Оружие возмездия - Маркеев Олег Георгиевич (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗

«Все правильно: если не ставить солдафона на место, он совсем перестанет тебя уважать, — подумал Винер. — Я прекрасно знаю, как ты относишься к очкарику из Берлина, неизвестно за что получившему звание подполковника. А ведь мы ровесники... Ты даже звание мое произносишь через раз и с такой рожей, словно жуешь лимон. — Винер с ненавистью посмотрел на мясистый, коротко стриженный затылок оберштурмфюрера. — Такие, как этот вояка, здоровые и наглые, с крепкими кулаками и румянцем во всю щеку, варварски верили только в физическую силу, которую по скудоумию возвели в культ. Они и представить себе не могли, что существует иная, высшая сила — сила разума, дисциплинированного, холодного и острого, как клинок. Именно разум творит и разрушает миры, используя жизнерадостных кретинов вроде этого оберштурмфюрера, как рабочий скот и пушечное мясо».

Винер отвернулся к окну. Оберштурмфюрер был слишком ничтожной фигурой в той глобальной шахматной партии, что разыгрывалась сейчас в Европе. Тратить время и умственные усилия на него — непростительное транжирство.

С самого утра Винера распирала радость человека, совершившего величайшее открытие. По сравнению с ним находка Трои Шлиманом — не более чем изыскания гимназиста, раскопавшего старинный склеп в родовом имении. Винер был уверен, что с сегодняшнего дня его имя навеки вписано в анналы истории. И для этого не потребовалось рисковать жизнью на русском фронте. Это не для него. Пусть так стяжают славу и бессмертие унтер-менши — низшие существа, неспособные возвыситься мыслью над бренным существованием. Он, Рейнхард Винер, сегодня прикоснулся к бессмертию. Великий артефакт, мифическая Чаша, бередившая фантазии многих поколений мистиков, сама шла к нему в руки. Только бы добраться до Кенигсберга.

— Ich will von keiner Freude wissen

Muss ich des Grales Anblick missen...

Es sei mein einzges Streben,

Fortan mein ganzes Leben [11], — пропел себе под нос Винер, не в силах больше сдерживаться. Хотелось хоть намеком выдать величайшую тайну, о которой знал лишь он один. Один во всем мире.

— Простите, герр Винер?..

Оберштурмфюрер Руст повернулся к пассажиру, за жизнь которого отвечал головой перед самим рейхсфюрером и поминал этот приказ недобрым словом по нескольку раз в день. И успел увидеть в заднем окне, как под следующим за ними в десяти метрах БТРом лопнула багрово-красная вспышка.

Через мгновенье взрывная волна вышибла заднее стекло, засыпав салон мелкими осколками. Руст инстинктивно пригнулся, закрыв голову руками. Водитель дрогнул всем телом и сверху навалился на Руста. Машина пошла боком, угрожая свалиться в кювет. Руст вывернул руль влево, одновременно оттолкнув водителя плечом.

Голову водителю разнесло пулей, лобовое стекло забрызгало мозгами так, что разглядеть дорогу было невозможно. Глухой удар в капот — как гвоздь в стену забили, и двигатель, чихнув, заглох.

— Партизаны! — заорал Руст во все горло.

Эту команду он отлично выучил еще в Белоруссии. Не без удовольствия отметил, каким мертвенно бледным сделалось лицо Винера. «Береги штаны, сосунок. Это война, очкарик, это война!» — мелькнула злорадная мысль. А руки сами собой уже передернули затвор автомата.

Руст дал длинную очередь прямо через стекло водительской дверцы. В это время левая рука, нырнув за спину, лихорадочно искала крючок на двери справа. Едва заслышав щелчок замка, Руст оттолкнулся и кубарем выкатился из машины.

Распластался на земле, затравленно осмотрелся по сторонам. Мина перебила передний мост БТРа, он беспомощно уткнулся носом в дорогу, развалив в стороны колеса. Гусеницы скребли по дороге, все глубже утопая в мягкой земле. В кузове остались живые, и они уже пришли в себя. Кто-то дал очередь из крупнокалиберного пулемета. Пока неприцельно, просто чиркнув пунктиром трассеров по опушке. С грохотом отлетела дверца кабины, и кто-то, как и Руст, кувырком вывалился наружу.

«Только бы продержаться, только бы продержаться», — стучало в голове в такт лихорадочно бьющемуся сердцу.

Вскочил, уперся грудью в капот «хорьха», изготовился к стрельбе. В воздухе промелькнул какой-то круглый предмет, по дуге пролетел над дорогой и упал точно в кузов броневика. Руст рухнул на колени. Взрыв был такой силы, что от ударной волны вздрогнуло черное тело «хорьха». От гранаты сдетонировал боекомплект.

Руст понял, что остался один. Никого в БТРе и вокруг него в живых уже нет. Он не первый год был на войне и потому не верил в чудеса. Надо было уносить ноги, пока не поздно. К черту очкарика. С ним верная смерть, а в одиночку Руст еще сможет отбиться и дождаться подмоги. Только бы успеть перемахнуть кювет и пробежать метров сто в поле.

Он развернулся и тут заметил, что прямо на него несется черная фигура. Руст вскинул автомат, готовясь перерезать пополам человека, успевшего приблизиться почти вплотную. А дальше произошло невероятное.

Одним ударом ноги человек вышиб магазин из автомата и толкнул затворный крючок, каблуком расплющив пальцы Русту. Патрон вылетел из патронника, и автомат превратился в бессмысленную железку. Руст взвыл от отчаяния, осознав, что брать его будут живым, рванулся вперед, но черная фигура нырнула вниз. И сразу же жесткий удар под пятки подсек ноги Руста, он взвился в воздух и грузно рухнул вниз, ударившись затылком о подножку машины.

Темнота...

С первого же взгляда Максимов понял, что немец на заднем сиденье не жилец. Шальной осколок, войдя в спину, на вылете разворотил грудь чуть ниже правой ключицы. Немец еще сипло дышал сквозь оскаленные зубы, но глаза за толстыми стеклами очков уже мертво смотрели в одну точку и никак не реагировали на свет фонарика.

— Твою мать... Перестарались! — в сердцах выругался Максимов.

Глубже протиснулся в салон, распахнул пальто на груди немца, руки сразу же сделались липкими от крови. Нашарил во внутреннем кармане документы. Посветил фонариком. Так и есть, герр оберштурмбаннфюрер Рейнхард Винер собственной персоной. Но как язык, уже не представляющий никакой ценности.

Оставался еще портфель на коленях у немца. Максимов распахнул его, наскоро просмотрел содержимое. Карт не было, только папки с бумагами и толстая тетрадь в дорогом переплете.

В тусклом свете фонарика на пальце у немца блеснуло кольцо. Тотенкопфринг [12].

«Ты смотри, какие мы важные, — подумал Максимов. — А с виду — книжный червь».

Он уже знал, каким способом отправит в Валгаллу герра Винера.

— Как второй? — Максимов вылез из салона «хорьха».

— Дышит, — отозвался Якут. Поднял перемазанное грязью лицо, хитро блеснул раскосыми глазами. — Ловко ты его, командир, уделал. Как в цирке.

— Скрути как следует. — Максимов пропустил комплимент мимо ушей, не до того сейчас.

— Уже сделал. Смотри, какой красавец.

Якут перевернул немца на спину, шире распахнул на груди пятнистую куртку. На кителе тускло светился Железный крест и Штурмовой значок.

— Сойдет. — Максимов уже смирился с мыслью, что самого крупного зверя они живьем не взяли. — Так, хватай его-и к лесу.

— Угу, — буркнул Якут, но даже не встал с колен. Кивнул вправо, откуда нарастал стрекот мотоцикла.

«Он прав, — подумал Максимов. — Не ровен час, жахнет из пулемета тот, что в коляске. Зацепит сдуру, мучайся потом с раненым».

Словно уловив мысли командира, от опушки хлестко, как удар кнута, рванули два выстрела. Это Ворон поймал в прицел мотоцикл и разом оставил без работы группу прикрытия. Одна пуля пулеметчику, другая — водителю. Судя по надсадному реву, тут же захлебнувшемуся, неуправляемый мотоцикл завалился в кювет.

— Ходу, Якут! — скомандовал Максимов.

Якут рывком взвалил немца на спину и резво побежал на полусогнутых ногах. Росточку он был невеликого, метр с кепкой, но силы просто необыкновенной.