Сад костей - Герритсен Тесс (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Они увидели, что Чарлз очень бледен, но, несмотря на это, лицо его расплылось в улыбке. Культю левого запястья он осмотрительно спрятал под одеялом.
— Раскаты дядюшкиного голоса были слышны даже здесь, — заметил Чарлз. — Похоже, внизу состоялся чрезвычайно оживленный спор.
Пододвинув стул, Венделл уселся возле постели:
— Знай мы, что ты уже проснулся, поднялись бы к тебе раньше. Чарлз попытался сесть на кровати, но его мать возразила:
— Не надо, Чарлз. Тебе нужно полежать.
— Матушка, я лежу вот уже несколько дней, и это мне опостылело. В конце концов мне все равно придется подняться.
Элиза быстро подперла его спину подушками, когда Чарлз с болезненной гримасой подался вперед.
— Так как ты себя чувствуешь, дружище? — осведомился Венделл. — Болит все так же сильно?
— Только когда морфий перестает действовать. Но я стараюсь не допускать этого. — Чарлз с трудом выдавил усталую улыбку. — И все же мне лучше. Можно взглянуть на дело с другой стороны. Теперь мне уже не придется извиняться, что я не выучился играть на фортепиано!
— В этом нет ничего смешного, дорогой мой, — вздохнула Элиза.
— Матушка, вы не станете возражать, если я немного побуду наедине с друзьями? Мне кажется, я не видал их целую вечность.
— Будем считать, что это признак твоего выздоровления. — Элиза поднялась. — Джентльмены, прошу вас, не утомляйте его. Я проведаю тебя чуть позже, дорогой.
Чарлз подождал, пока матушка выйдет из комнаты, а затем раздраженно вздохнул.
— Боже, она меня подавляет!
— Тебе и вправду лучше? — спросил Норрис.
— Дядюшка говорит, симптомы хорошие. Со вторника у меня ни разу не было лихорадки. Нынче утром меня осматривал доктор Сьюэлл и остался доволен раной. — Взглянув на перевязанное запястье, Чарлз добавил: — Он спас мне жизнь.
При упоминании имени доктора Сьюэлла ни Венделл, ни Норрис не произнесли ни слова.
— Ну а теперь расскажите мне последние новости, — попросил Чарлз, радостно глядя на друзей. — Что там происходит?
— Нам не хватает тебя на занятиях, — проговорил Норрис.
— Обморочного Чарли? Неудивительно, что по мне скучают. На меня всегда можно положиться — рядом со мной любой будет выглядеть умником.
— Время лежания в постели можно потратить на учение, — предложил Венделл. — Когда вернешься на занятия, будешь самым большим умником из всех нас.
— Ты ведь знаешь, что я не вернусь.
— Конечно, вернешься.
— Венделл, — спокойно обратился к другу Норрис, — человечнее будет сказать правду, ты так не считаешь?
— По правде говоря, все это к лучшему, — заметил Чарлз. — Я в любом случае не смог бы стать доктором. И это всем известно. Я никогда не проявлял ни таланта, ни интереса к медицине. Все дело было в дядюшкиных чаяниях, дядюшкиных надеждах. Я не похож на вас. Счастливчики, вы всегда знали, кем хотите стать.
— А кем хочешь стать ты? — поинтересовался Норрис.
— Спроси у Венделла. Он знает. — Чарлз указал на своего друга детства. — Мы оба состояли в Литературном клубе Андовера [8]. Ведь не только его одолевают всплески поэтического вдохновения.
Норрис издал удивленный смешок:
— Ты хочешь стать поэтом?
— Дядюшка не смог смириться с этим раньше, зато теперь ему придется. И почему я не вправе выбрать литературную жизнь? Посмотрите на Джонни Гринлифа Уиттиера [9]. Некоторые его стихи уже снискали успех. А этот малый, писатель из Салема, господин Готорн [10]. Он всего на несколько лет старше меня, но я готов побиться об заклад — Натаниэл очень скоро сделает себе имя. Почему бы не заняться тем, чем пылко увлечен? — Чарлз бросил взгляд на Венделла: — Как ты это назвал однажды? Тягой к перу?
— Пьянящей радостью авторства.
— Да, верно! Пьянящая радость! — Чарлз вздохнул. — Но при таком занятии вряд ли можно сколотить состояние.
— Я почему-то сомневаюсь, что тебе есть нужда беспокоиться об этом, — сухо возразил Венделл, окидывая взглядом хорошо обставленную спальню.
— Трудность в том, что дядюшка считает, будто стихи и романы — просто легкомысленное развлечение, не имеющее особого смысла.
Венделл сочувственно кивнул.
— Мой отец тоже сказал бы нечто подобное.
— И у тебя ни разу не возник соблазн пренебречь его мнением? Наперекор ему выбрать жизнь литератора?
— Но у меня нет богатого дядюшки. К тому же мне вполне нравится медицина. Она меня устраивает.
— Ну а меня она никогда не устраивала. И теперь дядюшке придется с этим смириться. — Чарлз бросил взгляд на свою культю. — Нет ничего бесполезнее однорукого хирурга.
— Эх, зато однорукий поэт! Из тебя получится невероятно романтическая фигура.
— И какая женщина прельстится мною? — горестно проговорил Чарлз. — Теперь, когда я лишился кисти?
Протянув руку Венделл сжал плечо друга:
— Чарли, послушай меня. Любая женщина, заслуживающая твоего знакомства, стоящая твоей любви, не обратит ни малейшего внимания на то, что у тебя нет кисти.
Скрип половиц возвестил о возвращении Элизы.
— Джентльмены, — проговорила она, — думаю, ему пора отдохнуть.
— Матушка, мы просто разговариваем.
— Доктор Сьюэлл не велел тебе напрягаться.
— Пока я напрягаю только один орган — свой язык. Венделл поднялся:
— В любом случае нам пора идти.
— Подождите. Вы так и не сказали, зачем приходили к дядюшке.
— О, без особой причины. По поводу этой вестэндской истории.
— Ты говоришь о Потрошителе? — Чарлз снова оживился. — Я слышал, что нашли тело доктора Берри.
— Кто это тебе сказал? — вмешалась Элиза.
— Горничные разговаривали между собой.
— Они не должны были говорить об этом. Я не хочу, чтобы ты огорчался.
— Так я и не огорчаюсь. Я просто очень хочу услышать новости.
— Не сегодня, — возразила Элиза, резко обрывая беседу молодых людей. — А сейчас я провожу твоих друзей.
Вместе с Венделлом и Норрисом она спустилась по лестнице и остановилась у парадной двери.
— Поскольку Чарлз радуется вашему приходу, — сказала она, когда молодые люди вышли за порог, — я очень надеюсь, что в следующий раз вы станете беседовать на приятные и радостные темы. Нынче днем здесь были Кити и Гвен Уэлливер, и, казалось, вся комната наполнилась смехом. Именно такую веселую болтовню ему и нужно слушать, особенно накануне Рождества.
Болтовню безмозглых, сестричек Уэлливер? Норрис предпочел бы кому.
— Мы будем помнить это, госпожа Лакауэй, — только и ответил он. — Доброй ночи.
Оказавшись за дверью, Норрис и Венделл остановились на Маячной улице, выдыхая белые облака пара в холодный вечерний воздух. Они проводили взглядами процокавшую мимо лошадь — съежившийся всадник еще плотнее укутался в пальто.
— А знаешь, доктор Гренвилл прав, — заметил Венделл.
— Ребенку будет гораздо лучше здесь, у него. Мы должны были принять его предложение.
— Это не нам решать. Выбор за Розой.
— Ты целиком и полностью доверяешь ее мнению?
— Да, доверяю. — Норрис посмотрел вдаль, на лошадь и всадника, исчезавших в темном конце Маячной улицы.
— Думаю, я не встречал девушки мудрее.
— Ты ведь увлечен ею, верно?
— Я уважаю ее. И… да — она мне нравится. Да и кому бы она не понравилась? У Розы очень доброе сердце.
— Норрис, это называется «увлечен». Пленен. Влюблен.
— Венделл понимающе вздохнул. — И совершенно ясно, что она тоже увлечена тобою.
Норрис нахмурился.
— Что?
— А ты разве не заметил, как она на тебя смотрит, как ловит каждое твое слово? Что она убрала твою комнату, починила пальто и сделала все возможное, чтобы порадовать тебя? Разве нужны еще какие-нибудь явные признаки ее влюбленности?
— Влюбленности?
— Раскрой глаза, приятель! — Рассмеявшись, Венделл, хлопнул Норриса по плечу. — Мне придется поехать домой на каникулы. Я так понимаю, ты отправишься в Белмонт?
8
Имеется в виду Академия Филлипса, частная школа, расположенная в г. Андовер, штат Массачусетс. Основана в 1778 г., готовит своих учеников.
9
Уиттиер, Джон Гринлиф (1807–1892) — поэт, видный аболиционист. Писал стихи о природе Новой Англии, о жизни в деревне и людях труда, о борьбе за свободу.
10
Готорн, Натаниэл (1804–1864) — американский писатель, автор многочисленных рассказов и романов.