Ночная Жизнь - Эллис Джек (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗
– Натри этим одежду, – сказал он. – Свою и мальчика.
И снова никаких вопросов, только кивок головой, как будто она прекрасно энала, в чем дело и какая опасность их подстерегает. ронни встала и смахнула с глаз слезы. Невозможно без боли смотреть, как мать и маленький ребенок сидят на улице холодной сентябрьской ночью. Бобби поймал ее руку и нежно пожал.
– Мы сделали все, что могли.
Ронни промолчала. Внезапно она почувствовала себя чужой в этом переулке. Здесь был иной мир, к которому они оба не принадлежали.
– Почему они никуда не идут? – спросила она. – Даже там, на улице, было бы безопаснее, чем здесь.
– Потому что там их будет донимать полиция. Им некуда пойти, кроме ночлежки, а ночлежки все забиты до отказа. Здесь они хотя бы могут немного поспать.
– Или умереть.
На этот раз промолчал Бобби. У выхода из переулка он снова прочертил святой водой линию и втер в стену чеснок. Держась за руки, они перешли улицу и едва зашли в следующий переулок, как впереди из темноты возникла фигура. Ронни замерла, крепко сжав руку Бобби. Фигура стояла примерно метрах в двадцати от них, там, где переулок пересекался с другим, выходящим на авеню Маркет. Потом, словно почувствовав их взгляды, фигура скользнула в темноту и пропала.
– Это он, – сказала Ронни.
– Ты уверена?
– Я почувствовала кое-что. Это как… как будто кожа на голове зашевелилась.
– У меня тоже.
Бобби взял в правую руку кол, сделанный из хоккейной клюшки, и вытащил из-за пазухи деревянный крест. Взяв Ронни за руку, он потянул ее к перекрестку. Из темноты послышался стон. Они подошли ближе, и Ронни увидела лежащего человека. Он был без сознания. Лицо у него было обезображено, изо рта текла кровь.
– Мы ему помешали, – сказала она.
– Не думаю, что он нас даже заметил, – сказал Бобби – Оставь его, все равно мы ему не поможем.
– Крест, – сказала Ронни.
Бобби подал ей крест, и она, наклонившись, вложила его в руку лежащего человека. Тот застонал, и пальцы его сомкнулись вокруг бледно светящегося крестика.
Бобби повел Ронни по переулку в сторону Маркет. По улице, рыча, проносились машины. Горели ослепительно яркие огни. Но за улицей, в аллее, колыхалась во тьме какая-то рябь.
– По-моему, здесь тупик, – сказал Бобби. – Кажется, он попался. И, по-моему, ему невдомек, что мы совсем рядом.
– Вызови остальных.
– Они не успеют. Он смоется. Давай ущучим его сами.
«Да, это он», – подумала Ронни и с удивлением обнаружила, что страха нет. Только щекочущее чувство азарта.
– Давай, – сказала она.
Карниша не покидало чувство, что сегодняшняя вылазка будет для него последней. Что-то изменилось в городе, и он знал, что о его существовании стало известно. Он буквально физически ощущал это в ночном воздухе, в темноте переулков, на улицах. Про него знали, и знали многие. Страх висел в воздухе, как выхлоп тысячи грузовиков. Ошибиться было невозможно. Он просчитался, он крупно просчитался. Карниш шагал по переулкам, кутаясь в свою тьму, собирая вокруг себя тени, прячась. Он не хотел, чтобы его увидели. Чувствовал не только страх, еще он чувствовал Саймона. Саймона и других охотников. Они не вняли его предупреждению. Он знал это уже с того момента, когда Эдвард свернул со скоростного шоссе на Вашингтон-авеню. Саймон снова патрулировал улицы. Саймон и его подручные. И они не боялись, как всего пару дней назад. Он чувствовал их решительность, их ненависть к нему. Как мог он так недооценить Саймона? Неужели он и вправду стал таким самонадеянным дураком? Он воображал, что Саймон напуган и безобиден. Он не стал его догонять в ту, первую ночь, уверенный, что Саймон не представляет опасности. И вот не прошло и недели, как этот Саймон со своими друзьями стал для него самой большой опасностью. Карниш остановился в. темноте и осмотрелся. Он был в каком-то переулке, но сам не знал, в каком именно. Да это, собственно, не имело значения. Во время охоты его занимало только местонахождение жертвы. Только после насыщения он пытался понять, где находится и как отсюда дойти до машины. Впереди была ярко освещенная улица. В переулке, на другой стороне, он заметил какое-то движение. Там кто-то был. Но кто? Карниш опасался проникать в чужое-сознание. Всего неделю назад он не стал бы бояться. Неделю назад ночь и все, что было в ночи, принадлежало ему, но теперь он опасался выдать свое присутствие. Проникать в сознание того, кто знает о твоем существовании и, может быть, ищет тебя, было все равно что подойти и постучать по плечу – мол, вот он, я. Он не имел права так рисковать. Карниш повернулся и, злясь на самого себя, скрылся в темноте. Подойдя к стене здания, в тени которого он прятался, он быстро полез вверх по пожарной лестнице. Он отлично умел лазать, но редко пользовался этим умением, предпочитая ходить по земле, рядом е жертвами. За считанные секунды он забрался на крышу и быстро пошел на другую сторону. Вокруг, сияя огнями, расстилался город. Магическое королевство страха. Подойдя к краю крыши, он прыгнул через улицу, расправив свою тьму, словно крылья, и приземлился на крыше дома напротив. Без лишних раздумий он продолжил свой путь и услышал, как позади загудели автомобили. Это люди почувствовали его присутствие и инстинктивно отреагировали, хотя не могли его видеть и сами не знали, почему так поступают. Он подошел к противоположному краю крыши, спустился в темноту переулка и сразу же отступил в тень здания, втянув в себя свою тьму. Потом задержал дыхание и прислушался. Вокруг шелестели обрывки бумаги, подгоняемые ветром. Он слышал писк крыс, шуршание их маленьких лапок и что-то еще. Сердцебиение. В переулке был кто-то еще. Дыхание. Карниш почуял страх и отчаяние. У соседнего здания он увидел свернувшегося калачиком человека, человека, который недавно проснулся, разбуженный чем-то, ему непонятным. Карниш чувствовал его тревогу. Он выпустил свою тьму. Бояться нечего. Это добыча. Наконец-то он утолит голод. Карниш вышел из темноты и позволил жертве увидеть его. Человек остолбенело уставился на него и выпрямился, вжавшись спиной в холодный металл двери в стене здания. Карниш кинулся к нему, окружая его своей тьмой. В сознании человека поднялась новая волна ужаса. Карниш обхватил жертву, развернул к себе и уставился в глаза человеку, упиваясь ее страхом.
– Чего ты боишься больше всего на свете? – ггрошегггал он.
Человек стал вырываться. В его сознании с головокружительной быстротой проносились различные образы. Карниш завернул его в свою плоть и приготовился к поглощению. И тут человек поднял руку и поднес ее к лицу Карниша. Карнишу нравилось, когда жертвы сопротивлялись, и часто он затягивал поглощение намного дольше, чем требовалось, чтобы продлить это сопротивление и сопутствующие ему страдания. Но на этот раз человек что-то держал в руке. И Карнишу понадобились считанные доли секунды, чтобы понять, что это такое.
Крест.
Его собственный вопль боли и ужаса заглушил крик жертвы. Карниш моментально освободил человека и отпрянул. Его тьма взметнулась в небо и, как смерч, пронеслась по переулку. Но отпрянул он недостаточно быстро, и крест ослепил его ярким и сверкающим пламенем. Карниш поднял руку, закрывая глаза, и пустился бежать. За ним летел крик человека, в котором больше не было страха, а слышалась радость победы. Карнишу казалось, что он бежит слишком медленно. Он не мог ни о чем думать и действовал только по велению инстинкта. Бегство было единственным спасением. Он несся по переулку в сторону улицы, которая, как ему казалось в его воспаленном мозгу, не приближалась, а, наоборот, удалялась от него. Он чувствовал, в переулке присутствие других людей, бродяг и нищих, но не смел даже подумать о них, не говоря уже о том, чтобы остановиться. Он чувствовал близость креста, его жар пожирал его, как он только что собирался пожрать человека. Приближаясь к выходу из переулка, он почувствовал некоторое облегчение. Еще несколько метров – и он завернет за угол и спасется, освободится от этого проклятого креста. Внезапно он почувствовал неладное, но не смог определить причину этого беспокойства. Инстинкт подсказывал ему, что надо остановиться, но желание поскорее скрыться оказалось сильнее. К тому же он бежал слишком быстро. Через несколько секунд он вырвется отсюда и освободится.
