Орел приземлился - Хиггинс Джек (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Когда они остановились, чтобы осмотреться, Девлин увидел, что в лесу мелькают огни фар.
– Господи боже мой, – сказал он. – Неужели они догонят нас?
Спотыкаясь, они направились по песку к эстуарии. Прилив усиливался, воды становилось все больше. Сначала по колено, потом по бедро. Они зашли далеко в эстуарию, когда Риттер неожиданно застонал и упал на колено, выронив кол.
– Ничего не выйдет, Девлин. У меня и раньше были ранения, но такой боли никогда не чувствовал.
Девлин, согнувшись, снова поднес ко рту радиотелефон.
– Странник", это «Орел». Мы ждем вас в эстуарии в четверти мили от берега. Даю сигнал.
Он вытащил из мешка светящийся сигнальный шарик, еще один подарок абвера, полученный от штаба спецопераций, и поднял его в ладони правой руки. Девлин оглянулся на берег, но туман уже закрыл его весь.
Двадцать минут спустя вода была Девлину по грудь. В жизни он никогда так не замерзал. Он стоял на песчаной банке, расставив ноги, поддерживая Риттера левой рукой, а в высоко поднятой правой зажал светящийся сигнальный шарик. Вокруг них крутился прибой.
– Ничего не выйдет, – шептал Риттер. – Я уже ничего не чувствую. Со мной кончено. Не могу больше терпеть.
– Как сказала епископу миссис О'Флинн, – проговорил Девлин: – «Давай, парень, не сдавайся». Что бы сказал Штайнер?
– Штайнер? – Риттер закашлялся, захлебнувшись соленой водой, которая попала ему в рот. – Он бы поплыл.
Девлин подавил смех.
– Правильно, сынок, улыбайся, – и начал петь во весь голос гимн ирландских республиканцев.
На них накатилась волна, и они оказались под водой. «О господи, – подумал Девлин, – вот и конец». Но когда волна перекатилась, он устоял на ногах, а правая рука высоко держала сигнальный шарик. Вода теперь была по подбородок.
Светящийся сигнал заметил Тойзен и помчался на мостик. Три минуты спустя торпедный катер вынырнул из темноты, и кто-то осветил обе фигуры. Выбросили сеть, четыре моряка спустились в воду, и добрые руки потянулись к Риттеру Нойманну.
– Следите за ним, – предупредил Девлин. – Он в плохом состоянии.
Несколько мгновений спустя он сам перелез через поручни и тут же потерял сознание. Когда Девлин пришел в себя, Кениг стоял возле него на коленях с одеялом.
– Мистер Девлин, выпейте вот это, – сказал Кениг и протянул бутылку.
Девлин пробормотал несколько слов по-ирландски.
Кениг нагнулся к нему пониже:
– Простите, я не понимаю.
– Откуда вам это понять? Это ирландский – язык королей. Я просто сказал, сто тысяч добро пожаловать.
Кениг улыбнулся в темноте:
– Рад вас видеть, мистер Девлин. Это чудо.
– Пожалуй, единственное, которое вам встретится сегодня.
– Вы уверены?
– Как в том, что крышка гроба закрывается.
Кениг встал:
– Тогда мы отправимся. Извините, пожалуйста.
В следующую минуту торпедный катер развернулся и помчался вперед. Девлин вытащил пробку из бутылки и понюхал. Ром. Не из его любимых, ну что ж. Он сделал большой глоток, поудобнее уселся у поручней, глядя назад, на берег.
Молли у себя в спальне вдруг села, поднятая какой-то силой, подошла к окну и отдернула занавеску. Она распахнула окно и высунулась под дождь. Всю ее охватил восторг, облегчение, и именно в этот момент торпедный катер вышел из-за мыса и повернул в открытое море.
В своем кабинете на Принц-Альбрехтштрассе Гиммлер работал над бесконечными бумагами при свете настольной лампы. Раздался стук в дверь, и вошел Россман.
– Ну? – спросил Гиммлер.
– Извините, что беспокою вас, господин рейхсфюрер, но мы получили сообщение из Ландсвоорта. «Орел» взорвался.
Лицо Гиммлера оставалось непроницаемым. Аккуратно положив ручку, Гиммлер протянул руку:
– Дайте-ка сюда.
Россман передал ему радиограмму, и Гиммлер прочел ее. Через несколько секунд он поднял голову:
– У меня для вас есть поручение.
– Да, господин рейхсфюрер.
– Возьмите с собой двух самых надежных людей. Немедленно вылетайте в Ландсвоорт и арестуйте полковника Радла. Я распоряжусь, чтобы у вас были все необходимые полномочия.
– Слушаюсь, господин рейхсфюрер. А обвинение?
– Государственная измена. Для начала достаточно. Как только вернетесь, доложите. – Гиммлер взял ручку и начал писать.
Россман тихо вышел.
Около девяти часов капрал военной полиции Джордж Уотсон съехал с дороги мили на две южнее Мелтам Хауза и остановился. Проехав из Норвича весь путь под проливным дождем, он промок до нитки, несмотря на свой длинный плащ, да еще страшно замерз и проголодался. Ко всему прочему он еще и заблудился.
При свете фары он открыл планшет и нагнулся, чтобы проверить на карте свое местонахождение. Шорох справа заставил его поднять голову. Рядом стоял мужчина в плаще.
– Привет, – сказал он. – Заблудились?
– Пытаюсь найти Мелтам Хауз, – ответил Уотсон. – Всю дорогу из Норвича под этим чертовым дождем. Все эти сельские районы выглядят одинаково, когда нет проклятых указателей.
– Давайте я вам покажу, – предложил Штайнер.
Уотсон снова нагнулся над картой, маузер поднялся и опустился ему на шею. Уотсон упал, Штайнер снял с него сумку и быстро осмотрел содержимое. В ней было только одно письмо, тщательно запечатанное и помеченное «Срочно». Оно было адресовано полковнику Конкорану в Мелтам Хауз.
Штайнер взял Уотсона под мышки и оттащил подальше от дороги. Когда он снова появился несколько мгновений спустя, на нем был плащ вестового, шлем, очки и кожаные перчатки с крагами. Он надел через плечо сумку, запустил мотор и помчался к цели.
После того как спасательная машина была установлена и запущена, легковушку вытащили из болота на берег. Гарви ждал на дороге.
Капрал, руководивший работой, открыл дверцу «морриса» и заглянул внутрь:
– Здесь никого нет.
– О чем вы говорите, черт вас побери? – закричал Гарви. Он быстро спустился к машине и осмотрел салон «морриса». Капрал был прав. Вонючая грязь, вода, но Штайнера не было. – О господи! – воскликнул Гарви, когда понял, что это означает. Повернулся, быстро вскарабкался по откосу к «джипу» и схватил радиомикрофон.
Штайнер подъехал к запертым воротам Мелтам Хауза и остановился. Рейнджер по другую сторону ворот осветил его фонарем и позвал:
– Сержант охраны!
Из сторожки вышел сержант Томас и подошел к воротам. Штайнер сидел неузнаваемый в шлеме и очках.
– В чем дело? – строго спросил Томас.
Штайнер открыл сумку, вытащил письмо и показал его:
– Депеша полковнику Конкорану из Норвича.
Томас кивнул, и рейнджер отпер ворота.
– Прямо, к парадному входу. Один из часовых вас проводит.
Штайнер поехал по аллее, но от парадного входа свернул на дорогу, которая привела его к стоянке машин за домом. Он остановился около грузовика, выключил мотор, поставил мотоцикл и пошел по дорожке, ведущей в сад. Пройдя несколько шагов, он очутился в кустах рододендрона. Там Штайнер снял каску, плащ и перчатки, вытащил пилотку из кармана летной блузы и надел ее. Поправил на шее «Рыцарский крест» и подошел к дому, держа маузер наготове.
Перед террасой он остановился, чтобы понять, где он находится. Затемнение было не очень плотным, и в нескольких окнах сквозь щели просачивался свет. Штайнер сделал шаг вперед я услышал, как кто-то спросил:
– Это вы, Бликер?
В ответ Штайнер что-то пробурчал. Расплывчатая тень двинулась вперед. Маузер в правой руке Штайнера кашлянул, раздался испуганный вскрик, и рейнджер упал. В это же мгновение кто-то отдернул штору, и на террасу упал свет.
Когда Штайнер поднял голову, он увидел премьер-министра, который стоял у балюстрады и курил сигару.
Из комнаты премьер-министра вышел Конкоран. Кейн ждал его.
– Как он? – спросил Кейн.
