Прежде чем я усну - Уотсон Си Джей (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗

Вижу Бена: он рядом, не спит, смотрит в окно прямо перед собой. Он неподвижен — кажется, даже не заметил, что я проснулась, и продолжает смотреть; выражение его лица неразличимо в темноте. Я приглядываюсь, чтобы рассмотреть, на что он так уставился.

Сквозь капли дождя на стекле я вижу капот автомобиля, а поодаль — деревянный забор, освещенный тусклым светом оставшихся позади уличных фонарей. За забором не различить ничего — лишь чернота, огромная и таинственная, и в самом центре этой тьмы низко-низко висит полная луна.

— Люблю море, — говорит он, не оборачиваясь, и я понимаю, что мы стоим у обрыва и уже приехали на побережье.

— А ты? — наконец он смотрит на меня, и взгляд его невыносимо печален. — Ты ведь тоже любишь море, правда, Крис?

— Да, да! — отзываюсь я. — Я тоже. — Он говорит так, точно понятия об этом не имеет, точно мы ни разу не выезжали вместе на побережье. Во мне вновь разгорается страх, но я противлюсь ему. Я хочу остаться в настоящем, здесь, со своим мужем. И пытаюсь вспомнить все, что прочла в дневнике сегодня утром. — И ты это знаешь, милый!

Он вздыхает.

— Знаю. Ты всегда любила море. Но теперь — теперь иначе. Ты меняешься. Ты очень изменилась за эти годы. С тех пор, как все случилось. Иногда я тебя не узнаю. Всякий раз, просыпаясь, я не знаю, какой ты будешь на этот раз.

Я молчу. Не могу придумать, что ему на это ответить. Мы оба знаем, как бессмысленно оправдываться, говорить, что он ошибается. Знаем, что я — последняя, кто знает, меняюсь ли я с каждым днем.

— Прости, — говорю я.

Он смотрит на меня.

— Ну что ты! Не извиняйся. Ты не виновата. Ни в чем не виновата. Это я эгоист — только о себе и думаю. — Он отворачивается и смотрит на море. Вдалеке виднеется огонек. Это лодка покачивается на волнах. Луч света в море вязкой черноты. Бен произносит: — У нас ведь будет все хорошо, Крис?

— Конечно! — отвечаю я. — Конечно, хорошо! Мы сможем начать все сначала. У меня есть дневник, и доктор Нэш мне поможет. Мне лучше, Бен. Я это знаю. Думаю, я смогу снова начать писать. Почему бы и нет, правда? Я выкарабкаюсь. Знаешь, я снова общаюсь с Клэр, и она мне поможет. — Мне приходит в голову мысль. — Надо бы нам собраться вместе, как думаешь? Как в старые времена, в универе? Все втроем — ты, я и она. И ее муж. Кажется, она говорила, что у нее муж. Встретимся и что-нибудь придумаем вместе. Здорово будет! — Я вспоминаю не раз сказанную им ложь, каждый повод не верить ему — и гоню воспоминания прочь. Напоминаю себе, что все недоразумения разрешились. Теперь моя очередь быть сильной, быть оптимисткой. — Давай поклянемся больше не врать друг другу, — говорю я. — И тогда все у нас будет в порядке.

Он оборачивается и смотрит на меня:

— Ты ведь меня любишь?

— Конечно. Конечно, люблю!

— И прощаешь? За то, что уходил от тебя. Я не хотел этого. Но у меня не было выбора. Прости меня.

Я беру его за руку. Его ладонь, слегка влажная на ощупь, теплая и холодная одновременно. Пытаюсь зажать ее в своих, но он, вроде не сопротивляется, но и не помогает мне. И его ладонь, вялая и безжизненная, падает на колени. Я сжимаю ее — и лишь тогда он, кажется, замечает, что я держу его за руку.

— Бен, понимаю тебя. И прощаю. — Я заглядываю ему в глаза. Они тоже кажутся тусклыми и пустыми, точно повидали столько ужаса, что больше не могут смотреть на мир.

— Я люблю тебя, Бен, — говорю я.

Его голос становится тише, он шепчет:

— Поцелуй меня. — Я целую, а как только отстраняюсь, он шепчет: — Еще… Поцелуй меня еще раз.

Я целую его снова. Но в третий раз уже не могу себя заставить, хотя он просит. И мы оба смотрим вперед, на море, на лунную дорожку на воде, на дождевые капли на лобовом стекле, мерцающие от огоньков проезжающих мимо автомобилей. Он и я. Мы держимся за руки. Мы вместе…

Кажется, мы сидим тут не один час. Бен не отрывает взгляда от морской глади. Пристально смотрит на воду, точно ищет во тьме ответ на какой-то важный вопрос. Интересно, зачем он привез нас именно сюда, что он надеется найти?

— Сегодня что — годовщина? — спрашиваю я. Он не отвечает. Кажется, он вообще меня не слышит, я повторяю вопрос.

— Да.

— Годовщина нашей свадьбы?

— Нет, — поправляет он. — Дня нашего знакомства.

Я хочу спросить: это что, мы так отмечаем? И признаться ему, что мне совсем нерадостно. Но это было бы жестоко, и я молчу.

Движение, недавно такое оживленное, утихло, луна поднялась высоко в небо. Я начинаю беспокоиться, что мы проторчим тут всю ночь, так и будем смотреть на море под моросящим дождем. И притворно подавляю зевок:

— Спать хочется… Поехали в отель?

Бен смотрит на часы. — Да-да, — спохватывается он. — Прости. Поехали. — Он заводит двигатель. — Прямо сейчас и едем.

Я чувствую облегчение. Я хочу спать — и в то же время боюсь заснуть.

Дорога вдоль побережья то идет в гору, то резко ныряет вниз; и вот наконец показались окраины деревни. Потом, неверным сиянием сквозь мокрое стекло, появились огни прибрежного городка. Машин становится больше; мы проезжаем пристань с пришвартованными суденышками, ночными клубами и магазинчиками и, наконец, въезжаем в город. Справа от нас, кажется, мелькают одни отели — на каждом здании полощутся на ветру белые полотнища объявлений: «Есть места!». Улицы оживленные — то ли время не очень позднее, то ли это один из тех городков, где жизнь кипит и днем, и ночью.

Я оглядываюсь на море. Вот врезается в воду гигантский пирс — он залит светом, а на дальнем его конце разместился парк развлечений. Мне видны павильон с крышей-куполом, «американские горки»; я почти слышу вопли и визг тех, кто взмывает над чернильным морем.

Во мне начинает расти непонятное беспокойство.

— Где мы? — спрашиваю.

У входа на пирс, ярко освещенная белым светом, красуется вывеска, но надпись не разглядеть сквозь влажное стекло.

— Мы уже на месте.

Автомобиль сворачивает на боковую улочку и останавливается у дома с террасой. Над входом название: «Ридженси-отель».

К дверям ведут ступеньки; вокруг — декоративный заборчик. Стоит пустая треснувшая кадка, в которой когда-то рос декоративный кустарник. Мое беспокойство перерастает в необъяснимый страх.

Мы здесь уже бывали? — спрашиваю я. — Знакомое место.

Бен качает головой.

— Точно не были, — говорит он. — Может, останавливались поблизости. И ты вспоминаешь.

Я пытаюсь успокоиться. Мы выбираемся из машины. Возле отеля — бар, и сквозь большие окна я вижу веселые компании и пульсирующий в глубине танцпол. Оттуда глухо доносится музыка.

— Зарегистрируемся, а потом я принесу чемоданы. Хорошо? — предлагает Бен.

Я плотно запахиваю плащ. К этому времени ветер стал колючим, дождь припустил сильнее. Бегу по ступенькам и открываю входную дверь. К стеклу приклеено объявление: «Свободных мест нет».

— Ты забронировал номер? — спрашиваю я Бена, когда он подходит.

Мы оказываемся в прихожей. В глубине вижу распахнутую дверь, откуда доносится звук включенного «на всю катушку» телевизора, он точно пытается перекричать музыку из бара. Никакой стойки портье нет — только маленький столик с колокольчиком и записка: «Как подойдете сюда, звоните».

— Да, конечно, — отвечает Бен. — Не беспокойся. — И звонит в колокольчик.

Не сразу из глубины дома появляется молодой человек. Высокий, неуклюжий, в рубашке навыпуск, несмотря на то что она велика ему на несколько размеров. Он здоровается с нами так, как будто давно нас ждет, но как-то фальшиво, и я жду, когда они с Беном закончат формальности.

Судя по всему, отель знавал лучшие времена. Ковер кое-где вытерся, а краска на дверных косяках облупилась. Прямо напротив террасы дверь с надписью «Ресторан», в глубине — еще три двери, за которыми, как я догадываюсь, находятся кухня и комнаты владельцев.

— Вас проводить в номер прямо сейчас? — осведомляется долговязый, когда они с Беном закончили разговор. Я вдруг понимаю, что он обращается ко мне — Бен как раз вышел на улицу за чемоданами.