В никуда - Демилль Нельсон (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗

– Я возьму суп из птичьего гнезда, – заявил я.

– Разве вам уже надо? – улыбнулась Сьюзан.

Мы заказали салат из морских фруктов и овощи, которые официант поджаривал на стоящей в углу угольной жаровне.

Вокруг нас сидели в основном убежавшие от зимы европейцы-северяне. Открытый французами, Нячанг некогда назывался Cote d'Azur [52] Юго-Восточной Азии. И теперь, хотя прошло немало времени, он опять стал таким же.

Мы заказали новые дары моря, и официант начал подшучивать над Сьюзан, как бы она не растолстела. Приятное было местечко – в ночном воздухе ощущалась некая магия.

Мы сидели и трепались о всяких пустяках – так ведут себя люди, которые только что говорили о важных вещах и этот разговор их изрядно сблизил.

От десерта мы отказались и, держа в руках обувь, пошли босиком по пляжу. Был час отлива, и песок покрывали раковины и всякая морская живность. Несколько серфингистов катались на досках, рюкзачники разводили костры, и вдоль берега, взявшись за руки, бродили такие же, как и мы, пары.

Небо совершенно расчистилось, и на нем мерцали Млечный Путь и другие созвездия. Мы шли на юг от центра городка. Полоса пляжа становилась все шире, и вдоль нее стояли недавно построенные гостиницы. Через полмили нам встретился "Моряцкий клуб" – фешенебельное заведение с танцами. Мы вошли, заказали по пиву и танцевали с другими европейцами под ужаснейшие, невероятно громкие мелодии 70-х, которые играл самый плохой на Тихоокеанском побережье, а может, и во всем мире, оркестр. Но это было забавно. Мы разговаривали с другими посетителями и даже менялись партнершами. Мужчины узнавали во мне ветерана, однако, несмотря на это, никто не собирался говорить о войне.

То ли я напился, размяк или непонятно чему радовался, только впервые за долгое время я ощутил себя в согласии с самим собой.

Из "Моряцкого клуба" мы вышли после часу ночи, и пока направлялись обратно в сторону цветных огоньков прибрежных кафе, Сьюзан спросила:

– Это опасно – то, что вы здесь делаете?

– Я должен найти одного человека, допросить, после чего сесть в Ханое на самолет и лететь домой.

– Где этот человек? В Тамки?

– Пока не знаю, – ответил я и переменил тему: – Сьюзан, а вы почему здесь?

Она отняла руку и закурила.

– Ну... это не настолько важно и драматично по сравнению с тем, почему здесь вы. – Она затянулась. – Был такой человек Сэм. Мы в детстве обожали друг друга. Встречались, когда учились в колледже – он был в Дартмуте [53]. Вместе ходили в школу бизнеса. Вы, должно быть, видели его на фотографии в моем кабинете.

Ага, Красавчик Гарри, подумал я про себя, но ничего не сказал.

– Мы жили с ним вместе в Нью-Йорке... Я сходила по нему с ума, не могла представить без него мира. Мы были помолвлены, собирались жениться, купить дом в Коннектикуте, нарожать детей и наслаждаться вечным счастьем. – Сьюзан помолчала. – Я любила его с детских лет до тех самых пор, когда он возвратился домой и сказал, что у него связь с другой женщиной. Женщиной с работы. Собрал чемоданы и ушел.

– Сочувствую.

– Такое иногда случается. Но я не могла поверить, что это случилось со мной. Не почувствовала приближения неизбежного и сама себе удивлялась. Так и не смогла перенести – оставила работу в Нью-Йорке и на какое-то время приехала в Ленокс. Там все поразевали рты: Сэм Торп был соседским мальчиком, и наша свадьба считалась делом решенным. Отец хотел вскрыть его живьем. – Она рассмеялась.

Мы шли все дальше по берегу.

– Я пыталась все позабыть, но в Леноксе каждая мелочь бередила память. Я постоянно плакала, и окружающие начинали терять терпение. Но я продолжала по нему скучать – не могла взять себя в руки. Поэтому стала подыскивать работу в какой-нибудь заграничной дыре и через шесть месяцев после того, как Сэм от меня ушел, оказалась в Сайгоне.

– А потом вы что-нибудь о нем слышали?

– А как же... Через несколько месяцев после того, как я приехала в Сайгон, он написал мне длиннющее письмо. Говорил, что совершил самую большую в жизни ошибку. Звал вернуться домой и просил выйти за него замуж. Вспоминал все хорошее, что было в юности: школьные танцы, первый поцелуй, домашние вечеринки и все такое. Утверждал, что каждый из нас – часть жизни другого, что мы должны жениться, родить детей и вместе состариться.

– Видимо, на стороне у него не сложилось.

– Скорее всего.

– И что вы ему ответили?

– Ничего не ответила. – Сьюзан тяжело вздохнула. – Сэм разбил мое сердце, и я понимала, что никогда не сумею стать прежней. И чтобы избавить нас обоих от унижений, не ответила на его письмо. Он писал еще несколько раз, а потом прекратил. – Она швырнула окурок в волны. – От общих друзей я узнала, что он женился в Нью-Йорке.

Мы шли по самой кромке воды; прохладный песок и набегающие волны приятно освежали ступни. Я думал о Сьюзан и Сэме и одновременно о Синтии и Поле. В идеальном мире люди будут, как пингвины, спариваться и жить рядом с тем айсбергом, у которого родились сами. Но нынешних мужчин и женщин носит по свету, и они разбивают друг другу сердца. Когда я был моложе, думал больше членом, чем головой. И теперь думаю им, но не так часто, как раньше.

– А если бы он сам приехал в Сайгон, а не просил вас вернуться в письме? – спросил я Сьюзан.

– Интересный вопрос, – ответила она. – Однажды я поехала в отпуск домой. Думаю, он узнал, что я вернулась, но к тому времени мы оба понимали, что не должны видеться. Не могу сказать, как бы я поступила, если бы он объявился у меня на пороге на улице Донгхой.

– А сами как думаете?

– Думаю, если бы мужчина искренне сожалел о том, что совершил, он бы не стал писать письмо. Он прилетел бы в Сайгон и забрал меня с собой.

– И вы бы с ним поехали?

– Я бы поехала с мужчиной, который мучился угрызениями совести и имел достаточно мужества, чтобы примчаться за мной. Но Сэм оказался не таким. Он остановил свой выбор на почте. – Она посмотрела на меня. – Другой, например, вы, не писал бы глупых писем, а рванул бы сразу сюда.

Я не ответил прямо, а вместо этого сказал:

– Мы с Синтией живем в нескольких сотнях миль друг от друга, но я не делаю никаких попыток переехать к ней, хотя она, наверное, поехала бы ко мне.

– Женщины всегда едут туда, где живет их мужчина. А вы должны подумать, почему не стремитесь к ней.

Я опять переменил тему и стал говорить о ней:

– Вы избавились от того, от чего бежали. Не пора ли возвращаться?

Сьюзан не ответила. Мы продолжали идти вперед по влажному песку. Но вот она отшвырнула сандалии и вошла по колено в воду; я побрел за ней.

– Такова моя печальная история, – снова заговорила она. – Но знаете что? Переехать в Сайгон оказалось самым лучшим решением в моей жизни.

– Вы меня пугаете.

Сьюзан рассмеялась.

– Это правда. Здесь я очень быстро повзрослела. Раньше была испорченной, изнеженной, вовсе без всякого стержня папиной девочкой, зазнобой Сэма и любимой маминой дочкой. Ходила на заседания женских организаций Джуниор лиг [54]. И все было в порядке, я чувствовала себя довольной. Наверное, я казалась скучной и утомительной.

– Должен сказать, с этой проблемой вы успешно справились.

– Вот именно. Сэм от меня устал. Я даже не флиртовала с другими парнями. И поэтому, когда он заявил, что трахал женщину с работы, я так сильно переживала предательство. Надо было отдаться его лучшему другу, – рассмеялась она. – Ну как, жалеете, что спросили?

– Нисколько. Я вас понимаю.

– Так вот, когда я здесь оказалась, то так перепугалась, что чуть не сбежала домой.

– Мне знакомо это чувство.

Сьюзан снова рассмеялась.

– Мой вояж сюда не сравнить с вашими, но для меня это был серьезный шаг к росту. Если бы я осталась дома... хотя кто знает. Я вам говорила, три года назад вы бы меня не узнали. Встретили бы в Нью-Йорке и не смогли говорить дольше пяти минут.