Кровь времени - Шаттам Максим (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗

Осознание пришло неожиданно, разом, со стремительностью хищника, бросающегося на жертву из засады. Второй раз за ночь он почувствовал, что ноги не держат тело — силы полностью их покинули. Глаза мертвеца не были неподвижными! «Это невозможно! — застонал Азим про себя. — Невозможно! Я должен был бы тотчас заметить!» Нет, если движение было еле уловимым: в этом случае — не сразу. Азим вспомнил также, что, несмотря на недостаток освещенности, зрачки трупа реагировали на свет… Эта картина стала прокручиваться перед мысленным взором детектива, подобно кадрам кинофильма. И он определил наконец деталь, которую не смог вычленить из общей картины ранее, в те минуты, когда стоял над трупом: положение зрачка едва заметно менялось. Эти колебания слишком точно совпадали с приближением источника света, чтобы оказаться рефлексом post mortem. [72] Суданец не был мертв!

Азим повернул руку с зажигалкой в сторону трупа, сделал три шага вперед — и обнаружил пустую стену: высокий негр исчез… Только теперь детектив понял, кого именно недавно рассматривал, — он почти касался рукой гул! Находился в считанных сантиметрах от того, что считал просто насаженным на крюк трупом, тогда как на самом деле это был демон, прислонившийся к стене! Оказывается, гул спокойно поджидала его, и теперь она где-то неподалеку…

36

Детектив уронил оружие на пол — пули бессильны перед демоническим созданием. Зачем отрицать очевидное — больше нельзя закрывать глаза на правду. Теперь он знал: демоны существуют. А ему скоро предстоит здесь умереть, быть съеденным заживо. Он представил, как вопит от боли, как монстр пожирает его разбросанные по полу внутренности… Когда по щеке поползла слеза, Азим пришел в себя. Он поддался панике; хотел шагнуть вперед, но ноги понесли его назад; штанины прилипли к ногам: он обмочился от страха.

Бежать… он должен спасаться бегством. Добраться до тоннеля, вылезти на поверхность, вдохнуть ночной воздух! Он попытался идти, но мускулы отказывались работать. Сделал несколько неловких больших шагов, как марионетка в руках неумелого кукловода; нащупал в темноте стену, чтобы определить свое местоположение и не сбиться с пути. Наконец двинулся вдоль каменной кладки, стремясь побыстрее найти выход в маленький коридор. Вскоре он оказался в большом зале: воздух здесь был более пригоден для дыхания, а запах вполне терпим. Азим почти ничего не видел: слезы слепили, а пламя зажигалки почти погасло из-за резких рывков, которыми сопровождались его судорожные движения. Тем не менее он выбрался в высокий коридор, который вел к единственному известному ему выходу наружу.

Его преследовали — он в этом уверен; в воздухе явно ощущалось присутствие Зла. Он знал — ему следует удесятерить свои усилия; каждую секунду он ожидал, что страшные зубы вопьются в затылок, — уже почти чувствовал эту невыносимую боль… Это вот-вот произойдет, никаких сомнений… еще быстрее… Вот показалось отверстие лаза, и на миг Азим испытал чувство облегчения, но оно так же быстро развеялось под новым натиском ужаса: за спиной у него захрустели осколки глиняной посуды — гул шла по следу… Детектив бросился в липкую горловину прохода — огонек зажигалки моментально потух. И он не только не попытался вновь ее зажечь, но и вообще выронил, прилагая панические усилия ползти еще быстрее. Двигался вперед исступленно, еще три-четыре метра — и он в подвале дома. Еще три метра, не больше… три метра, даже меньше… он уже почти на месте! Ему показалось, что тьма становится прозрачнее, подвал приближался. Быть может, ему еще удастся спасти свою жизнь… еще три-четыре метра… или два — и он будет жить! И он выжи…

Азим закрыл глаза и зарыдал, из горла вырвался хриплый, нечеловеческий вопль: кто-то схватил его за лодыжку — рукой с длинными кривыми пальцами…

Джереми Мэтсон лежал на диване в большой гостиной. В камине только что с печальным треском развалилось на части покрытое сажей полено — его покрасневшие внутренности рассыпались среди золы, вверх взметнулись маленькие хлопья мертвого снега. Полуобнаженный Джереми лежал под одеялом; голова тяжелая, в горле пересохло от чрезмерного количества алкоголя.

На вилле тихо — мгновением раньше Кеораз отправился спать. Они долго говорили и пили — с господином Кеоразом, идеальным подозреваемым. За этот вечер Джереми насмотрелся на Иезавель — на ее холодную красоту и язвительный взгляд.

Внезапно за спиной у него раздался шорох легкой ткани, касающейся каменного пола и ковров. Он выпрямился и повернулся… Щеки его слегка коснулась рука, длинные ногти пробежали по губам… Ему нежно прикрыли рот, не давая произнести ни слова. Иезавель — в длинном шелковом платье, вот оно распахнулось, открывая обнаженное тело… Бледно-розовые соски почти сливались с белой кожей… Она глубоко дышала, из-за чего становилась отчетливой вертикальная линия у нее на животе, над пупком. Нежная грудь возвышалась над проступавшими ребрами; покрытый частыми волосками лобок имел форму треугольника и, подобно дельте Нила, обещал плодородие и цветение…

Иезавель толкнула Джереми назад, так что он вновь распростерся на диване, стащила с него штаны и, переступив через его тело, уселась сверху; губы ее были перекошены от желания… Должно быть, она давно ждала этого момента и ее разум жаждал близости с Джереми даже больше, чем тело.

Желание разом вспыхнуло у него внутри; он напряг мускулы рук и грудь, взял Иезавель за плечи и притянул к себе… Соски красавицы ласково терлись о его обнаженный торс… В комнате было прохладно; их тела наслаждались друг другом, вели безмолвную беседу — и в то же время ощущали эту прохладу, покрываясь мурашками… Джереми держал Иезавель в сантиметре над собой и ласкал ее шею языком. Вот она повела бедрами — и любовники приникли друг к другу… В этот момент они походили на двух друзей, встретившихся после очень долгой разлуки. Едва касались друг друга, наслаждаясь этой близостью, взаимно упиваясь ею, едва осмеливаясь расслабиться, дрожа даже от мысли о том, что можно обняться так крепко, как им того хотелось… Джереми положил руку на шею Иезавель и решительно прижал к себе; жажда обладать ею переполняла его… Она вновь сделала движение бедрами, открывая дорогу наслаждению; возбуждение все нарастало… Он извивался под ней, вдыхая запах ее тела. Иезавель забыла, кто она и где она, приглушенные стоны рождались где-то в глубине ее тела, но так и не вылетали изо рта. Она изо всех сил вцепилась в Джереми, ногти ее оставляли на его теле длинные царапины; закрыла глаза и наконец застонала… еще…

Резкие звуки пришли на смену удовлетворенным стонам: пронзительное звучание… электрического звонка. Вдалеке, за спиной Иезавель, звонил телефон… В мгновение ока она исчезла, одеяло упало на пол.

Джереми открыл глаза. Голова кружилась, во рту неожиданно появилась горечь. В гостиной стало совсем темно, звонил телефон… Ему удалось сесть, он прикрыл глаза ладонью; мозг раскалывался от боли. Он вспомнил, как пил виски, как спорил с Кеоразом… Вспомнил, как Иезавель настаивала на том, чтобы он лег спать в этой комнате. Звонок сотрясал воздух…

Наконец трубку сняли — он услышал, как Иезавель что-то говорит по телефону. Отчаяние просверлило отверстие у него в грудной клетке, просунуло внутрь когтистую лапу и схватило его за сердце. Он не овладел ею, она не сделала шага ему навстречу, все это было лишь сном…

Его легкие вдруг судорожно сжались, комок горечи раздулся где-то внутри, а затем поднялся вверх через сузившееся горло, причиняя новые страдания. Он желал ее! Это не могло быть правдой, это невозможно, нет, нет! Она вышла замуж за этого типа, но она его не бросила, любила его, дарила ему свое общество и свое тело, так же как он дарил ей свою душу! Спустя секунду Иезавель во плоти появилась перед ним, взгляд ее огромных зеленых глаз впился в него… В закрытом домашнем платье из сатина, холодна, прекрасна и безмятежна, как смерть.