Волаглион. Мой господин. Том 1 (СИ) - Баунт Софи (читаем книги бесплатно .txt, .fb2) 📗
Осторожно переступая с ноги на ногу, я двигаюсь по блестящему в лучах солнца паркету. Шагаю к темному углу, за которым скрылся незнакомец.
Еще призрак? Почему я не видел его раньше? Стерва и детей убивает? Немыслимо!
Приступ злости добавляет храбрости. Я пускаюсь в бег. Коридор пахнет штукатуркой и хладом. Ничего не разглядеть. Убился бы в такой черноте, если бы мог. Однако фигура мальчика светится и мелькает из прохода в проход, после чего исчезает у открытой двери — рядом со спальней Сары. Я медлю. Набираю в грудь воздуха и ныряю в темное помещение.
Все сливается в беспроглядную ночь. Она плавает перед глазами и затягивает в свой кокон. Я решаю продвигаться в неизвестность. Теоретически терять нечего. Не учел я лишь боль от нападений мебели. Удар бедром о комод — мизинец целует железную ножку пуфика — лоб неудачно встречается со стеной — пальцы задевают тараканов — щеки облепляет паутина.
В досаде я застываю на месте. И вдруг черная густота озаряется двумя светящимися гетерохромными радужками: светло-медной и угольной. Слышу чирканье спички. Запах дыма.
Мальчик зажег свечу.
— Кто ты? — спрашиваю вполголоса, не в силах шевелиться. — Еще одна жертва ведьмы?
В глазах мальчика танцует пламя. Он отрицательно качает головой. Отражение в зеркале за его спиной наводит параноидальный ужас (не зажигайте свечу перед зеркалом!), и когда мальчик делает шаг в сторону, я замечаю буквы, нарисованные чем-то багровым.
Олифер — надпись на зеркале.
— Значит, твое имя Олифер? — неуверенно произношу я. — Это кровь?
На тусклых губах рождается улыбка, и мальчик снова дергает головой, достает из кармана тюбик помады. Я усмехаюсь.
Мальчик приближается. Его глаза так магически посажены на лице, что, куда ни сдвинься, они не отпускают.
Пугающе.
Я оглядываюсь. Окон нет. Не считая свечки — ни одного источника света. Однако мальчик вдруг уплывает к стене, выставляет свечку вперед, и (по кивку подбородком) я понимаю, чего он хочет. Олифер указывает на дверь. Ее очертания прорисовываются свечой. Щелчок. С тихим скрипом дверь отворяется.
Дневной свет вливается в комнату, сквозь расширяющуюся щель.
Олифер толкает меня внутрь. До меня сразу доходит, куда я попал.
Это спальня Сары.
— Ты пытаешься помочь? Если да, то, что я должен найти? — спрашиваю оборачиваясь. Наконец-то у меня появился помощник, кто бы он ни был.
Кручусь на месте.
Мальчик исчез. Я опять остался один!
От обиды едва не срываюсь на крик, но вовремя одумываюсь и прохожу в спальню.
Боюсь произвести и малейший шум. Если ведьма узнает, что я забрался в ее спальню, то ринется сюда и с другого конца планеты, тогда я точно окажусь в подвале за дверью, которой меня пугает Иларий.
Но была не была — двум смертям не бывать. Надеюсь...
ГЛАВА 3. Живое сердце. Подвал
На свете много удивительных людей, чьи странности — извечная тема сплетен и страсть любителей психологии; народ и профессионалы относятся к таким личностям с иронией, но моя горячо обожаемая ведьмочка подарит депрессию и закостенелому психиатру. Это я могу обещать. Сара состоит из контрастов. Она великодушна и беспощадна. Порочна и фригидна. Игрива и сурова. Вот дом, скажем, она содержит не лучше сарая. Зато ее спальня — чистейшее место. К тому же и роскошное. Поистине, опочивальня герцогини.
Зеленые обои с темными панелями и золотыми рисунками, белый пушистый ковер, кровать с бархатным малахитовым покрывалом и воздушным балдахином, вычурный туалетный стол, шкаф с резными драконами и множество полок со стороны двери — с украшениями, драгоценными камнями, амулетами, травами и статуэтками греческих богов.
Я ожидал увидеть парочку котлов, возможно, дохлых жаб и засушенные черепушки птичек, спиритическую доску. Или как должна выглядеть спальня ведьмы? Здесь нет ничего колдовского.
Посередине стены — на полке — красуется картина с изображением трех девочек: две светловолосые близняшки лет восьми и рыжая помладше. Прелестные куколки. Скорей всего, художник просто приукрасил внешность, но мне любопытно: кто эти дети? Почему они украшают полку в спальне ведьмы?
Окна комнаты выходят на задний двор, куда двадцать минут назад ярко светило солнце, но волшебным образом спряталось за налетевшими тучами. И все же, на улице куда светлее. Сажусь с картиной на подоконник, желая рассмотреть девочек при каком-никаком свете. Вместо этого мое внимание похищает другая девушка.
Сара, естественно. В саду. Под яблоней, которая скинула прелые листья и веет запахом даже на второй этаж. Рядом с ведьмой — темноволосая незнакомка. Жует яблоко. Откусывает, сглатывает, потом дергает губами и выпучивает глаза, перекатывает брови, каждая ее мышца неустанно шевелится… Не лицо, а мешок с бешеными мышами. Худая и тонкая, как плинтус. Глядишь, сломается.
Длинный подол черного кардигана Сары лежит на сухой траве. Пока гостья сидит на лавочке, ведьма устроилась на садовом бордюре и внимательно слушает, кивает. Рыжие волосы собраны в растрепанный пучок. Выбившиеся пряди разносит в стороны. Кожаные лосины обтягивают стройные бедра, декольте красной кофты демонстрирует черное кружевное белье, а на медальоне сияют изумрудные когти.
Небо предвещает страшную грозу. Над крышей сгущается мрак, ветер поет песни все громче и вскоре поднимется настоящий вой.
— Мне сказали, что ты способна на невозможное… За определенную плату, конечно, — бормочет незнакомка, словно страшась чужих ушей.
Вмиг девушка широко распахивает круглые рыбьи глаза, и до меня доходит: как раз меня она и опасается. Заметила, зараза.
Сара бросает взгляд на окна своей спальни. Выражение на ее физиономии означает лишь одно: я поплачусь за то, что там оказался, но при гостье она держит себя в руках.
— Не обращай внимания. Это мой слуга. Он безобиден.
Пока я, давясь воздухом от гнева, раздумываю выбить стекло и прыгнуть Саре на голову, она продолжает:
— Слухи обо мне, как правило, правда. Вопрос в том, чего именно ты хочешь и хорошо ли подумала? Не стоит принимать решения сгоряча. Но в любом случае мы можем приворожить твоего мужа; можем сделать так, чтобы его агрегат стоял лишь на тебя; можем кастрировать. Любой каприз за ваши деньги.
— Охотно верю. — Девушка склоняется. — Моя бабуля тоже... колдунья. Говорит, что вы знакомы. Стелла…
— Да, да, живет в другом конце города.
— Она называла тебя одной из самых могущественных ведьм.
— Хотела бы ответить любезностью, но не стану. Что в итоге делаем с твоим горе-мужчиной?
— Сначала приворожим.
— Сначала?
— Чуть позже, — словно ставя точку, гостья поднимается и твердо заявляет: — ему придется умереть.
— Почему не сразу?
— Мне нужно собрать кое-какие бумаги. Да и нового подыскать.
— Ты будто старые сапоги выкидываешь, а не мужа убиваешь. Зима близко. Ходить будет не в чем. Надо бы сначала новые присмотреть.
— Пусть урод будет влюблен в меня по уши на смертном одре. Теперь меня волнует лишь наследство, но хочу, чтобы он ответил за каждый свой загул и увидел меня счастливой с другим мужчиной.
Сара смеется и предлагает прогуляться в саду. Видимо, не хочет, чтобы я подслушивал детали. Под руку с гостьей они обходят три безымянные могилы и скрываются за беседкой.
С неба уже срываются мелкие капли. Пахнет дождем.
Я смотрю в сторону темного горизонта. Мой дом недалеко. Дом, в котором никто не перерезал мне горло… Прислушайся я к здравому разуму, сидел бы сейчас в своем кресле, попивая кофе с корицей, и думал только о работе.
Выйдя из спальни, я отправляюсь к ребятам.
Рон, по обычаю, поддакивает ведущему программы новостей, а Иларий, едва меня увидев, размахивает первым томом «Войны и мира», подзывает за шахматный стол.
— Ты шестьдесят восемь раз меня победил, какой смысл?
— Ларик самоутверждается, — встревает Рон. — Не весь день же Саре шмотки стирать.
