Дом Люцифера - Ладлэм Роберт (книги онлайн полные .txt) 📗
– Может, даже еще хуже, чем просто чудовище. – Синие глаза Джона холодно сверкнули. – Ему было удобно, чтобы эпидемия разразилась именно сейчас. Поскольку сыворотка была наготове и он рассчитывал сколотить на спасении мира целое состояние.
В фургоне воцарилась мертвая тишина. Смит произнес слова, которые они не могли, не хотели слышать. Но это тем не менее было правдой. Ужасной, чудовищной правдой.
– Как? – Рэнди первой нарушила молчание.
– Не знаю, – ответил Джон. – Надо проверить хранящиеся в «Блэнчард» записи и документы. Черт, до чего ж не хватает Марти!
– А что, если я попробую заменить его? – спросил Питер. – В компьютерах разбираюсь вроде бы неплохо, к тому же видел, как он работал, используя свою специальную программу.
– Я пытался влезть в его компьютер, – сказал Смит, – но он использовал код.
Питер ухмыльнулся во весь рот.
– Зато я его знаю. Как это характерно для Марти! Странное чувство юмора. Пароль у него «Кот Стэнли».
10.58 утра
Лонг-Лейк, штат Нью-Йорк
Видимо, в глубине души у Мерсера Холдейна все же теплились какие-то остатки чести и совести. И он не мог не понимать того, в чем никогда бы не признался сам Тремонт. Именно ему, Виктору Тремонту, удалось вызвать эпидемию, охватившую весь мир. И вот сейчас, глядя из окна своего кабинета на лужайку, где устанавливали трибуны и гигантский телевизионный экран для предстоящей церемонии, Мерсер чувствовал, что просто не может больше молчать. Сам президент собирался прибыть и благословить первую партию сыворотки, словно Виктор Тремонт был матерью Терезой, Ганди и Эйнштейном в одном лице.
Он терзался угрызениями совести на протяжении нескольких дней.
Некогда он был честным, почтенным человеком и гордился своей порядочностью. Но постепенно, по мере того как «Блэнчард» из мелкой фармацевтической фирмы превращалась в промышленного гиганта, начал понимать, что теряет себя. И вот неизбежный результат: Виктора Тремонта награждают самой почетной в Америке наградой, медалью Свободы, за самое подлое деяние, которое только видел мир.
И Мерсер Холдейн просто не мог переносить этого более. Неважно, что будет с ним… он даже готов взять всю вину на себя… пусть. Но он должен, обязан остановить этот фарс, эту трагикомедию. Есть на свете вещи важнее, нежели деньги, слава и успех.
Холдейн потянулся к телефону:
– Миссис Пендрагон? Соедините меня с офисом главного врача в Вашингтоне. Номер, полагаю, у вас имеется?
– Разумеется, сэр. Сразу же соединю вас, как только дозвонюсь.
Мерсер Холдейн откинулся на спинку кожаного кресла и стал ждать. Он ощущал прикосновение прохладной кожи на шее и прикрыл ладонью глаза. Его с новой силой одолели сомнения. И он вспомнил, что, если все раскроется, путь ему один – прямиком в тюрьму.
Он потеряет все – семью, положение, деньги.
С другой стороны, если промолчит, Виктор Тремонт заработает целую кучу денег для всех них. Это тоже понятно.
Мерсер удрученно покачал красивой седой головой. Это ж надо быть таким дураком! Хуже – сентиментальным старым болваном. Что, в конечном счете, значат все эти безликие миллионы? Все равно все рано или поздно умрут. А судя по тому, как эта жизнь сейчас устроена, большинство людей умрут не естественной смертью, от старости, а от голода, болезней, войн, революций, землетрясений, тайфунов, несчастных случаев и рук убийц. Впрочем, людей на земле хватает, особенно в странах «третьего мира», и перенаселение растет в геометрической прогрессии из года в год.
И неизбежный результат – природа наносит ответный удар. Так было всегда. И наказывает зарвавшееся человечество голодом, новыми болезнями, войнами и вселенскими катастрофами.
Но разве имеет все это значение, если они с Виктором и компанией бешено разбогатеют на смертях и страданиях миллионов?..
Он вздохнул, потому что знал ответ. Для него это имело значение.
Человек может и должен управлять своей судьбой. Он вспомнил, как говорили в Пруссии: «Мужчина только тогда чего-то стоит, когда готов умереть за высокие принципы».
И он, Мерсер Холдейн, был воспитан на этих принципах. И некогда свято соблюдал их. И если хочет спасти свою душу, то сделать это можно только одним способом – остановить Виктора Тремонта.
Внутренняя борьба продолжалась. Глаза закрыты, затылок упирается в кожаную подушку кресла. Он боролся сам с собой и чувствовал себя слабым и несчастным. И одновременно знал – он все равно расскажет главному врачу все. Он должен. Он готов заплатить любую цену. Поскольку знает, что совершит тем самым праведный поступок.
Мерсер услышал, как отворилась дверь, и, не открывая глаз, развернулся в кресле.
– Что, никак не удается соединиться, миссис Пендрагон?
– Сдали нервы, да, Мерсер?
Он открыл глаза. В кабинете стоял Виктор Тремонт. Высокий и стройный, в дорогом деловом костюме и сверкающих ботинках из тонкой кожи. Густые серо-стальные волосы поблескивали в свете лампы. Узкое, порочное и породистое лицо с орлиным носом так и излучало самоуверенность.
Холдейн поднял усталые старые глаза на бывшего своего протеже. И произнес спокойным ровным тоном:
– Нет, Виктор. Просто проснулась совесть. И тебе еще не поздно опомниться и воззвать к своей. Позволь дозвониться главному врачу.
Тремонт расхохотался.
– Кажется, это Шекспир писал, что совесть есть не что иное, как роскошь, делающая всех нас трусами. Но он немного ошибся. Она делает нас жертвами, Мерсер. Проигравшими. Неудачниками. А у меня нет ни малейшего намерения примкнуть ни к тем, ни другим. – Он умолк и грозно нахмурился. – Каждый человек по натуре или волк, или олень. Лично мне никогда не хотелось быть съеденным.
Холдейн вскинул руку.
– Побойся бога, Виктор! Что ты такое говоришь! Мы должны помогать людям. Наша цель – облегчать страдания. Главная заповедь – не навреди. Главное наше дело – исцеление.
– Черта с два! – хрипло заметил Тремонт. – Наше дело – делать деньги. Получать доход. Это главное.
Холдейн уже не мог больше сдерживаться.
– Ты не человек! Ты эгоист и урод, Виктор! – крикнул он. – Изверг и дьявол! Я расскажу главному врачу все! Слышишь? Все!.. Я…
– Да ничего ты не сделаешь, – устало и злобно огрызнулся Тремонт. – И ни с каким врачом никто соединять тебя не будет. Миссис Пендрагон достаточно умна, чтобы отличить победителя от проигравшего. – Рука его скользнула во внутренний карман пиджака. И он извлек револьвер «глок» – грозное смертельное оружие. – Надаль!..
Сердце Мерсера Холдейна тяжко забилось в груди. Он увидел, как в кабинет вошел высокий араб с изрытым оспинами лицом. И у него в руке тоже был большой пистолет.
Парализованный страхом Мерсер беспомощно и безмолвно переводил взгляд с одного мужчины на другого.
Глава 41
11.02 утра
Озеро Магуа, штат Нью-Йорк
В просторной гостиной загородного дома Виктора Тремонта свежо и приятно, по-новогоднему пахло хвоей. Из огромных окон открывался изумительный вид на хрустально синее озеро, окаймленное густым зеленым лесом. Билл Гриффин сидел в кожаном кресле возле огромного камина, в котором весело пылали большие поленья. От плотной его фигуры так и веяло умиротворением. Длинные каштановые волосы, как обычно, небрежными прядями спадали на плечи. Вот он закинул ногу на ногу и закурил сигарету.
С улыбкой взглянул на Виктора Тремонта и Надаль аль-Хасана и спокойно объяснил:
– Проблема состояла в том, что все мы исполняли свою работу, но наши пути при этом не всегда пересекались. Когда вы отдали мне приказ устранить Джона Смита, я вел наблюдение сразу за тремя объектами – его домом в Турмонте, квартирой этой женщины Рассел в Фредерике и Форт-Детриком. Неудивительно, что вам было трудно со мной связаться.
Это была наглая ложь. На самом деле он все это время прятался в Гринвич-Виллидж, в квартире одной женщины, старой его знакомой. Но, увидев по телевизору выступление президента, в котором тот до небес превозносил «Блэнчард Фармацевтикалз» за создание чудодейственной сыворотки, сообразил, что настало время вернуться, иначе можно упустить положенную ему долю.
