Теперь ты меня видишь - Болтон Шэрон (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
К своду взмыли сразу три крика. Но только не мой. Мне не хватило бы ни сил, ни дыхания. Боль, словно набивавшая татуировку у меня в голове, была слишком острой, и я думала только о том, как ее пережить. Я выпустила волосы Джоанны, и она отскочила, вся забрызганная кровью. Моей кровью. Я переложила нож в левую руку и прижала лезвие, сверкающее алым, к правому запястью.
— Я это сделаю, — сказала я.
Луэлин бежала ко мне, но вдруг застыла и уставилась на фонтан крови, бьющий из левого запястья. Я вскрыла артерию вертикально, как и подобает решительно настроенным самоубийцам. Прошло всего несколько секунд, а меня уже начала бить дрожь.
— Как ты думаешь, сколько нужно времени, чтобы истечь кровью? Десять минут? Двадцать?
Она все так же смотрела на меня. Молча.
— Тик-так, — сказала я.
На какой-то миг мне показалось, что она рассвирепела. Потом ее передернуло, словно от гадливости. И наконец на самом миловидном личике в мире расплылась улыбка. Она присела, а когда встала, в руке у нее вместо пистолета было что-то вроде полотенца. Она аккуратно обернула мне запястье. Давление ткани слегка приглушило боль. Двигаться я все еще не отваживалась. И только смотрела, как она вынимает из кармана Джосбери рацию и протягивает ее мне. Глаза Марка были по-прежнему открыты. На левой щеке что-то блестело. Как алмаз. Как слеза.
Держись, Марк, ты только держись!
Я думала, что она убежит. Не верила, что она сдастся. Но она спокойно уселась рядом с Джосбери.
— Я люблю тебя, — сказала я, прежде чем вызвать подкрепление.
93
В пятницу, девятого ноября, через сто с лишним лет после того, как Мэри Келли измельчили в фарш в съемной клетушке на Дорсет-стрит, я стояла в очереди вдоль ярко освещенного коридора с желтыми стенами. Мы все приехали сюда издалека и прождали невыносимо долго. Мои товарищи по несчастью, похоже, были людьми привыкшими. Я — нет.
Я впервые навещала кого-то в тюрьме.
Из катакомб меня вынесли пять недель назад. За это время девушка, похитившая Джоанну Гроувс, во всем призналась. В ту ночь, сидя в Льюисхэме, она рассказала Дане Таллок и Нилу Андерсону свою печальную историю. От начала до конца. Как ее в юности, с ножом у горла, изнасиловала компания мальчиков, одурманенных алкоголем, наркотиками и чувством вседозволенности. Она помнила каждую угрозу, каждую издевку, каждое оскорбление — и неумолчный крик сестры. В какой-то момент она всерьез поверила, что умерла, попала в ад и мука будет бесконечной. Ей до сих пор иногда так казалось.
Мне рассказывали, что с допроса сержант Андерсон вернулся бледным как полотно и несколько часов ни с кем не разговаривал.
Подтвердив свой рассказ подробностями, о которых мог знать лишь сам преступник, она без лишних препирательств созналась в убийстве Джеральдины Джонс, Аманды Вестон, Шарлотты Бенн и Карен Кертис. Протокол она подписала как Виктория Луэлин.
Дверь в конце тюремного коридора вела в большую комнату с высоким потолком. До окон не достать, да и все равно они зарешечены. Около двадцати столиков ровными рядами. Люди, стоявшие в очереди передо мной, уже рассаживались на свободные места.
Луэлин рассказала Таллок и Андерсону, что после гибели сестры уехала за границу, там научилась обращаться с холодным и огнестрельным оружием и вернулась через пару лет. У нее не было ни паспорта, ни других документов — никаких удостоверений личности и подтверждений гражданства. Как выяснилось, многие так поступают. Если человек, приехав в Англию, не может доказать, откуда он родом, его не имеют права выслать из страны.
Через пару месяцев ей позволили остаться и выдали разрешение на работу. Она успела побывать в каждом втором доме Западного Лондона, в окрестностях школы имени Святого Джозефа. Кем она только не устраивалась: гувернанткой, горничной, даже сторожила дома в отсутствие хозяев и выгуливала собак. Трудолюбивая, ответственная девушка. Клиенты были довольны. Познакомившись с Самюэлем Купером, она поняла, что он может ей пригодиться, и стала его любовницей, прикормив парня в равной мере наркотиками и сексом.
Я посмотрела на последний ряд столов. Возле самой дальней двери сидела девушка, но не в арестантской робе, а в обычной одежде. Те, кому еще не вынесли приговор, робы не носят. Золотистая краска на ее волосах частично смылась, и я заметила на корнях знакомый цвет — блестяще-коричневый, как ириска. У меня волосы точно такие же. Она не пользовалась косметикой, незачем было. Даже без макияжа она оставалась самой красивой девушкой в мире.
Эта красивая девушка неоднократно подчеркнула, что не выходила со мной на связь с тех пор, как вернулась в Британию, и что я не имела никакого отношения к убийствам и похищению. Она очень боялась, как бы мне не пришлось отвечать за ее поступки.
Увидев меня, она улыбнулась. Я села за стол и оглянулась, но никому не было до нас дела, все говорили о своем.
— Привет, Тик, — сказала она.
Я так давно не слышала этого прозвища. Особенно от девочки, которая сама меня так нарекла, когда пухлые младенческие губки еще не могли выговорить четыре слога моего настоящего имени.
— Привет, Кэти, — ответила я.
94
Какое-то время мы молчали. Потом она коснулась моей руки. Погладила бинт на запястье.
— Ты справишься? — спросила она.
Я пожала плечами.
— Помнишь, я когда-то собиралась научиться играть на пианино? Так вот, об этом придется забыть.
Она отпустила мою руку и снова улыбнулась.
— Извини, я не хотела, — сказала она таким непринужденным тоном, как будто всего лишь поцарапала взятый на время диск.
— Чего не хотела? Убивать этих женщин?
— Господи! Нет, конечно. Об этом я не жалею. — Она возмущенно дернула плечом от абсурдности моего предположения. — Извини, что пыталась заставить тебя убить эту Гроувс. Могла бы и догадаться.
Я ничего не сказала.
— Когда ты отослала предупреждение Кертис и мамаше Гроувс, я поняла, что ты подыгрывать не станешь, — продолжала она. — Кстати, детективам я сказала, что сама их отправила. Дескать, пыталась остановиться. Кажется, поверили.
— Поверили.
Я-то соблюла все меры предосторожности. Впрочем, что толку? Карен я не спасла, а на Жаки никто и не покушался.
— И еще… Прости за то, что я сказала. Тогда, в лодке. У меня просто ум за разум зашел. Я никогда тебя ни в чем не винила, я просто хотела…
— Избавиться от меня, — закончила я за Кэти.
— Да. Ты восемь месяцев меня искала. Я знала, что ты так просто не отстанешь. Прости, Тик. Мне просто нужно было побыть одной.
Я кивнула. Я действительно понимала. Моей сестре нужно было побыть одной, чтобы продумать план уничтожения пяти семей.
— Это ты подожгла тогда лодку? — спросила я и по ее взгляду поняла, что не ошиблась. Значит, на моей совести еще несколько смертей.
— Но зачем ты им сказала, что та утопленница — это я? — спросила Кэти.
— Чтобы ты стала свободной. Я знала, чего ты хочешь. Через пару дней одна моя подруга умерла, и мне представилась такая же возможность. Мне казалось, что никто не станет скучать по сестрам Луэлин.
— Ее звали Лэйси?
Я кивнула.
За всю жизнь я только одному человеку, помимо Кэти, разрешала называть себя Тик. И человеком этим была печальная, милая, одурманенная наркотиками девушка, с которой мы вместе бродяжничали десять лет назад. История, которую я рассказала Джосбери в гостиничном номере, была почти на сто процентов правдивой. Просто я рассказала ее с точки зрения той девушки и присочинила счастливый конец. Официально опознав тело сестры, я вернулась в хранилище и поняла, что Лэйси при смерти. Я действительно вытащила ее наверх и угнала чью-то машину. Я действительно хотела отвезти ее в больницу и устроить в частную клинику, но не успела.
И тогда я решила попробовать что-то изменить. У Лэйси практически не было проблем с законом, у меня же — по горло. Заменив ее документы своими, я столкнула машину с мертвой подругой в море. Так я стала Лэйси Флинт. Ровно в три часа ночи в графстве Суссекс, Великобритания.
