Грешница - Герритсен Тесс (читать книги без регистрации полные .txt) 📗
Риццоли разложила на столе фотографии, чтобы все они были хорошо видны. Три ракурса, три груды тел.
— Они сожгли их, — сказала она. — Хорошо поработали, чтобы скрыть свои ошибки. Может, даже раскрошили несколько черепов, чтобы сбить следствие с толку. То, что случилось в деревне прокаженных, изначально не было уголовным преступлением, доктор Бэнкс. Но в ту ночь стало таковым.
Виктор резко отодвинулся на стуле.
— Я арестован, детектив? Мне нужно уйти сейчас же. Чтобы успеть на самолет.
— Вот уже год, как вы знаете об этом, так ведь? Но храните молчание, потому что «Октагон» заплатил вам. Подобная катастрофа могла бы стоить им сотни миллионов долларов. И это не считая судебных исков и биржевых потерь, не говоря уже об уголовной ответственности. Подкупить вас оказалось гораздо дешевле.
— Вы обращаетесь не по адресу. Я еще раз повторяю: меня там не было.
— Но вы все знали.
— Я не единственный.
— Кто вам сказал, доктор Бэнкс? Как вы узнали правду? — Риццоли подалась вперед, в упор глядя на него через стол. — Почему бы вам не сказать нам правду, и, может быть, вы еще успеете на свой самолет до Сан-Франциско?
Какое-то время Виктор молчал, уставившись на фотографии, которые лежали на столе.
— Она позвонила мне, — произнес он наконец. — Из Хайдарабада.
— Сестра Урсула?
Он кивнул.
— Это было спустя два дня после… этого события. К тому времени я уже получил сигнал от индийских властей о том, что в деревне произошло массовое убийство. Что две наши медсестры погибли в ходе, как они полагали, атаки террористов.
— А сестра Урсула сказала что-то другое?
— Да, но я не знал, как реагировать на ее звонок. Она была так напугана, взволнована. Местный доктор дал ей какие-то транквилизаторы, и думаю, это усугубило ее состояние.
— Что именно она вам сказала?
— Что следствие ведется как-то странно. Люди не говорят правду. Она заметила несколько пустых канистр из-под бензина в одном из грузовиков «Октагона».
— Она сказала об этом полиции?
— Вы должны понять ситуацию, в которой она оказалась. Когда утром она вернулась в деревню, повсюду лежали сгоревшие тела — тела людей, которых она знала. Она одна осталась в живых. Ее тут же окружили рабочие. Потом приехала полиция. Она отвела в сторону одного из полицейских и указала ему на канистры. Полагала, что это обстоятельство будет учтено при расследовании.
— Но этого не случилось.
Он кивнул.
— Вот тогда она по-настоящему испугалась. И стала сомневаться в том, что полиции можно доверять. Только когда отец Дулин отвез ее в Хайдарабад, она почувствовала себя в безопасности и позвонила мне.
— И что вы сделали после этого звонка?
— Что я мог сделать? Я был на другом краю земли.
— Да будет вам, доктор Бэнкс. Я не поверю, что вы так и сидели, сложа руки, у себя в офисе в Сан-Франциско. Вы не из тех, кто оставит без внимания такое событие.
— А что я должен был сделать?
— То, что вы в итоге и сделали.
— Интересно, что же?
— Для этого мне понадобится всего лишь проверить ваши телефонные звонки. Среди них наверняка отыщется один любопытный. Звонок в Цинциннати. В штаб-квартиру корпорации «Октагон».
— Естественно, я позвонил им! Мне ведь сообщили, что их сотрудники сожгли деревню с двумя моими добровольцами.
— С кем вы говорили в «Октагоне»?
— С каким-то мужчиной. Кажется, вице-президентом.
— Вы помните его имя?
— Нет.
— Это был Говард Редфилд, не так ли?
— Я не помню.
— Что вы ему сказали?
Виктор покосился на дверь.
— Почему так долго не несут воду?
— Что вы ему сказали, доктор Бэнкс?
Виктор вздохнул.
— Я сказал ему, что ходят слухи о резне в деревне Бара. Что, возможно, в этом замешаны работники их завода. Он сказал, что ему об этом ничего неизвестно, и пообещал проверить.
— Что было потом?
— Примерно через час мне позвонил исполнительный директор «Октагона». Он хотел знать, откуда ползут такие слухи.
— Не тогда ли он предложил вашему фонду многомиллионную взятку?
— Никто не позиционировал это как взятку!
— Я не могу обвинять вас в том, что вы пошли на сделку с «Октагоном», доктор Бэнкс, — сказала Риццоли. — В конце концов, самое страшное уже произошло. И мертвых было не вернуть, так что вы вполне могли воспользоваться трагедией в благих целях. — Она заговорила тише, почти доверительно: — Вы ведь так рассуждали? Чем сотни миллионов долларов пойдут в карманы адвокатов, пусть лучше послужат хорошему делу? Разумно.
— Вы это сказали, детектив. Не я.
— А как они купили молчание сестры Урсулы?
— Этот вопрос вам следует адресовать митрополии Бостона. Я уверен, сделку заключили и с ними.
Риццоли замолчала и подумала про аббатство Грейстоунз. Новая крыша, ремонт. Откуда у нищей обители средства на реставрацию этого бесценного объекта? Она вспомнила слова Мэри Клемент о том, что объявился щедрый спонсор.
Открылась дверь, и вошел Кроу с чашкой воды, которую поставил на стол. Виктор сразу схватился за нее и нервно глотнул воды. Мужчина, который поначалу держался так уверенно и даже нагловато, теперь выглядел жалким и потерянным.
Пришло время выжать из него последние капли правды.
Риццоли приготовилась к последней атаке.
— Так зачем вы все-таки приехали в Бостон, доктор Бэнкс?
— Я уже сказал вам. Я хотел увидеть Мауру…
— «Октагон» просил вас приехать. Так ведь?
Он сделал еще глоток.
— Так?
— Они были обеспокоены.
— Чем?
— В отношении компании Комиссией по ценным бумагам ведется расследование. Это не имеет никакого отношения к тому, что случилось в Индии. Но в связи с размером гранта, выделенного «Одной Земле», у «Октагона» возникли опасения, как бы это не привлекло внимания Комиссии. Могли возникнуть вопросы. Они хотели, чтобы в наших показаниях не было разночтений в случае, если нас вызовут для беседы.
— Они просили вас дать ложные показания?
— Нет. Просто промолчать. И все. Просто… не поднимать тему Индии.
— А если бы вас попросили дать показания под присягой? Если бы дошло до суда? Вы бы скрыли правду, доктор Бэнкс? Что взяли деньги за помощь в сокрытии преступления?
— Речь идет не о преступлении. Мы говорим об аварии на производстве.
— И поэтому вы приехали в Бостон? Чтобы убедить Урсулу хранить молчание. Построить оборонительный рубеж из лжи.
— Не лжи, а молчания. Есть разница.
— Но все осложнилось. Старший вице-президент «Октагона» Говард Редфилд решает сдать корпорацию и обращается в министерство юстиции. Более того, у него есть свидетель. Женщина, которую он привез из Индии для дачи показаний в суде.
Виктор вскинул голову и уставился на Риццоли с неподдельным изумлением.
— Какой еще свидетель?
— Она была там, в деревне. Одна из прокаженных, которая выжила. Это вас удивляет?
— Я не знаю ни о каких свидетелях.
— Она видела, что произошло в деревне. Видела, как рабочие таскали трупы, складывали их в кучи и поджигали. Видела, как они крошили черепа ее друзей и родных. Ее показания могли нанести сокрушительный удар по «Октагону».
— Мне ничего об этом неизвестно. Мне не говорили о том, что кто-то выжил.
— Все это грозило всплыть на поверхность. Авария, укрывательство, отступные. Вы, может, и готовы были солгать, но что делать с сестрой Урсулой? Как заставить монахиню лгать под присягой? Вот ведь задачка, правда? Одна честная монахиня могла все испортить. Открой она рот — и прощайте, восемьдесят пять миллионов. Да еще весь мир будет свидетелем позора святого Виктора.
— Думаю, хватит. Я все сказал. — Он поднялся. — Мне пора на самолет.
— У вас была возможность. Был мотив.
— Мотив? — Он расхохотался. — Убить монахиню? Вы с таким же успехом можете обвинить архиепископа — я не сомневаюсь в том, что им тоже прилично заплатили.
— Что обещал вам «Октагон»? Еще больше денег, если вы приедете в Бостон и решите за них и эту проблему?
