Исчезла, но не забыта - Марголин Филипп (читаемые книги читать .txt) 📗
— Разговаривали с ней?
— Да, конечно. Время от времени мы виделись. Но общались всегда на уровне «доброе утро» или «как дела». Она была очень скрытным человеком.
— Ваша постоялица работала?
— Да. Где-то, не знаю где. Думаю, что она была секретаршей или что-нибудь в этом роде. Кажется, она заведовала делами у какого-то доктора. Да, точно. О себе она совсем не заботилась, но фигурку имела просто загляденье, если, конечно, долго вглядываться. Представьте, высокая, спортивная, но одевалась всегда, как старая перечница. Я даже подумала, что она специально хочет отвратить от себя мужчин, понимаете, о чем я говорю?
— А фотографии ее у вас не осталось?
— Какая фотография? Я же сказала, что у нее вообще не было никаких фотографий. У всех они есть, а у этой дамы их не было. Всегда надо иметь что-то, чтобы вспоминать о лучших временах.
— Это правило не для всех. Некоторые не любят ворошить прошлое, — заметил Стюарт.
Собеседница затянулась, а потом кивнула в качестве ответа:
— Похоже на то. Дурные воспоминания, да?
— И даже хуже, намного хуже, — озадачил свою собеседницу Стюарт.
— Позволь мне помочь тебе вымыть посуду, — предложила дочери Рита. Они оставили после обеда целую гору и ушли смотреть с Кетти любимый детский сериал, а затем Бетси долго укладывала дочь в постель.
— Да, чтобы не забыть, — начала Бетси разговор с матерью, загружая грязные тарелки в посудомоечную машину. — Женщина, которую зовут Нора Слоан, может позвонить тебе. Я дала ей телефон. Она пишет статью обо мне для «Пасифик вест».
— Ого!
— Ей бы хотелось расспросить тебя и Кетти, знаешь, для фона.
— Расспросить меня? — изумилась Рита.
— Да, мам. Это твой шанс стать бессмертной.
— Нет, мое бессмертие — это ты, дорогая, но звонку я все-таки буду рада. Кто лучше меня знает все тайные стороны твоей души?
— Вот этого-то я и боюсь больше всего на свете.
Теперь Бетси успела загрузить и грязные кружки.
— У тебя есть еще время, чтобы поболтать?
— Конечно.
— Может быть, кофе или лаю?
— Пожалуй кофе.
Бетси налила две чашки и отнесла их в гостиную — там лучше всего было разговаривать.
— Это все из-за дела Дариуса. Просто не знаю, что делать. Никак не могу перестать думать о тех женщинах и о том, через что им пришлось пройти.
— А разве не ты говорила мне постоянно, что виновность или невиновность клиента для тебя не имеют значения? Ты же прежде всего адвокат.
— Знаю. И я это действительно говорила. И продолжаю верить в свой принцип. Плюс ко всему мне нужны сейчас деньги. Это дело может способствовать моей адвокатской карьере. Даже если я проиграю, все равно буду известна как адвокат знаменитого Мартина Дариуса. Это прямой путь наверх. Если же откажусь, то сразу попаду в разряд неудачников, неспособных справиться с серьезным делом.
— Но тебя беспокоит мысль о том, что твой клиент действительно может оказаться на свободе?
— Совершенно верно, мам. А главное, я почти уверена, что это мне удастся. У Пейджа нет ни одного солидного доказательства. Судья Норвуд в открытую заявил ему об этом во время слушаний о возможном освобождении под залог. Но у меня самой есть такие факты, которыми Пейдж не обладает и никогда обладать не будет. Эти факты неопровержимо доказывают вину…
Бетси замолчала, ощутив дрожь во всем теле.
— Но кто-то все равно должен представлять Дариуса в суде, — спокойно продолжила Рита. — Если это будешь не ты, значит, на твоем месте окажется другой адвокат. Я всегда внимательно слушала, как ты рассуждала о том, что следует предоставлять квалифицированную защиту всем: убийцам, наркодельцам. Поверь, мне это трудно было принять. И этот человек, мужчина, который осмелился так издеваться над женщинами… А сейчас ты собираешься наплевать на собственные принципы, да? Но ты же защищаешь не конкретную личность, а целую систему правосудия, причем систему хорошую.
— Это все теории, а в реальности я чувствую себя очень плохо. Что бы ты сказала, если бы не могла сомкнуть глаз по ночам, потому что прекрасно понимала, что этого зверя никак нельзя выпускать на свободу? Мама, я уверена, что Дариус и в Хантерс-Пойнте творил те же ужасные вещи, что и здесь, в Портленде. И если он выйдет на свободу благодаря мне, то кто тогда будет следующим? Не могу не думать о том, через что пришлось пройти всем этим несчастным. В его руках они были совсем одни, беззащитны и лишены всякого человеческого достоинства.
Рита протянула руку и схватила дочь за руку.
— Я так горжусь тобой и тем, что ты делаешь в жизни. Я сама никогда и не мечтала стать адвокатом. Эта работа слишком важная. И ты, Бетси, обладаешь чем-то очень важным, потому что делаешь очень нужные и необычные вещи, такие, на которые не всякий человек может решиться. Но за это надо платить. А как ты думаешь, президент спит спокойно? А судьи? Генералы? Вот тебе и открылась неприглядная сторона любой ответственности. Быть рядом с этими несчастными женщинами легко, потому что тогда сам Бог с тобой. Но сейчас ты идешь против Бога. А свою работу все равно делать следует, несмотря ни на какие страдания. Неси свое бремя и не думай о легких и безболезненных путях отступления.
Неожиданно Бетси расплакалась. Рита обняла дочь.
— Я не знаю, что нам делать, мам. Я так любила Рика, я ему все готова была отдать, а он оставил меня. Если бы он только был здесь и мог помочь мне… Одной мне не справиться.
— Справишься, потому что ты сильная. Если бы это было не так, ты бы никогда не добилась того, чего уже добилась.
— Но где же моя сила? Я не ощущаю ее. Только пустота, пустота, и больше ничего.
— Трудно видеть себя глазами других. Ты знаешь, что тебе далеко до совершенства, поэтому и преувеличиваешь свои слабости. Но сил в тебе очень много, поверь мне, я знаю, что говорю.
Рита сделала паузу, затем как-то отстранение посмотрела на дочь.
— Знаешь, должна тебе признаться кое в чем. Того, что я сейчас скажу, не знает ни одна душа на свете. В ночь, когда от меня ушел твой отец, я чуть было не покончила жизнь самоубийством.
— Мам, да что ты?
— Помню, я сидела в нашей спальне. Ты уже успела заснуть. И тогда я решила взять таблетки из тумбочки. Помню, целый час я сидела и смотрела на эти таблетки, но так и не смогла решиться. И не позволила мне совершить убийство ты. Скорее, мысль о тебе. Как я могла пропустить пору твоего расцвета? Пору твоего становления. Пожалуй, отказавшись от этих чертовых таблеток, я сделала в своей жизни самый важный шаг. И теперь в награду мне остается только гордиться тобой.
— А что, если я сама недовольна собой? Что, если гордиться здесь нечем, потому что речь идет только о деньгах и репутации? Что, если я цинично помогаю маньяку, исчадию ада, избежать заслуженного наказания, и он потом спокойно сможет продолжить совершать свои злодеяния, принося страдания невинным людям?
— Не знаю, что и сказать тебе на это. Мне же неизвестны все факты, поэтому мне очень трудно даже вообразить себя на твоем месте. Но помни, что я очень доверяю тебе во всем и уверена в правильности твоего выбора.
Бетси вытерла глаза.
— Прости, что попыталась переложить на тебя груз своей ответственности, но с уходом Рика мне больше не к кому обратиться за помощью.
— Рада, что хоть в этом могу тебе помочь, — улыбнулась в ответ Рита. Бетси с радостью обняла мать. Как хорошо было поплакать на груди родного человека, как хорошо выговориться и признаться в том, что тяготило душу, но ответы на важные вопросы так и не были найдены.
Глава XVII
В субботу днем Раймонд Колби стоял перед камином в своей гостиной, ожидая адвоката из Портленда. Слуга уже успел развести огонь в камине. Колби вытянул руки, пытаясь согреть их в тепле, исходящем от пламени, однако с холодом дождливого промозглого дня, который загнал всех соседей в уютные дома Джорджтауна, жар полыхающих дров вряд ли мог справиться.
