть точным, то за последнее время я уже пару раз победила тебя, папочка, и надеюсь, что и в будущем ещё не раз добьюсь того же.
Харви пропустил замечание дочери мимо ушей.
— А вот это Приз короля Георга и Елизаветы, — сказал он, показывая на бронзовую статуэтку лошади и жокея с хлыстом, в шапочке, усыпанной бриллиантами. — Заезд считается таким важным, что каждый год вручается новый приз, а этот останется у меня навсегда.
Джеймс искренне порадовался, что хотя бы приз был настоящим.
Принесли кофе и коньяк, и они сели, чтобы обсудить подробности свадьбы.
— Значит, так, Розали. На следующей неделе тебе придётся слетать в Линкольн и помочь матери с подготовкой свадьбы, а то она запаникует и ничего толком не сделает. А ты, Джеймс, дай мне знать, сколько людей приедут с тобой, и я размещу всех в «Рице». Венчаться будете в церкви Троицы на Копли-сквер, а затем устроим настоящий приём в английском стиле у нас в доме, в Линкольне. Устраивает?
— Звучит великолепно. Вы очень организованный человек, Харви.
— Всегда был таким, Джеймс. Я пришёл к выводу, что в конечном счёте это окупается. Розали улетает на следующей неделе, и вы должны обсудить все детали до её отъезда. Может, вы ещё не в курсе, но завтра я улетаю в Америку.
«Страница 38А синего досье», — подумал Джеймс.
— Папуля, я приеду к тебе утром.
— Спокойной ночи, сэр.
Будущие тесть и зять пожали друг другу руки, и Джеймс вышел.
— Я говорила тебе, что он великолепен.
— Да, он приятный молодой человек, и твоя мать будет очень довольна.
В лифте Джеймс молчал, потому что с ними на первый этаж ехали ещё двое. Но как только они сели в «альфа-ромео», он сгрёб её в охапку, положил поперёк на колени и так отшлёпал, что Энн не знала, плакать ей или смеяться.
— За что?
— Так, на всякий случай. Если ты когда-либо после свадьбы забудешь, кто в доме хозяин.
— Ты самец, шовинист и свинья, я только пыталась тебе помочь.
Джеймс довёз Энн до её дома на бешеной скорости.
— А как надо понимать твою так называемую биографию — «папа дипломат, и мои родители живут в Вашингтоне?! — передразнил Джеймс. — Ещё какой дипломат!
— Джеймс, дорогой, я все понимаю, но мне нужно было что-то придумать, когда я поняла, с кем вы сражаетесь.
— И что, по-твоему, я должен сказать остальным?
— Ничего. Просто пригласи их на свадьбу. Объясни, что моя мать американка, и поэтому мы будем венчаться в Бостоне. Представляешь, какие у них будут лица, когда они узнают, кто твой будущий тесть. В любом случае тебе все равно придётся придумать план, чтобы не подвести их.
— Но обстоятельства изменились.
— Ничего они не изменились. Дело в том, что твои компаньоны все преуспели, а у тебя с планом ничего не получилось, поэтому будь любезен что-нибудь придумать до того, как прилетишь в Америку.
— Теперь понятно, что без твоей помощи у нас ничего не получилось бы.
— Ерунда, любимый. Я, например, никак не касалась операции Жан-Пьера. Я просто иногда добавляла штрих там, штрих здесь. Обещай, пожалуйста, что ты никогда больше не будешь меня шлёпать.
— Нет уж, буду — каждый раз, как вспомню об этой картине, а теперь, милая…
— Джеймс, ты сексуальный маньяк.
— Знаю, любимая. А как ты думаешь, мы, Бригсли, смогли бы вырастить кучу маленьких лордов на протяжении всех этих столетий?
Рано утром Энн уехала повидаться с отцом, а потом они с Джеймсом проводили его в аэропорт на рейс до Бостона. На обратном пути Энн не удержалась и спросила Джеймса, что же он скажет остальным, и получила следующий ответ:
