Темная любовь (антология) - Кинг Стивен (первая книга .TXT) 📗
— Ну, нет, — сказал Рэнди, — это не Роджер Дэй.
— Сожалею, но это он.
Я благоразумно не протянул руки. Он бы ее не пожал.
— Где этот чертов официант? — сказал Рэнди, и я только теперь заметил, что он пьян.
Его рев перекрыл даже царивший в зале шум.
Он и девушка сели, и тут появился официант.
— Давно пора, черт дери, — сказал Рэнди пожилому человеку с подносом.
— Простите, сэр, сегодня у нас наплыв.
— А мне какое дело?
— Рэнди, пожалуйста, — сказала Эми.
— Да, папочка, пожалуйста, — сказала ослепительная девушка.
Сначала я подумал, что она шутит, намекая на возраст Рэнди. Но она не улыбнулась. Как и Рэнди. Как и Эми.
Я сидел за их столиком и ошалело думал, почему Рэнди щеголяет своей дочерью, будто новой подружкой, и почему Эми так к ней ревнует.
Спустя шесть виски и множество баек про Южную Калифорнию (жители Среднего Запада обожают байки про Южную Калифорнию, как когда-нибудь люди будут обожать байки про Юпитер и Плутон), Рэнди сказал:
— Я же, кажется, как-то руку тебе сломал?
Он был единственным человеком из всех, кого я знал, кто мог сидя пройтись бахвалящейся походкой.
— Боюсь, что да.
— И за дело. Нечего было обнюхивать Эми.
— Рэнди, — сказала Эми.
— Папочка, — сказала Кендра.
— Так ведь это же правда, а, Роджер? Ты же только и думал, как залезть Эми под юбку. И сейчас, конечно не прочь.
— Рэнди, — сказала Эми.
— Папочка, — сказала Кендра.
Но мне не хотелось, чтобы он замолчал. Он ревновал ко мне, и меня переполняла гордость. Рэнди Карсон, футбольная звезда, ревнует ко мне!
— Мистер Дэй, вы танцуете?
Я изо всех сил старался не обращать на нее внимания, так как знал, что тогда уже не остановлюсь. Не сумею оторвать от нее взгляда и сердца. Она была неотразима, эта юная девушка.
— С величайшим удовольствием.
Я встал из-за столика, но тут Эми посмотрела на Кендру и сказала:
— Он уже пригласил меня на этот танец, дорогая.
Я еще не успел опомниться, как Эми взяла меня за руку и вывела в круг.
Долгое время мы молчали. Только, танцевали. Добрый старый бокс-степ. Совсем как в седьмом классе.
— Я знаю, тебе хотелось танцевать с ней.
— Она очень привлекательна.
— О Господи! Только этого мне не хватало.
— Я сказал что-то не то?
— Нет… просто меня больше никто не замечает. Я знаю, сказать такое про собственную дочь — дерьмово. Но это правда.
— Ты очень красивая женщина.
— Для моего возраста.
— Ну, послушай!
— Но не полная очарования юности и свежести, как Кендра.
— Чудесное имя — Кендра.
— Его выбрала я.
— И очень удачно.
— Жаль, что я не назвала ее Джуди или Джейком.
— Джейком?
Она засмеялась.
— Я ужасна, правда? Говорю так о собственной дочери? Об этой сучке. Последние два слова она еле выговорила. Она, не переставая, пила свое "блэк энд уайт" чистое, и теперь это начинало сказываться.
Мы продолжали танцевать. Раза два она наступила мне на ногу. А я ловил себя на том, что ищу взглядом Кендру. Всю жизнь я ждал, чтобы вот так танцевать с Эми Тауэрс. А теперь это ничего не значило.
— Я была галкой девочкой, Роджер.
— А?
— Нет, правда. По отношению к Кендре.
— Наверное, небольшое соперничество между матерью и дочерью не такая уж неслыханная вещь.
— Не в том дело. Я спала с ее мальчиком в прошлом году.
— Ах, так.
— Видел бы ты свое лицо. Свое поразительно красивое лицо. Ты смутился.
— А она знает?
— Про своего мальчика?
— Угу.
— Конечно. Я подстроила так, что она нас застукала. Я просто хотела показать ей… ну, что некоторые из ее друзей могут найти меня привлекательной.
— И, полагаю, тебе было очень скверно?
— Ну, нет! Мне было очень хорошо. Естественно, она наябедничала Рэнди, и он устроил бучу — ломал мебель, несколько раз ударил меня по лицу — и это было замечательно. Я снова почувствовала себя молодой и желанной. Понимаешь?
— Не очень.
— Но они со мной поквитались.
— А?
— Ну, как же! Разве ты не видел, как они сегодня танцевали?
— Вполне нормально. Она же его дочь, хочу сказан.
— Ну, значит, ты последнее время не разговаривал но душам со стариной Рэнди.
— А?
— Он прочитал статеечку в "Пентхаусе" о том, что инцест — вполне нормальная потребность, и нет ничего плохого в том, чтобы трахать членов своей семьи, при условии, что это по взаимному согласию, и вы принимаете предосторожности.
— Господи!
— Ну, и теперь она расхаживает по дому практически голая, а он гладит ее, похлопывает и прижимает, крепко и долго.
— И она соглашается?
— В том-то и соль. Они стакнулись, чтобы отплатить мне за то, что я спала с Бобби.
— Бобби это…
— Ее дружок. То есть бывший, я думаю.
Кендра и Рэнди вошли в круг для следующего танца. Если мы с Эми и привлекали внимание, оно сразу переключилось на Кендру с Рэнди. Но теперь они танцевали не на публику, а интимно обнявшись. Я все ждал, когда Рэнди начнет тереться бедрами о Кендру, как школьники, когда свет пригашен.
— Господи, они омерзительны, — сказала Эми.
И я с ней согласился.
— Знаешь, она постарается тебя соблазнить, — сказала Эми.
— Ну, послушай!
— Господи, ты что — шутишь? Она захочет присоединить тебя к своей коллекции, если сумеет.
— Сколько ей лет? Двадцать? Двадцать один?
— Двадцать два. Но это не существенно. Подожди и увидишь.
Снова за столиком. Я выпил еще две стопки. Все происходило не так, как планировалось. Красавец Роджер вернется в родной город и заманит королеву школьных провожаний в свои объятия. Киногрезы. Но тут все было по-другому — сумеречно и комично, и потливо, и, в немалой степени, зловеще. Я словно видел, как Рэнди трогает и там, и там, и там почти обнаженное, чудесное тело своей дочери, и я словно видел, как Эми — довольно жалкое зрелище бросается на атлетического студента, специализирующегося по гормонам половых желез.
Господи, я хотел всего лишь чуть-чуть по-старомодному разрушить семейный очаг… и поглядите, во что я вляпался!
Кендра и Рэнди вернулись к столику. Рэнди обругал еще двух официантов, а потом сказал мне:
— Вся эта пластическая хирургия… не понимаю, почему ты заодно не потребовал, чтобы тебя изменили в бабу. Ты же всегда слегка смахивал на бабу. Я по-дружески, ты понимаешь.
— Рэнди, — сказала Эми.
— Папочка, — сказала Кендра.
Но для меня это был высочайший комплимент: Рэнди, идол школы, опять взревновал ко мне.
Я не совсем понял, зачем Кендра вышла из-за столика, но она тут же оказалась около меня и сказала:
— Почему бы нам не потанцевать?
— Но Роджер устал, дорогая, — сказала Эми.
Кендра улыбнулась.
— А по-моему, у него еще осталась чуточка энергии, правда, мистер Дэй?
Танцуя в моих объятиях, соблазнительная, нежная, ласковая, кроткая, хитрая Кендра сказала:
— Знаете, она постарается вас соблазнить.
— Кто?
— Эми. Моя мать.
— Возможно, вы не замечали, но она замужем.
— Как будто это что-то меняет.
— Мы старинные друзья, только и всего.
— Я читала некоторые ваши любовные письма.
— Господи, она их сохранила?
— Все до единого. От всех мальчиков, которые были в нее влюблены. Они сложены на чердаке в картонках. Разложены по алфавиту. Едва она почувствует, что стареет, как вытаскивает их и перечитывает. Когда я была маленькой, она читала их мне вслух.
— Наверное, мои были очень непристойными.
— Очень милыми. Вот какими были ваши письма.
Наши взгляды встретились, как пишут в дамских романах. Но встретились не только они. Каким-то образом тыльная сторона ее ладони скользнула по моим брюкам в паху, и вздыбилась эрекция, которой позавидовал бы самый похотливый пятнадцатилетний козлик. Затем ее рука вернулась на положенное в танцах место.
— Вы действительно потрясающе красивы.
