Иллюзии «Скорпионов» - Ладлэм Роберт (бесплатные серии книг TXT) 📗
Но «Дики» решил, что армия у него в долгу, да и вся нация задолжала тому классу, который с самого образования этой страны управлял ею. И тогда было заключено несколько сделок, десятки военных преступников были оправданы или получили небольшие сроки в обмен на деньги, переведенные на секретные счета в Швейцарию крупными промышленниками из Токио, Осаки и Киото. Кроме денег Ингерсол получил и документы об «участии» в проектах корпораций, которые, словно Феникс из пепла, возрождались в побежденной Японии.
Вернувшись в Соединенные Штаты и тщательно скрывая свое благосостояние, Ингерсол перестал быть «Дики», а стал Ричардом и открыл собственную фирму с большим капиталом, чем у любого другого адвоката его возраста в Нью-Йорке. Дела его стремительно пошли в гору, представители высшего класса приветствовали возвращение одного из своих, они аплодировали, когда апелляционный суд назначил его своим судьей, ликовали, когда сенат утвердил его назначение в Верховный суд. Ведь это был один из их команды, он вновь подтвердил свое законное право занимать место в высших эшелонах судебной власти.
И вот спустя несколько лет, в другое субботнее утро, человек, назвавшийся просто мистер Нептун, приехал домой к сыну судьи Дэвиду, проживавшему в Маклине, штат Вирджиния. К тому времени Ингерсолмладший обладал уже довольно прочной репутацией, дорожка в области юриспруденции была для него протоптана, и он пользовался популярностью как партнер фирмы «Ингерсол энд Уайт», глубоко уважаемой в Вашингтоне. Неожиданного посетителя встретила жена Дэвида, пораженная его элегантностью и импозантной внешностью.
Мистер Нептун любезно попросил молодого блестящего адвоката уделять ему несколько минут по важному делу.
У посетителя не было времени разыскивать неуказанный в справочнике номер телефона Ингерсола, а дело не терпело отлагательств и касалось его отца.
Когда они остались вдвоем в кабинете Дэвида, незнакомец представил ему кипу финансовых документов. В них не только содержалась история первых японских вкладов, датированных 1946 годом, но также рассказывалось о нынешних платежах, продолжающих поступать на счет 00572000 в одном из старейших швейцарских банков в Берне, зарегистрированный на имя судьи Верховного суда США Ричарда А. Ингерсола. Эти деньги переводили многие преуспевающие японские компании и несколько международных корпораций, контролируемых Японией. В документах имелись и копии решений, вынесенных судьей Ингерсолом в интересах этих компаний и корпораций в связи с их деятельностью в США.
Предложение Нептуна было ясным и кратким. Или Дэвид вступает в их узкую элитарную организацию, или члены организации будут вынуждены предать гласности историю послевоенного обогащения Ингерсола, а также некоторые аспекты его деятельности в Верховном суде, что уничтожит и отца и сына. Выбора не было. У двух Ингерсолов состоялся крупный разговор, после которого отец подал в отставку, сославшись на слабость и интеллектуальный застой, лечение которого требовало сначала отдыха, а потом более активного образа жизни. Судью Ингерсола похвалили за прямоту и мужество и привели в пример нескольким стареющим членам Верховного суда. Судья Ингерсол уехал в Коста-дель-Соль на юг Испании, сосредоточив свой «активный образ жизни» на игре в гольф, скачках, крокете, подводной охоте наряду с официальными обедами и танцами на свежем воздухе. По образу жизни, хотя и не географически, «Дики» вернулся домой, а его сын стал «Скорпионом-3».
И вот теперь, когда он уже был «Скорпионом-1», ему отдали приказ убить самого себя. Сумасшествие! Дэвид включил переговорное устройство на столе.
— Жаклин, сами отвечайте на все звонки и отмените все встречи, назначенные на оставшийся день. Позвоните клиентам и скажите, что я был вынужден срочно уехать.
— Конечно, мистер Ингерсол... Я могу чем-то помочь?
— Боюсь, что нет... хотя можете. Позвоните в агентство по прокату автомобилей и попросите немедленно прислать машину. Я встречу ее внизу у бокового выхода через пятнадцать минут.
— Ваш лимузин в гараже, сэр, а водитель в столовой...
— Это сугубо личное дело, Жаки. Я воспользуюсь грузовым лифтом.
— Я поняла, Дэвид.
Адвокат повернулся к спрятанному в стене секретному телефону, снял трубку и набрал номер. После серии сигналов Ингерсол набрал еще пять дополнительных цифр и заговорил без всяких опасений:
— Мы должны срочно обсудить одну проблему. Выражаясь твоим языком, код четыре ноль. Встретимся у реки, как договаривались. Поторопись!
На другом берегу Потомака в своем кабинете в здании ЦРУ Патрик О'Райан — «Скорпион-2»... хотя "2" только номинально — почувствовал легкую вибрацию электронного устройства, спрятанного в кармане рубашки под пиджаком. Он посчитал короткие толчки и понял: что-то срочное, касающееся «Покровителей». Однако через сорок пять минут у директора ЦРУ назначено совещание по Кровавой девочке, а это сейчас в ЦРУ была проблема номер один. Ну и черт с ним! Все равно ничего не поделаешь, интересы «Покровителей» превыше всего, всегда превыше всего. Он снял трубку телефона и набрал номер кабинета директора ЦРУ.
— Да, Пат, в чем дело?
— Я по поводу совещания, сэр...
— О да, — оборвал его директор, — я понимаю, что у тебя есть новая точка зрения, которую ты хочешь представить нам. Сгораю от нетерпения услышать ее. На мой взгляд, ты наш лучший аналитик.
— Благодарю вас, сэр, но она еще не полностью сформирована. Для окончательного решения мне понадобится еще несколько часов.
— Ты меня расстроил, Патрик.
— Я сам расстроен больше всех. Есть один араб — его, по-моему, используют вслепую, — который может сообщить недостающие сведения. Он только что позвонил мне и согласился встретиться, но это будет через час... в Балтиморе.
— Черт побери, езжай на встречу! Я отложу совещание и дам тебе столько времени, сколько нужно. Позвони мне из Балтимора.
— Спасибо, сэр, позвоню.
Мост Риверуолк перекрывал не всю реку, а только небольшой приток Потомака в сельской местности Вирджинии. На восточном берегу находился деревенский ресторанчик низкого пошиба, в который заходила молодежь в поисках сандвичей, бутербродов с сосисками и пива, а на западном берегу множество тропинок вели в лес, где, как говорили, мужчинами я женщинами стало больше юношей и девушек, чем во времена Содома и Гоморры. Но, конечно, это было преувеличением, так как тропинки были слишком узкими, а земля усеяна камнями.
Патрик О'Райан свернул на стоянку, с удовлетворением отметив, что на ней всего три автомобиля. До наступления темноты в ресторанчике бывало мало народа. «Скорпион-2» вылез из машины, проверил в кармане портативный телефон и, закурив сигару, направился в мосту. На непрослушиваемом автоответчике Патрика голос Ингерсола звучал очень встревоженно, а это уже было плохим знаком. Ингерсол был блестящим юристом, но никогда не представлялось случая испытать его, если пахло жареным или небольшой кровью. Дэви-бой был слабодушным сукиным сыном, несмотря на свои адвокатские способности, и рано или поздно «Покровители» поймут это. И скорее всего рано, чем поздно.
— Эй, мистер! — Подвыпивший молодой человек, пошатываясь, вышел из дверей ресторана. — Эти засранцы выгнали меня, ублюдки! Одолжите мне пятерку, и я ваш на всю жизнь!
Мозг аналитика, который постоянно строил различные возможные и невозможные варианты, заработал в этом направлении.
— А если я дам тебе десятку, а может быть, даже двадцатку, ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу?
— Эй, парень, да я перед тобой голышом спляшу, если хочешь. Мне нужны деньги!
— Мне нужно от тебя совсем другое. Да, возможно, тебе и делать ничего не придется.
— Заметано!
— После того как я перейду мост, иди за мной, но когда я войду в лес, ты спрячься рядом. Если я свистну, беги ко мне пулей. Понял?
— Ясное дело, понял!
— Возможно, я даже дам тебе пятьдесят.
— Вот это да! Пятьдесят долларов сделают меня свободным, ты понимаешь, что я имею в виду?
