Судебные ошибки - Туроу Скотт (книга бесплатный формат .TXT) 📗
— Мо, во время бейсбольного сезона — нет.
Дикермен скривил рот и кивнул. Об этом он не подумал.
— Сколько там было патронов? — спросил Ларри.
— Всего один. Но в барабане находились еще четыре стреляные гильзы.
Следовательно, из пистолета было произведено четыре выстрела. В отчетах полицейских указывалось, что Эрно выстрелил в Коллинза всего один раз. С разрешения Дикермена Ларри взял пистолет и прижал пластиковую обертку, чтобы получше разглядеть оружие. Это был пятизарядный револьвер, определенно тридцать восьмого калибра.
— В общем, — сказал Мо, — когда сердце у меня заработало снова, оказалось, что я заглянул туда не зря. На всех гильзах очень четкие отпечатки. Насколько я понимаю, в гнездах барабана они не высохли.
Он щелкнул мышью компьютера, продемонстрировал новые снимки, потом указал на отдельный пластиковый пакет с пулей и гильзами в мешке с револьвером.
— И ты проверил отпечатки по базе данных?
— Да. Этот человек был арестован в пятьдесят пятом году, когда ему было двадцать два, за участие в действиях агрессивно настроенной толпы.
Эти действия обычно означали драку в баре, обвинения по ним почти никогда не выдвигались. Мо выложил и эту дактокарту. По прошествии десяти лет Ларри пришлось напрячь память, чтобы узнать человека на фотографии. На ней он был гораздо моложе, чем в то время, когда Ларри знал его. Однако Старчек вспомнил, кто это. Человек с отталкивающим лицом на черно-белом снимке был Гасом Леонидисом.
Сначала Ларри был очень доволен собой, потому что сумел вспомнить. Потом, когда понял, что это означает, его пронизало ощущение острой тревоги.
Макграт-Холл строился как арсенал во время Первой мировой войны. Полиция занимала это здание с двадцать первого года, и ходила шутка, что с тех пор там оставалось несколько служащих. Оно представляло собой мрачный, неподвластный времени склеп. Мо в признание его положения занимал кабинет с большими окнами на север. Из них был виден приходящий в ветхость район Кевани, отделенный от Макграт-Холла нестриженым газоном, железной оградой и несколькими деревьями. Ларри увидел обертку от бутербродов, гонимую ветром по тротуару, и наблюдал за ней, пока она не скрылась из виду. «Ну и дело, — думал он. — Черт возьми, ну и дело».
Ларри вновь склонился над оружием. Это был «смит-вессон» — несомненно, пистолет Гаса. И на его спусковом крючке отпечатался палец Эрно, в барабане находился один нестреляный патрон. Одну выпущенную пулю извлекли из тела Коллинза в операционной. О трех остальных сведений не было. «Нет, — сказал себе Ларри, потом снова, — нет», — затем довел ход мыслей до конца.
— Мо, думаешь, это орудие убийства в моем деле?
— Думаю, баллистическая лаборатория сможет установить это наверняка. И полагаю, эксперты по ДНК смогут определить, чья кровь была на руке Эрдаи. Мне нужно отправить пистолет обратно в хранилище для соблюдения последовательности. Но позабочусь, чтобы кто-то пришел и расписался за него. Я просто хотел дать тебе предварительные сведения.
Mo протянул конверт со своим заключением. Ларри сунул его в карман куртки, продолжая ломать голову. Сейчас ему оставалось только полагаться на то шестое чувство, которое часто его направляло. А оно подсказывало, что кровь на руке Эрно принадлежала не Коллинзу. Имея теперь время задуматься, Ларри осознал, что во всех отчетах о стрельбе в баре указывалось: после выстрела на Эрно набросились не менее полудюжины полицейских. Пистолет у Эрдаи вырвали до того, как он приблизился к истекавшему кровью племяннику. Значит, кровь на рукоятке пистолета Гаса Леонидиса принадлежала кому-то другому. Ларри неторопливо перебирал возможности, споря главным образом с собой. Выстрел в Луизу был произведен в упор. И если палец Эрно отпечатался в ее крови, значит, четвертого июля девяносто первого года в ресторане «Рай» стрелял он.
Стрелял Эрно. Этот пистолет был орудием убийства. И шесть лет спустя он как-то оказался у Коллинза. На пистолете были и его отпечатки пальцев. Не было только отпечатков Ромми. А он признался в убийстве.
— Значит, Эрно с Коллинзом или кто-то из них совершили это совместно со Шлангом, — сказал Ларри. — Шланг их не выдал, и Эрно отблагодарил его, когда понял, что умирает.
Мо покачал головой.
— Ларри, могу сказать тебе только, чьи отпечатки есть на пистолете.
Ларри это знал. Он только объяснял себе положение вещей. Шланг признался. Шланг знал об этом самом пистолете. Шланг носил камею Луизы в кармане. И Шланг сказал Женевьеве, что убьет Луизу. Не изменилось ничего. Насколько это касалось Шланга.
Какую роль, черт возьми, играл там Коллинз?
Когда Артур узнает об этом, начнется сумятица. Это нескончаемое дело завертится с бешеной скоростью. Ларри встал, и Мо указал на его спортивную куртку, в кармане которой лежало экспертное заключение.
— Дозволяю тебе отправиться курьером в Сентер-Сити.
— Вечная благодарность, — ответил Старчек. Взглянул на Мо и добавил: — Черт.
Перед Макграт-Холлом стояли растрескавшиеся парковые скамейки, где гражданские служащие зачастую ели в обеденное время бутерброды. Привыкшие пировать крошками белки вылезли из укрытий и запрыгали вокруг Ларри, как только он сел подумать.
Для обозначения того, каким он был, не существовало слова. Расстроенным? Но он всегда многое понимал в такие минуты откровенности с собой. И понимал теперь, что не особенно удивлен известием о роли Эрно. Он всегда признавал возможность того, что Эрдаи говорил какую-то часть правды. Стрелял Эрно. Ларри несколько раз повторил это себе. Его потрясали последствия, а не сам факт.
В эти долгие минуты жаркого сырого дня его больше беспокоила Мюриэл. Теперь ему требовалось с ней увидеться. Непременно. Сидя на скамейке, он переживал все, что перенес за последние два дня, те же переполнявшие его чувства. Пульс зачастил при мысли о нахождении в одной комнате с ней. И в эту минуту откровенности с собой ему стало ясно еще кое-что. Мюриэл ни за что не уйдет от Толмиджа. Ни за что не откажется от его влияния, поскольку до выборов оставались год и четыре месяца. И даже если оставить выборы в стороне, она бы вызвала скандал признанием, что спала со свидетелем по затянувшемуся — и спорному — делу. Та непреклонная, дальновидная Мюриэл, которая всегда привлекала Ларри, ни за что не откажется от своей карьеры ради него. Им оставалось только тайком встречаться в отелях, выкраивая время. И Нэнси, проницательная женщина, догадается. Особенно его мучила жизнь, которую он создал без Мюриэл. То, что он готов был отказаться от нее ради чего-то непостижимого, наполняло его горечью.
Ларри ощупал заключение Дикермена в нагрудном кармане куртки. Он не был готов ко всему этому. Ни к встрече с Мюриэл. Ни к тому, чтобы читать в газетах о каком-то новом прорыве в деле об убийстве, завершенном десять лет назад. Готов он был к казни Ромми Гэндолфа и спокойной собственной жизни.
Или нет? Не так уж часто выпадает подобная возможность — вновь обрести то, что утратил и о чем до сих пор сожалеешь. Исправить ошибки, которые совершил по глупости и неведению. Как упускать ее? От сомнений у него кружилась голова, он был готов расплакаться без всякой причины. Потом разорвал заключение на несколько частей и швырнул в мусор. Белки бросились к нему, но для них, как и для него, там было только разочарование.
