Исчезнувший - Дивер Джеффри (лучшие книги .TXT) 📗
— Еще мы нашли страницу из «Нью-Йорк таймс» — она была в вашей машине, которую выудили из реки, — вмешалась в разговор Сакс. — Там помещена статья о цирке и еще одна — насчет суда над Констеблем. — Она кивнула в сторону доски с уликами.
В ПОНЕДЕЛЬНИК ОТКРЫВАЕТСЯ СУД ПО ОБВИНЕНИЮ «ОПОЛЧЕНЦЕВ» В ЗАГОВОРЕ С ЦЕЛЬЮ УБИЙСТВА
— Плюс счет из ресторана, — продолжил Райм. — Вам следовало выбросить его.
— Какой счет? — нахмурился Вейр.
— Который был в вашем пиджаке. Он датирован позапрошлой субботой.
— Но в те выходные я был... — Вейр внезапно замолчал.
— За городом? — спросила Сакс. — Ну да, мы это знаем. Счет был из ресторана, который находится в Бедфорд-Джанкшен.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Полицейский, расследующий в Кантон-Фоллзе деятельность группы «Ассамблея патриотов», позвонил мне и спросил Роланда, — пояснил Райм. — Я узнал высветившийся на определителе код региона — тот же самый, что и на счете из ресторана. — Вейр и глазом не моргнул. — Оказывается, Бедфорд-Джанкшен находится рядом с Кантон-Фоллзом, где живет Констебль.
— Кто этот Констебль, о котором вы все время упоминаете? — осведомился Вейр, однако Райм понял, что он знает, о ком идет речь.
— Барнс был одним из тех, с кем вы обедали? — вступил в разговор Селлитто. — Джедди Барнс?
— Впервые слышу это имя.
— А как насчет «Ассамблеи патриотов»?
— Знаю только то, что прочитал в газетах.
— Мы вам не верим, — отрезал Селлитто.
— Верьте во что хотите! — огрызнулся Вейр. Райм видел, что в его глазах вспыхнул гнев; это и предсказывал Добинс. — Как вы узнали мое настоящее имя? — помолчав, спросил убийца. Никто не ответил, но глаза Вейра впились в последние записи на доске с уликами. Лицо его потемнело. — Меня кто-то предал? Вам сообщили о пожаре и о Кадески. Кто же? — Вейр злобно ухмыльнулся. Он переводил взгляд с Сакс на Кару, но в конце концов остановил его на Райме. — Это Джон Китинг? Это он сказал вам, что я звонил ему? Бесхребетная тварь! Он всегда казался мне ненадежным. И Арт Лессер тоже, да? Гребаные иуды! Я им это припомню. Я не забываю тех, кто меня предает. — Он снова закашлялся. Когда приступ закончился, Вейр уже смотрел в другой конец комнаты. — Кара... Так, кажется, он вас назвал? Кто же вы такая?
— Иллюзионистка! — с вызовом ответила она.
— Стало быть, одна из нас! — насмешливо сказал Вейр. — Девушка-иллюзионист. А здесь вы, очевидно, консультант. Возможно, освободившись, я нанесу вам визит. Возможно, заставлю вас исчезнуть.
— Вы никогда не освободитесь, Вейр! — воскликнула Сакс.
Кудесник холодно засмеялся:
— А может, я сбегу! В конце концов, стены — всего лишь иллюзия.
— Сбежать вам вряд ли удастся, — возразил Селлитто.
— На вопрос «как» я ответил вам, Вейр, — сказал Райм. — Может, вы ответите мне зачем? Мы думали, что вы собираетесь отомстить Кадески, а между тем вы пришли за Грейди, превратившись в своего рода иллюзиониста-убийцу.
— Отомстить? — в бешенстве переспросил Вейр. — Да что мне даст эта месть? Разве она излечит мои шрамы и легкие? Разве она вернет мне жену?.. Ничего вы не понимаете! Для меня имело значение одно: возможность выступать. Иллюзия, фокусы. Мой наставник — Сатани — готовил меня к блестящей карьере. Пожар все у меня отнял. Я больше не могу выступать. Мои руки изуродованы, голос пропал. Кто теперь придет на мое выступление? Я больше не в состоянии реализовать тот единственный талант, которым наградил меня Господь. Выступать я теперь могу, только нарушая закон, — вот почему и делаю это.
Синдром «фантома оперы»...
Вейр снова окинул взглядом неподвижное тело Райма.
— А что вы испытывали после катастрофы, осознав, что больше никогда не будете копом?
Райм молчал, но слова убийцы попали в цель. Что он тогда испытывал? Пожалуй, такой же гнев, какой переполнял и Эрика Вейра. К тому же после несчастного случая грань между добром и злом для него полностью исчезла. «Почему бы мне не стать преступником? — в отчаянии думал Райм. — Я нахожу улики лучше любого из смертных, а значит, могу и манипулировать людьми. Я способен совершить идеальное преступление...»
В конце курса лечения благодаря Терри Добинсу, другим докторам и коллегам-полицейским, благодаря непрестанной работе его собственной души эти мысли постепенно исчезли. Тем не менее Райм хорошо понимал, о чем говорит Вейр. Впрочем, даже в самые тяжелые моменты ему никогда не приходило в голову начать другую жизнь.
— Значит, вы продали свой талант из корыстных соображений?
Поняв, что на миг потерял контроль над собой и сказал слишком много, Вейр промолчал.
Разгневанная, Сакс подошла к белой доске, сорвала с нее фотографии первых двух жертв и швырнула их в лицо Вейру.
— Стало быть, вы убили этих людей просто для того, чтобы отвлечь наше внимание? Все это так мало значило для вас?
Вейр поднял на нее усталый взгляд.
— Вы действительно полагаете, что вам удастся держать меня в тюрьме? — усмехнулся он. — Да знаете ли вы, что однажды Гарри Гудини заявил, будто без проблем выберется из вашингтонской тюрьмы? Его раздели донага и поместили в камеру смертников. Он выбрался из своей камеры так быстро, что открыл все двери в этом блоке и поменял осужденных местами, пока оценивавшее его действия жюри обедало.
— Это было очень давно, — заметил Селлитто. — Сейчас все стало несколько сложнее. — Он повернулся к Райму и Сакс: — Я заберу его в город. Может, Вейр все же захочет поделиться с нами какой-нибудь информацией.
— Подождите! — воскликнул Райм, когда они двинулись к двери. Глаза его не отрывались от списка улик.
— В чем дело? — спросил Селлитто.
— Сбежав после ярмарки от Ларри Бурке, Вейр сбросил с себя наручники.
— Верно.
— Помнишь, мы нашли на них слюну? Осмотри его рот. Может, у него там спрятаны ключ или отмычка.
— Я ничего не прятал. Правда! — быстро сказал Вейр. Селлитто натянул на руки латексные перчатки, предложенные ему Купером.
— Откройте рот. Если укусите меня, разобью вам яйца. Понятно? Одни укус — и яиц нет.
— Понятно. — Кудесник раскрыл рот, и Селлитто осмотрел его, подсвечивая себе фонариком.
— Ничего нет.
— Нужно проверить еще одно место, — напомнил Райм.
— Я приму меры к тому, чтобы это проделали в городе, Линк, — фыркнул Селлитто. — За те деньги, что мне платят, я не готов это делать.
— Подождите, — сказала Кара, когда детектив снова повел Вейра к двери. — Проверьте его зубы. Покачайте их — особенно коренные.
Вейр замер.
— Вы не имеете права!
— Открой рот! — рявкнул Селлитто. — Угроза насчет яиц остается в силе.
Кудесник вздохнул.
— Верхний коренной справа. Я имею в виду — справа, если смотреть от меня.
Взглянув на Райма, Селлитто засунул пальцы в рот Вейра и вытащил фальшивый зуб. В нем оказался небольшой кусочек металла. Положив его на смотровой стол, Селлитто вставил зуб на место.
— Он очень маленький, — сказал детектив. — Неужели Вейр и вправду может использовать его?
— Пару обычных полицейских наручников он открыл бы этим ключом секунды за четыре, — осмотрев найденный предмет, заявила Кара.
— Ну, ты даешь, Вейр! — воскликнул Селлитто. — Пошли.
Кудесник не спускал глаз с Кары.
— Я запомню вас, — сказал он. — Обещаю. Вы знаете фокусы Селбита? Я обожаю их. Возможно, вам удастся сыграть в одном из моих частных представлений, когда я освобожусь.
Селлитто засмеялся.
— Вот именно — когда. — У Райма был задумчивый вид. — Послушай, Лон! — Детектив бросил на него взгляд. — Тебе не кажется, что Вейр опять устроил нам небольшой отвлекающий маневр?
— Вы правы, — кивнула Кара.
Поняв, что Селлитто решил повторить обыск, Вейр посмотрел на него с ненавистью. На сей раз детектив проверил все зубы, и слева, в нижней челюсти, нашел вторую отмычку.
— Я позабочусь о том, чтобы тебя поместили в какое-нибудь особо уютное местечко! — пригрозил детектив. Он вызвал в комнату еще одного полицейского, и они сковали ноги Вейра двумя парами кандалов.
