Все, что остается - Корнуэлл Патрисия (книги бесплатно без онлайн TXT) 📗

Может быть, он был так взволнован, перепуган, что заставил Джилл и Элизабет свернуть не на ту дорогу. Затем он видит эту церковь и пугается еще больше, поняв, что они свернули не там, где нужно. Может быть, он не знал, где они оказались.

Я постаралась представить себе эту ситуацию. Одна из девушек вела машину, а другая сидела рядом на переднем сиденье, убийца расположился сзади, направив на них пистолет. Что с ним произошло? Почему он потерял так много крови? Неужели он случайно ранил себя? Маловероятно. Может, порезал себя ножом? Может быть, но все равно мне крайне трудно представить нечто подобное. Кровь внутри машины, как я заметила на фотографиях Монтаны, судя по всему, начала капать на заднюю сторону подголовника, установленного на переднем сиденье рядом с водителем. Капли крови виднелись и на заднем сиденье. Много ее было на резиновом коврике, лежавшем на полу салона. Подобное расположение пятен крови указывало, что убийца сидел за передним сиденьем пассажира, наклонившись вперед. Неужели кровоточила голова или лицо?

А если кровь шла из носа?

Я поделилась этим соображением с Марино.

— Очень может быть. Было полно крови. — Он на мгновение задумался. — Может быть, одна из девушек локтем двинула ему по носу?

— Что бы ты сделал, если бы одна из девушек поступила так с тобой? — спросила я. — При условии, что ты убийца.

— Она не сделала бы этого вторично. Вероятно, я не стал бы стрелять в нее в машине, но я мог бы врезать ей, например, по голове рукояткой пистолета.

— На переднем сиденье крови не было, — напомнила, ему я. — Нет никаких свидетельств, что девушки были ранены внутри машины.

— Хмм. Запутанно, да?

— Да.

Он насупился.

— Он сидит на заднем сиденье, наклоняется вперед, и неожиданно начинается кровотечение из носа. Непонятно, черт подери!

Я поставила новый кофейник, и мы начали обсуждать другие варианты. Продолжало оставаться неясным, как один человек принуждал двоих выполнять его волю.

— Машина принадлежала Элизабет, — сказала я. — Давай предположим, что за рулем сидела она. Очевидно, ее руки в это время не были связаны.

— Но Джилл могла быть уже связанной. Он мог связать ее во время движения, мог заставить ее поднять руки над головой, чтобы связать, сидя на заднем сиденье.

— Или он мог заставить ее повернуться и положить руки на подголовник, — предположила я. — В этот момент, возможно, она ударила его в лицо, если такое вообще имело место.

— Может быть.

— В любом случае, — продолжала я, — мы исходим из того, что, когда машина остановилась, Джилл была уже связана и босиком. Затем он приказывает Элизабет снять туфли и связывает ее. Потом, угрожая пистолетом, он вынуждает их идти на кладбище.

— У Джилл множество порезов на кистях и предплечьях, — сказал Марино. — Могли ли они появиться при попытке защититься от ножа с завязанными руками?

— Да, при условии, что ее руки были связаны спереди, а не за спиной.

— Было бы умнее связать руки за спиной.

— Вероятно, он убедился в этом на собственном опыте и в других случаях внес коррективы в свои действия, — сказала я.

— У Элизабет нет ран, свидетельствующих о защите?

— Никаких.

— Этот тип сначала убил Элизабет, — решил Марино.

— Как бы ты поступил на его месте? Помни, у тебя два заложника, требующих присмотра.

— Я бы заставил их обеих лечь на траву лицом вниз. Приставил бы пистолет к затылку Элизабет, пока доставал нож. Если бы она попыталась оказать сопротивление, вероятно, нажал на курок и выстрелил, хотя в действительности не собирался делать этого.

— Возможно, этим объясняется ее ранение в шею, — проговорила я. — Если он приставил пистолет к затылку, а она начала сопротивляться, мушка могла отойти в сторону. Сценарий напоминает происшедшее с Деборой Харви, за исключением того, что та не лежала, когда в нее выстрелили.

— Этот парень любит пускать в ход нож, — ответил Марино. — Он прибегает к пистолету, когда дела обстоят не так, как он планировал. Подобное произошло дважды, то есть мы знаем об этих случаях. С Элизабет и Деборой.

— Он выстрелил в Элизабет, что потом, Марино?

— Он приканчивает ее и приступает к Джилл.

— Он борется с Джилл, — напомнила я ему.

— Наверняка она сопротивлялась. Ее подруга только что убита. Джилл знала, что у нее нет шансов, поэтому, наверное, сопротивлялась отчаянно.

— Или она уже до этого оказывала ему сопротивление, — предположила я.

Глаза Марино сузились, как обычно, когда он был настроен скептически.

— Джилл была юристом. Сомневаюсь, чтобы она ничего не знала о жестокости, совершаемой людьми в отношении других. Когда она и ее подруга были силой привезены на кладбище поздней ночью, подозреваю, Джилл поняла, что их обеих ждет смерть. Одна из них, а возможно, и обе девушки начали сопротивляться, когда убийца открывал железные ворота. Если серебряная зажигалка принадлежит убийце, она могла выпасть из его кармана в этот момент. Затем, — и, возможно, Марино был прав, — убийца заставил обе жертвы лечь лицом вниз. Когда он приблизился к Элизабет, Джилл, вероятно, попыталась защитить ее. Пистолет выстрелил, и пуля ранила Элизабет в шею.

— Раны, полученные Джилл, указывают на то, что она была смертельно напугана и потеряла контроль над собой, — сказала я. — Он, возможно, ударил ее пистолетом по голове, свалил, разорвал рубаху и стал наносить удары ножом. В качестве прощального жеста убийца перерезал девушкам горло. После этого он уезжает на «фольксвагене», бросает его у мотеля и пешком добирается до своей машины.

— На нем должны остаться следы крови, — заметил Марино.

— Интересно, что на сиденье водителя не обнаружено никаких следов крови, только на заднем.

— Никаких следов крови на водительском месте не было обнаружено ни в одной из машин других убитых пар, — сказала я. — Этот убийца очень осторожен. Планируя убийства, он мог захватить с собой сменную одежду, полотенца, кто знает, что еще.

Марино засунул руку в карман и вынул оттуда шведский армейский нож, которым принялся стричь ногти на столовую салфетку. «Одному Богу известно, что пришлось вынести Дорис за все эти годы», — подумала я. Марино, наверное, никогда не подумал бы выкинуть полную пепельницу, поставить тарелки в шкаф для посуды или подобрать с пола свою грязную одежду. Мне трудно представить, как могла выглядеть ванная комната после того, как он побывал там.

— Эбби Торн все еще пытается докучать тебе? — спросил он, не поднимая глаз.

— Мне не нравится, что ты так называешь ее. — Он не ответил. — В последние несколько дней, по крайней мере, не пыталась.

— Возможно, тебе интересно узнать, что ее и Клиффорда Ринга связывает нечто большее, чем профессиональные отношения.

— Что ты имеешь в виду? — с беспокойством спросила я.

— То, что книга о расследовании убийств нескольких пар не имеет ничего общего с причиной, по которой она ушла из отдела криминальной информации.

Марино усердно трудился над большим пальцем левой руки, стряхивая остриженные кусочки ногтя на салфетку.

— Очевидно, она вела себя так, что никто не хотел иметь с ней дела. Слухи достигли руководства осенью, как раз перед ее приездом в Ричмонд и встречей с тобой.

— Что же там произошло? — спросила я, пристально вглядываясь в него.

— Как я слышал, она устроила небольшую сцену прямо в информационном зале. Вылила чашку кофе на колени Рингу, затем вихрем умчалась, не сказав своим редакторам, куда отправляется и когда вернется назад. Тогда же она решила заняться книгой.

— Кто тебе все это рассказал?

— Бентон.

— Откуда Бентону известно, что творится в информационном зале редакции «Пост»?

— Я не спрашивал. — Марино закрыл свой нож и убрал обратно в карман. Поднявшись, он свернул салфетку и бросил ее в корзину для мусора.

— Последнее, — проговорил он, стоя посередине моей кухни. — В отношении интересовавшего тебя «линкольна».

— Да?

— 1990 года выпуска, модель седьмая. Зарегистрирован на имя Барри Аранофф, тридцати девяти лет, родом из Роаноки, работает в компании по сбыту медицинского оборудования торговым агентом. Много разъезжает.