Вторая кожа - ван Ластбадер Эрик (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗

Наконец его представили Эйко.

— В этой крысиной норе есть мальчики? — спросил ее Маккейб. — Я имею в виду прелестных, юных мальчиков. — Он снова заржал, предвкушая предстоящее наслаждение. Возможно, свободная атмосфера торуко несколько опьянила его после чрезвычайно интенсивных переговоров на высшем уровне в штаб-квартире оккупационных войск.

— У нас есть все, что вы пожелаете, в том числе и первоклассные юноши, — ответила Эйко.

— И у всех стоит? — Маккейб снова заржал, сделав непристойный жест, и, когда Эйко кивнула и повела его в комнату номер 7, обернулся и сказал Доннау: — Похоже, Джек, мне предстоит забавное путешествие. Ты подожди. Освобожусь, тогда, может быть, полопаем вместе.

В комнате все уже было готово к, приходу сенатора. Сквозь специальное двойное зеркало Линнер снимал кадр за кадром, запечатлевая волосатое грузное тело Маккейба в самых неожиданных сексуальных позах с тоненьким юным японцем лет двенадцати, не больше. Полковник слишком долго жил на Востоке, чтобы испытывать глубокое отвращение к таким зрелищам. Однако каждый раз они наводили его на печальные размышления. Секс — часть культуры, и полковник считал себя не вправе вмешиваться в традиции чужой страны.

Когда в комнату вошел обнаженный Джонни Леонфорте, полковник удовлетворенно улыбнулся. Эйко была права — человеческая натура оказалась надежной основой для его замысла. Юный партнер сенатора, утомившись, заснул на полу, свернувшись клубочком. Однако Маккейб все еще был полон сил и готов был взяться за другого партнера.

— Матерь Божья! — воскликнул он при виде Джонни. — Да ты, парень, староват для меня.

Леонфорте рассмеялся, протянул руку и представился.

— Сенатор, у нас с вами есть о чем поговорить.

— Да? — Маккейб покосился на мальчика.

— Да, поверьте. — Джонни широко улыбнулся. — Я лично прослежу за тем, чтобы у вас каждый день было все, что только пожелаете.

— Я живу в США, мистер Ваксман, — скептически произнес Маккейб, — в Вашингтоне, если точнее. А тамошний народ не очень благосклонно смотрит на то, что мне нравится.

— Вот этим-то я и займусь. — Леонфорте поклонился. — Ваше желание станет для меня законом.

Полковник, наблюдавший за собеседниками через двойное зеркало, не мог не отдать должное наглости Джонни и очень надеялся, что тот сумеет достаточно прочно связать свое имя с Маккейбом, чтобы навеки опозорить и уничтожить семью Леонфорте, когда все американские газеты опубликуют фотографии, изображающие сенатора в объятиях маленького мальчика.

Наблюдая за тем, как Джонни одного за другим вводил в комнату японских ребятишек, Линнер понял, что ему не стоило волноваться за успех его затеи — Леонфорте оказался очень хитрым и смышленым.

— Вот и все, — сказала Эйко, с наслаждением поедая рыбу с рисом. — Бернис и Пол очень благодарны вам за то, что вы позаботились о Маккейбе и семье Леонфорте.

— Вы мне очень помогли, — улыбнулся полковник. Ему было приятно, что она не скрывает своего удовольствия от еды и всего происшедшего.

— Вы можете положиться на меня, — сказала женщина, подхватив палочками жирный кусок рыбы. Она слегка обмакнула его в соевый соус и отправила в рот, прикрыв глаза от наслаждения. — Такого вкусного блюда я еще никогда не пробовала. Как вам удалось найти местечко, где так чудесно готовят?

— Это заведение принадлежит Оками.

— Вот оно что! — Она вытерла салфеткой губы. — Вам отлично удалось скрыть от своего друга все, что вы сделали по просьбе Бернис.

— Мне очень неприятно, что пришлось действовать от него втайне. Остается только надеяться, что когда-нибудь этот обман не выйдет мне боком. Зная горячий нрав Микио, я был уверен, что как только ему станет известно, что Леон Ваксман — это Джонни Леонфорте, он снова выследит его и наверняка убьет. А это никак не входило в мои планы. Джонни был нужен мне, чтобы с его помощью покончить со всем этим злополучным семейством.

— Надеюсь, вы не ошиблись, оставив Леонфорте в живых, — задумчиво сказала Эйко. — Мне он кажется чрезвычайно опасным человеком.

Это были пророческие слова, но Линнер так и не узнал об этом. Осенью 1963 года он умер, и все, ради чего жил и работал полковник, стало постепенно приходить в упадок.

Книга четвертая

По ту сторону добра и зла

Токио

Николас обнаружил Тандзана Нанги в одной из дальних комнат городского дома Кисоко, которая находилась на самом верху. Этой комнатой долго не пользовались, и оттого в ней пахло затхлостью и запустением. Окна были затянуты густой паутиной, что делало их похожими на зарешеченные окна тюрьмы. Где-то шли настенные часы с огромным маятником, их тиканье было громким и почти торжественным. Тень, отбрасываемая маятником на пыльный деревянный пол, была похожа на указующий или предостерегающий перст.

Тело Нанги безжизненно свисало с широкой антикварной кровати черного дерева. Подойдя ближе, Николас увидел, что белые простыни, в которые было завернуто тело, сплошь покрыты пятнами крови, черной, как ночь, как черное дерево кровати.

Линнер тихо окликнул Нанги по имени, и ему показалось, что стены комнаты поглотили звук его голоса. Часы продолжали громко тикать. Или это билось сердце Тандзана? Николас наклонился, взвалил тело раненого на плечо и повернулся, чтобы вынести его из комнаты.

Тиканье часов внезапно приобрело странный оттенок. В полутьме Николас увидел другую тень, лежавшую поперек раскачивавшейся тени маятника. Он медленно двинулся назад через всю комнату, собираясь выйти из нее. Время тянулось бесконечно, и с каждым шагом тело Нанги становилось все тяжелее.

— Кто здесь? — крикнул он.

И снова стены приглушили его голос и поглотили звуки.

Николас почувствовал слабое движение, тень маятника стала размытой. Казалось, кто-то — он не мог разобрать кто именно — сидел на полу, скрестив ноги, и загораживал собой единственный выход из комнаты.

Линнер прибегнул к своей способности видеть глазами тандзяна, пытаясь мысленно определить, кто загородил ему дорогу. Однако у него ничего не вышло.

Внезапно и совершенно необъяснимо Кшира исчезла. Он коротко вскрикнул, как если бы протянул руку вперед, в загадочную тьму, и где бы ее охватили по самое плечо. Внезапно, против его воли, глаз тандзяна закрылся, и по телу Николаса пробежала дрожь. Сидевшая фигура вдруг воспарила над полом и медленно поплыла по воздуху. До Линнера доносился тихий смех, отражаемый теми самыми стенами, которые прежде гасили его голос. Затем фигура устремилась к нему с таким злобным видом, что Николас инстинктивно выставил перед собой руку... и проснулся, сидя в постели.

— С тобой все в порядке?

Он взглянул в встревоженное лицо Хоннико:

— Где это я?

— В моей квартире в Солнечном городе, — ответила она. — С тобой случился, как бы это сказать, приступ, такой, как и раньше. Мы с Мэри Роуз сумели перетащить тебя на кровать прежде, чем ты полностью отключился.

Она присела на постель и вытерла ему лоб.

— Ты весь в поту. Может, ты болен?

Николас покачал головой:

— Нет, это просто кошмарный сон.

«Впрочем, слишком реальный», — подумал он. Обхватив голову руками, он погрузился в прана-яму, чтобы восстановить и очистить свою дыхательную систему. Такого он не помнил — схватки с Кширой становились все более ожесточенными. Теперь ему стало совершенно ясно, что намеренное обращение к Кшире делало внезапные приступы все более и более тяжелыми.

— А где мать-настоятельница?

— Она ушла, — сказала Хоннико. — И я не знаю куда.

По тону голоса женщины Николас понял, что ее не следовало спрашивать об этом, и заговорил о другом: