Мрак над Джексонвиллем - Обер Брижит (книга регистрации .txt) 📗
– Ты же сам видишь, что все кончено.
Голос ее доносился как бы издалека, стал каким-то странным:
– Я так устала, Дак, наверное, я сейчас…
– Нет!
Дак взревел, сдернул сумку с пожарного крана, не выпустив при этом из руки запястья Френки, нагнулся и гибким движением забросил девушку себе на плечи. И двинулся в путь, выставив перед собой помповое ружье – словно обагренный кровью злодей с добычей на плечах. Он взял курс на станцию обслуживания. Френки была почти невесомой – легкое холодное прикосновение к затылку, холодное запястье в его ладони. Френки ничего не говорила – она едва дышала, прикрыв глаза, и была так бледна, что казалась голубой.
На площади, словно рдеющая куча углей, дотлевал Френк Мартин, и от него жутко несло паленым поросенком.
Славный белый поросенок
Ты гуляй ты мне не нужен
Гадкий черный поросенок
Нынче съем тебя на ужин
НЕТ!
Лори внезапно проснулся; во рту пересохло, меж бедер было мокро. Уснул! Уснул и написал в штаны! Сердце в груди бешено колотилось. Пару секунд он пребывал в сладчайшем заблуждении: всего лишь жуткий кошмарный сон; потом локтем наткнулся на Джема и понял, что все это будет продолжаться и дальше. Он шепнул во тьме шкафа:
– Джем!
– Ну что?
– Я заснул.
– Я тоже.
– Ничего не слышно. Наверное, она вышла куда-нибудь.
– Надо отсюда сматываться.
– А если она там?
– В любом случае нам крышка.
Лори рассмотрел это умозаключение с самых разных точек зрения, не нашел ни одной, на его взгляд, удовлетворительной и решился:
– Ладно, надо только дверь ногами высадить. Спинами упремся в стену и – бум! Подумаешь, какой-то несчастный старый шкаф.
Джем вздохнул:
– О'кей, старик, невелика задача.
Они уперлись спинами в стену, подтянув коленки к груди, держа лодыжки под прямым углом к шкафу. Снаружи по-прежнему не доносилось ни звука.
– У меня сейчас судороги начнутся… – прошептал Лори.
– По счету «три». Раз, два, три!
Ноги их с силой распрямились, подошвы кроссовок одновременно ударили в деревянные створки шкафа – старый замок не выдержал, винты, на которых он держался, вылетели.
Дерево треснуло, и воцарилась тишина. Лори осторожно высунул голову из шкафа. На плите по-прежнему кипела кастрюля с той мерзкой похлебкой. Он выбрался из шкафа и выпрямился во весь рост.
– Вот видишь, оказалось проще простого, – сказал он, обернувшись к Джему.
Джем, в свою очередь вылезавший из шкафа, вдруг замер, стоя на четвереньках, подняв голову вверх. Его выпученные глаза уставились на Лори, а губы дрожали. Лори поторопил его:
– Скорей, старик, надо сматываться!
Джем издал какой-то странный, булькающий звук, и Лори склонился к нему:
– Ты что?
– Та-та-та-та…
– Плохо тебе, что ли?
На какой-то момент у него в голове мелькнула мысль о том, что стоявший в кухне отвратительный запах – как от дохлой собаки – исходит не от кастрюли, а от Джема. У него вдруг возникло ощущение, будто кто-то сверлит его взглядом, и он обернулся: никого.
Он схватил Джема за руку:
– Скорей же, черт возьми.
– Та-та-там… – прошептал белый как полотно Джем.
Дальше все происходило с такой скоростью, что Лори, похоже, просто физически познал смысл слова «демультипликация». Он запрокинул голову и увидел ее. Ведьму. Она распласталась под потолком, в руках у нее длинная вилка, к вымазанному кровью белому кухонному переднику прилипла какая-то шерсть; здоровым глазом она смотрит на него и улыбается от уха до уха, а губы – будто раздавленная клубника; все это он едва успел заметить, ибо в то же мгновение, словно ослепший от ужаса вспугнутый фарами кролик, уже летел к газовой плите, своротив по пути мусорное ведро.
Раздался ее яростный вопль, сталь вилки скользнула по его бедру, но он уже схватил с плиты кастрюлю и запустил ей в физиономию.
Смрадная жидкость выплеснулась на гнилое тело женщины, на платье, некогда бывшее розовым, а тяжелый чугунок окончательно снял с нее скальп. Она потеряла равновесие, покачнулась, ее единственный глаз воззрился на Лори с бесконечным изумлением и упреком – ни дать ни взять образцовая хозяюшка, у которой вырвался из рук приготовленный к закланию цыпленок. А Лори уже схватил деревянный стол и швырнул его ей под ноги. Она отшатнулась назад, поскользнулась на разлитой похлебке из человеческих останков и полетела на кафельный пол.
Джем поднялся, схватил стул и в тот самый момент, когда женщина упала, изо всех сил обрушил его на нее – ножками вперед, словно желая пригвоздить ее к полу. Так оно и вышло: стальные ножки легко, словно в масло, вонзились в живот и бедра того существа, что некогда было Хелен Мартин, – оттуда с шорохом хлынуло несметное множество тараканов, фонтаном брызнул гной. Женщина в ярости зарычала, как тигр, и отшвырнула стул, но мальчики были уже в гостиной и бегом огибали старательно накрытый стол; Джем успел заметить – к своему величайшему изумлению, – что старый хрустальный графин наполнен каким-то густым красным соком и – не может того быть, но это головы мальчишек, – три стакана на столе – это головы мальчишек, отпиленные чуть выше бровей и вычищенные изнутри, и, черт возьми, ведь среди них голова милейшего старины Мэтью Левина – даже очки на носу красуются, о, черт… — ребята вылетели за дверь и со всех ног бросились к шоссе – только фонтаны грязи летели во все стороны, – а оживший труп Хелен Мартин, размахивая вилкой, изрыгал им вслед проклятия.
Поскользнувшись, Джем растянулся во весь рост, почувствовал, как теплая грязь проникла под футболку, забрызгала лицо, – испачканный с головы до пят, он стал подниматься. Лори помог ему:
– Вот те на, парень; знаю я, что ты всю жизнь мечтал быть чернокожим, но время ли сейчас…
Джем уже опять бежал – и смеялся как дурак. Удивительно, как это люди смеются иногда, невзирая ни на какие обстоятельства. А может, это потому, что бежит он во сне? Быстро оглянувшись, он убедился, что ни о каких снах и речи нет, и побежал быстрее. Джереми Хокинз, бешеный спринтер из Нью-Мексико, побивает свой собственный рекорд! Секрет вашего успеха, Джереми? – Надо хорошенько сдрейфить, дорогие слушатели; если вы как следует сдрейфите, да еще за вами погонится этакий миленький зомби, тут, дорогие слушатели, вы и ягуара запросто перегоните. Не сбавляя скорости, они выскочили на шоссе и побежали вдоль кладбища под мерное хлюпанье полных жидкой грязи кроссовок по мокрому асфальту.
Небо было настолько мрачным, что вокруг потемнело, как ночью, а из города, похоже, жутко несло мочой. Из центра доносились какие-то вопли, крики ужаса и боли. Они бежали по усыпанному конфетти тротуару, сердца у них колотились – такое впечатление, что уже о ребра, – и Джем подумал: дышать больше не могу, сейчас меня вырвет.
– Стоп! – закричал Лори. – СТОП!
По инерции ноги Джема еще пару-тройку метров отбивали ритм, потом он в изнеможении остановился, пытаясь отдышаться – легкие огнем горели.
Лори догнал его, прижимая руку к боку, – он так покраснел, что кожа казалась фиолетовой.
– Станция обслуживания… – прошептал он, болезненно вздохнув.
Джем поднял голову – в ней гулко отдавались бешеные удары-сердца.
Слева, по ту сторону шоссе, была станция обслуживания Дака. Справа, метрах в десяти – черно-золотая решетка кладбищенских ворот. Перед станцией обслуживания стоял черный «рэйнджровер» с поднятым капотом, и кто-то, склонившись, копался в моторе. Какая-то женщина.
– Девушка из ФБР… – выпрямляясь, со свистом выдохнул Джем.
– Идем!
Лори взял его за руку, и они дружно затрусили через дорогу – как две старых клячи в родную конюшню.
