Директор - Файндер Джозеф (читать книги онлайн без TXT) 📗
– Нет. Позвать его?
– Не надо.
Ник надел дурацкие на вид защитные очки и вошел в цех.
Он уже позабыл, какой там стоит грохот. На площади в миллион квадратных футов с металлом проделывали всевозможные шумные операции. В цеху Ник пошел по «зеленой дорожке» – выкрашенному зеленой краской участку пола, на который никогда не заезжали носившиеся на невероятной скорости электрические автопогрузчики. Пол цеха содрогался. Это работал тысячетонный пресс, штамповавший основания для кресел «Стрэттон-Симбиоз». Пресс находился в прямо противоположном конце цеха, но его удары ощущались повсюду.
Ник гордился заводскими цехами. Сердце «Стрэттона» билось именно здесь, а не в шикарном административном здании с его серебристыми кабинками, плоскими компьютерными мониторами и прочими сверкающими декорациями. Пульсом корпорации «Стрэттон» были удары гигантского пресса, от которых содрогались все внутренности у проходящих мимо него людей. Рядом с этим прессом работало еще несколько допотопных и опасных гидравлических агрегатов, способных играючи гнуть стальные трубы со стенками дюймовой толщины. Отец Ника работал как раз на таком станке – шипящем чудовище, готовом в любой момент отхватить зазевавшемуся рабочему руку. Отцу Ника такой станок откусил кончик безымянного пальца, не столько разозлив его, сколько раздосадовав, потому что настоящей причиной несчастья был не станок, а невнимательность того, кто на нем работал. Отец Ника ругал только себя самого за то, что после многих лет работы допустил такой досадный промах.
Ник долго искал Скотта Макнелли и злился на него все больше и больше. Ника выводила из себя мысль о том, что Макнелли, которого он сам же пригласил работать на «Стрэттон», имеет теперь наглость, не сказав ему ни слова, закрывать проекты, прекращать их финансирование и вести какие-то непонятные закулисные игры.
В цеху трудилось четыреста рабочих и около сотни служащих, производящих стулья для обтянутых брюками и юбками от «Армани» и «Прада» задниц банкиров, директоров и высокооплачиваемых дизайнеров.
Ник всегда поражался царящей в цеху чистоте. Нигде не было видно пролитого масла, на каждом рабочем месте виднелась разборчивая табличка. На каждом участке висели сводки по травматизму. Зеленым в них были отмечены дни, прошедшие без происшествий, желтым – дни, когда кто-то был легко травмирован, и красным – дни, когда кого-то увезли в больницу.
Криво усмехнувшись, Ник порадовался тому, что закон не требует наличия таких сводок в домах у работников «Стрэттона», а то каким бы цветом он отметил тот день, когда застрелил Эндрю Стадлера?
Ник высматривал двоих мужчин в костюмах, которые должны были выделяться своим видом среди рабочих (и немногочисленных работниц) в футболках, джинсах и пластиковых касках.
На заметных местах висели большие пропагандистские мониторы, на которых то и дело возникали крупные надписи вроде: «„Стрэттон“ – большая семья. Мы заботимся о Вас! Требуйте список льгот для Вас и членов Вашей семьи!», «Каждый инспектор – наш потенциальный покупатель!» или «„Стрэттон“ поздравляет Джима Сойера с юбилеем – 25 лет безупречной работы на нашем заводе!»
Радио исполняло бодрую музыку.
Ник подошел к участку сборки кресел «Стрэттон-Симбиоз». Он сам скопировал метод их сборки с того, что видел на заводе «Форда», и организовал переход на новую технологию. Теперь перед каждым рабочим местом висел световой индикатор, цвет которого менялся с зеленого на желтый, а потом – на красный, отмечая течение времени, отведенного на сборку каждого изделия. Зато теперь на сборку одного кресла уходило всего пятьдесят четыре секунды. А еженедельно в этом цеху производилось десять тысяч кресел «Стрэттон-Симбиоз».
Ник прошел мимо робота, смывающего масло с деталей перед сборкой и автоматически отбрасывающего их в разноцветные контейнеры, из которых их затем брали рабочие. Потом он в невольном восхищении остановился перед недавно приобретенным новым роботом, отбирающим нарезанные на куски одинакового размера прямые металлические прутки, изгибающим их в пяти местах на установленное количество градусов и нарезающим их на нужное количество частей. Весь процесс занимал двенадцать секунд. Ни секундой больше, ни секундой меньше.
Перед прессом, изготавливающим стальные трубки, спал рабочий с зелеными затычками в ушах. Вероятно, Ник застал его в момент перерыва…
Сменный мастер Том Пратт заметил Ника и, махая рукой, поспешил ему навстречу. Нику невозможно было уклониться от разговора с ним.
– Здравствуйте, мистер Коновер! – Пратт был невысоким коренастым человечком такого плотного телосложения, словно только что вышел из-под пресса. – Давненько вы к нам не заходили!
– Много работы! – крикнул Ник, стараясь перекричать грохот машин. – Вы не видели Скотта Макнелли?
Пратт кивнул и ткнул пальцем в дальний конец цеха.
– Спасибо!.. А это что такое? – с этими словами Ник показал на оранжевый контейнер, полный колесиков для стульев.
Странно! Новая компьютерная система инвентаризации, введенная Скоттом Макнелли, следила за тем, чтобы на заводе не оставалось лишних деталей, отсутствие которых, по теории самого же Макнелли, – залог экономичного производства.
– А что я могу поделать, мистер Коновер! Они прибывают и прибывают. Мы же не сами их делаем!
– Странно. Что-то раньше я такого не замечал. Надо позвонить поставщику в Сент-Джозеф. Там эти колесики делает для нас завод компании «Пирлес».
– Нет, сэр, – крикнул Пратт. – С прошлого месяца у нас другой поставщик. Теперь колесики к нам везут из Китая!
– Что?
– Из Китая! Не понимаю, зачем это нужно! Если раньше попадался брак, нам его тут же меняли. Ведь до Сент-Джозефа рукой подать! А теперь надо отправлять их морем назад в Китай и ждать прибытия следующего судна!
– А кто поменял поставщика?
– Брэд Кеннеди сказал, что на этом настоял Тед Холландер. Брэд возражал, но его не послушали. Сказали, что китайские колесики гораздо дешевле!
Тед Холландер был директором по снабжению и подчинялся непосредственно Скотту Макнелли.
Ник сжал кулаки.
– Посмотрим, что тут можно сделать, – дипломатично сказал Ник. – Стоит начать экономить, как некоторые явно перегибают палку.
Ник пошел было дальше, но Пратт удержал его за руку.
– Постойте, мистер Коновер!
– Что еще?
– Проклятая линия для производства плоских заготовок останавливается уже во второй раз с начала дневной смены. Из-за нее нам не выполнить план!
– Ей же в обед сто лет!
– Вот именно! Наладчики говорят, что ее нужно срочно менять. Я знаю, что другая такая линия стоит уйму денег, но, по-моему, выбирать не приходится!
– Мне остается только положиться на ваше мнение, – вежливо сказал Ник.
Пратт удивленно покосился на Ника. Он явно ожидал возражений.
– Поймите меня правильно, – продолжал Пратт. – Новая линия нужна, чтобы не останавливать производство. Ее надо приобретать как можно скорее.
– Я с вами полностью согласен.
– Но ведь нашу заявку на новую линию отклонили, – крикнул Пратт. – Ваши люди сказали нам, чтобы мы повременили, потому что «Стрэттон» не пойдет сейчас на крупные расходы!
– Какие именно «мои люди»?
– Мы отправили заявку в прошлом месяце, а две недели назад нам так ответил Холландер.
– «Стрэттон» пойдет на любые расходы в интересах бесперебойного производства! – заявил Ник. – А то как же работать нашим заводам!.. Опять кто-то перегнул палку, – добавил он, сокрушенно покачав головой.
Внезапно Ник заметил двоих мужчин в костюмах и защитных очках. Они быстро шагали мимо деталей, сложенных штабелями в проходах, по направлению к выходу из цеха. Скотт Макнелли, оживленно размахивая руками, что-то рассказывал своему спутнику, которого Ник сразу узнал. Это был юрист из Чикаго, с которым он накануне вечером познакомился в ресторане.
Этот юрист якобы консультировал Макнелли по вопросам финансовой реконструкции. Зачем же Скотту Макнелли, ничего не знающему о реальном производстве в цеху, тайно водить на завод юриста, которому там явно нечего делать?
