Лицо без маски - Шелдон Сидни (книга регистрации .txt) 📗
Джад устало кивнул. Ему все равно надо поговорить с ними самому, но с этим придется подождать. Интересно, какие дела могли быть у Макгриви среди ночи. Как будто читая его мысли, Анжели произнес:
– Макгриви – хороший коп. Он считает, что Зифрин должен был сесть на электрический стул за убийство его напарника.
– Зифрин сумасшедший.
– Так и быть, поверю вам, доктор, – пожал плечами Анжели.
А Макгриви не поверил. Затем мысли Джада вновь вернулись к Кэрол. Он вспоминал ее ум, ее преданность, и еще – как гордилась она своей работой. Анжели что-то бубнил, но он не слушал, а потом увидел, что уже подъехали к дому.
Городской морг походил на все подобные заведения в три часа ночи, единственное отличие состояло в том, что кто-то прицепил над дверью гирлянду омелы. Либо от избытка праздничного настроения, либо с мрачным чувством юмора, подумал Макгриви.
Он с нетерпением ждал в коридоре, когда закончится вскрытие. Вскоре эксперт помахал рукой, и он вошел в тошнотворно белую прозекторскую. Маленький, похожий на птичку человечек с высоким чирикающим голосом и быстрыми нервными движениями отмывал в огромной раковине руки. Он быстро и отрывисто ответил на все вопросы Макгриви и исчез. Какое-то время лейтенант стоял неподвижно, переваривая услышанное. Затем вышел в морозную ночь, решив дождаться такси. Машин не было. Небось, все эти сукины дети отправились праздновать на Бермуды. А ты здесь переминайся, пока задница от мороза не отвалится. Наконец вынырнула полицейская патрульная машина. Он остановил ее, показал салаге за рулем свое удостоверение и приказал отвезти в девятнадцатый участок. Вообще-то он такого права не имел, но пропади все пропадом. Веселенькая ночка!
Макгриви вошел в участок. Анжели уже ждал его.
– Только что закончили вскрытие Кэрол Робертс, – сказал лейтенант.
– Ну и…
– Она была беременна.
Анжели с удивлением посмотрел на него.
– Три месяца. Поздновато для удачного аборта и рановато, чтобы заметить со стороны.
– Думаешь, это как-то связано с убийством?
– Правильный вопрос, – оценил Макгриви. – Если парень обрюхатил ее и они все-таки собирались пожениться – ну и что тут особенного? Поженились бы, а через несколько месяцев появился ребенок. Такое случается восемь раз на неделе. Но если он ее обрюхатил и не хотел жениться – это совсем уже иное дело. Итак, она с ребенком, но без мужа. Тоже обычная ситуация.
– Но ведь Чик хотел жениться на ней.
– Знаю, – отозвался Макгриви. – Потому мы должны спросить у самих себя, что это нам дает. Допустим, беременная цветная девица преподносит отцу ребенка эту новость, и он ее убивает.
– Тогда он – сумасшедший.
– Или очень хитрый. Я склоняюсь к тому, что очень хитрый. Представим такую картину: Кэрол сообщила ему ужасную новость и заявила, что аборт делать не будет. Может быть, пыталась таким образом шантажировать его, чтобы выйти замуж. Предположим, он уже женат. А может, он белый. Скажем, известный врач с богатой практикой. Если подобное вылезет на свет божий, ему конец: кто обратится к лекарю, который обрюхатил цветную секретаршу и теперь должен жениться на ней?
– Стивенс – врач, – сказал Анжели. – Существуют десятки способов, при которых врач может умертвить жертву, не вызывая подозрений.
– И да, – рассуждал Макгриви, – и нет. Возникает подозрение, след ведет к нему, и тут придется изрядно попыхтеть, чтобы выкрутиться. Он покупает яд – где-то зафиксировано. Покупает веревку или нож – опять же оставляет следы. А теперь представим себе такую хитроумно придуманную версию: дескать, какой-то маньяк без всякой причины приходит и пришивает секретаршу, а он, убитый горем работодатель, требует, чтобы полиция нашла убийцу.
– Уж очень хлипкая версия.
– Это не все. Возьмем его пациента, Джона Хэнсона. Еще одно ничем не оправданное убийство, совершенное неизвестным маньяком. Послушай-ка, Анжели. Не верю я в совпадения обстоятельств. А два совпадения в один день – это уж слишком. Какая могла быть связь между смертью Джона Хэнсона и Кэрол Робертс? И тут совпадения рушатся. Предположим, утром Кэрол оглоушила его новостью об отцовстве. Разразился скандал, и она попыталась шантажировать. Сказала, что он должен жениться, дать денег, да мало ли что еще. Джон Хэнсон ждал в приемной и все слышал. Может быть, Стивенс не был уверен, что Джон что-либо слышал, до тех пор пока тот не улегся на диван. Именно тогда Хэнсон стал угрожать разоблачением. Или попытался склонить его к сожительству.
– Это только предположения.
– Да, но все стыкуется. Когда Хэнсон ушел, доктор незаметно последовал за ним и всадил перо в спину. Затем ему пришлось вернуться, а позже избавиться от Кэрол. Он обставил все так, будто это дело рук неизвестного маньяка, потом заглянул к миссис Хэнсон и поехал в Коннектикут. Дескать, дело в шляпе. Он успокоился, а полиция носится, задрав хвост, в поисках несуществующего психа.
– Так не пойдет, – заявил Анжели. – Ты пытаешься сварганить дело об убийстве, не имея никаких очевидных доказательств.
– А какие доказательства ты называешь «очевидными»? – спросил Макгриви. – У нас в наличии два трупа. Один – беременная леди, которая работала у Стивенса. Другой – его пациент, гомосексуалист, убитый в квартале от конторы. Послушать пленки доктор Стивенс не разрешил. Почему? Кого он оберегает? Тогда следует придумать версию посимпатичнее: Кэрол кого-то застала в приемной, ее пытали, желая узнать, где что-то находится. Но что именно? Доктор говорит – ничего ценного нет. Пленки гроша ломаного не стоят. Наркотики не держит. Деньги тоже. И вот мы ищем вонючего маньяка. Верно? Только меня на такую удочку не поймаешь. Я абсолютно уверен – мы ищем доктора Джада Стивенса.
– А мне кажется, ты хочешь прижать его к ногтю, – спокойно промолвил Анжели.
Макгриви побагровел:
– Он по уши увяз в дерьме.
– И ты собираешься арестовать его?
– Я собираюсь подарить доктору Стивенсу веревку, – процедил Макгриви. – Пока будет вешаться, разнюхаю все его тайны. А уж когда прижму, ему не выпутаться.
4
Утренние газеты пестрели заголовками о зверском убийстве Кэрол Робертс. Джаду очень хотелось попросить телефонистку обзвонить всех пациентов и отменить назначенные на день встречи. В эту ночь он так и не прилег, глаза жгло, будто в них песку насыпали. Но в конце концов решил не нарушать обычный ритм жизни. С одной стороны, ради пациентов, и другой – ради себя самого: это как-то отвлечет, некогда будет думать о том, что произошло.
Открылась наружная дверь, пришел пациент.
Хэррисон Берк, седой человек респектабельного вида, походил на руководителя большого бизнеса, каковым, собственно, и являлся – вице-президент Международной сталелитейной корпорации. При первом знакомстве с ним Джад даже задумался: то ли Берк сам вжился в образ типичного администратора, то ли высокий пост создал Берка? Когда-нибудь он напишет книгу по физиогномике: толкование внешнего облика, выражение человека в чертах лица и формах тела на примере взаимоотношений врача и больного, поведения адвоката в суде, актера на сцене – общепринятые критерии, по которым судят о новом человеке. И всегда поверхностные впечатления превалируют над истинными, глубинными характеристиками личности.
Берка два месяца назад прислал доктор Питер Хэдли. Через десять минут Джад понял, что перед ним параноик с манией преследования.
Пациент лег на диван, и Джад приступил к работе.
Во всех газетах сообщалось об убийстве Кэрол, но Берк не сказал об этом ни слова. Вполне типично для его состояния – полная поглощенность самим собой.
– Вы мне тогда не поверили, – сказал Берк, – а теперь у меня есть доказательства, что за мной следят.
– Как мне показалось, Хэррисон, мы решили относиться ко всему объективно, – осторожно заметил Джад. – Вспомните, мы договорились, что воображение может сыграть…
