Черная Луна - Маркеев Олег Георгиевич (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Белов усмехнулся своим мыслям и спросил:
— Если ты такой умный, то объясни, на кой черт им это нужно?
— Ты у нас писатель, Игорь Иванович. — Барышников кивнул на машинку. Тебе читать недосуг. А я газетки почитываю, поэтому знаю, чти грядут выборы. Второй тур.
— Тоже мне повод! Думаешь, уже не договорились? — Белов сыграл непонимание, хотя в душе был согласен, все и вся сейчас объяснялось одним — выборами.
— А вдруг — нет? Или двое договорились, а третьего это не устроило? — не сдался Барышников. — В нашей демократии латиноамериканского розлива возможно и не такое.
— Даже фугасы под Москвой?
— Почему бы и нет? Оружие террориста — страх. А как сказал лучший постановщик фильмов ужасов — Хичкок, страшно не то, что происходит, а то, что может произойти. Именно поэтому наши супостаты и подбросили фугас. Он же даже на боевом взводе не стоял, как ты помнишь. И больше, обрати внимание, супостаты не звонили. Почему?
Городской телефон на столе запиликал мерзким электронным зуммером. Белов сорвал трубку, успев прошипеть: «Не дай Бог, накаркал, старый!»
— Слушаю, Белов. Та-ак. Где? Выезжаю, встречай! — Он бросил трубку на рычаги, откинулся в кресле, до боли вдавив пальцы в подлокотник.
— Что? — выдохнул Барышников, моментально побелев лицом.
— Димка нашел фугас, — через силу произнес Белов. — На Никитском бульваре.
Вниз вдоль Никитского полз плотный поток машин. Бензиновая гарь, смрад расплавленного асфальта смешивались с жирными запахами, выползающими из распахнутых окон закусочной американского пошиба. Белов с оттяжкой сплюнул, бросив взгляд внутрь закусочной: «Пищеблок! Пластмассовые столики, одноразовая посуда, „ножки Буша“ и котлета с булкой. Америка, блин! Сбылась мечта идиотов».
Посмотрел на часы. До Никитского добрался за десять минут, нарушив все правила дорожного движения. Гаишник уже гремел сапогами, спускаясь по лестнице из стеклянного «стакана». Наверняка проклинал жару и хозяина «девятки», внаглую припарковавшегося в неположенном месте. Ему предстояло по самому пеклу пересечь перекресток, и за этот подвиг он явно намеревался слупить по двойному тарифу.
Из дверей закусочной вышел человек в белой рубашке и серых брюках. По едва уловимым признакам Белов понял — свой.
— Вы — Белов? — спросил человек.
— Игорь Иванович, — кивнул Белов. — Где Рожухин?
Человек скользнул взглядом по лицу Белова, явно сверяясь с описанием. А Белов в свою очередь отметил, что человек староват, чтобы у Димки Рожухина в посыльных бегать, но чего в нынешней жизни не бывает, когда каждый устраивается как может.
— Там. Я провожу. — Человек отступил, указывая Белову дорогу. — Вниз по бульвару.
— У тебя, кстати, есть кто-нибудь, чтобы передать гаишнику, что я сегодня не подаю?
— Найдется, — усмехнулся человек. — Пойдем. Они прошли мимо высоких витрин магазина и дружно свернули под арку. Прошли ее насквозь, вышли во двор и сразу же свернули налево, сбежали вниз по ступенькам — и рывком в следующую арку. Оказались в глухом дворе, выходом из которого служила третья арка. Но они в нее сразу не пошли, отступили за угол.
— «Стол заказов»? — Белов подмигнул своему провожатому.
— Ага! — Тот широко улыбнулся.
Они только что прошли по самому знаменитому проверочному маршруту. Кто был его первооткрывателем, неизвестно, возможно, в будущем историки, перелопатив пожелтевшие от времени курсовые работы в архиве Высшей школы КГБ и установят имя героя, но Белов его не знал. Зато всем операм было известно, что проскочив под арками и нырнув в «стол заказов» при гастрономе, у запертых дверей которого сейчас они стояли, ты неминуемо вычислял «хвост».
— Второй главк? — спросил Белов наобум. В лицо там знал почти всех, а этого ни разу не встречал.
— Обижаешь. СБП, — авторитетно представился провожатый.
— Поздравляю. — Белов отвернулся. «Значит, уже своих в работу бросили, да? Но, между прочим, в известность мужика не поставили, иначе он не скалил бы зубы». Белов зябко передернул плечами, спина до сих пор была влажной от липкого холодного пота. — Пошли, время не ждет.
Провожатый вывел его из-под арки, указал на зеленый кразовский фургон, стоявший в конце Мерзляковского переулка.
— Рожухин там. Идите смело, они вас видят. А я возвращаюсь.
Белов пошел к фургону, на ходу отметив, что у ограды скверика, где, завернувшись в шинель, сидел бронзовый Гоголь, двое примостились пить пиво, а в переулке прел в машине еще один гражданин. Сделал вывод, что весь район взят в плотное кольцо наружного наблюдения, и покачал головой.
Двери фургона распахнулись, стоило ему поставить ногу на ступеньку. Сначала увидел сапоги в свежей липкой жиже, прорезиненные штаны, поднял голову. Дмитрий смотрел на него сверху вниз, особой радости в его глазах Белов не увидел.
— Поднимайтесь, Игорь Иванович. — Дмитрий протянул руку.
— Сам. — Белов отмахнулся, взобрался по лесенке и вошел в душное и прокуренное нутро фургона. Осмотрелся. Смесь аварийки с армейской казармой: какие-то ящики, надежно притороченные к бортам, стол, топчан и пирамида для оружия.
— Знакомьтесь. — Дмитрий указал на человека в резиновой робе, сидевшего на табурете у самой двери. На коленях у него лежал «стечкин» с глушителем. — Майор Гнатюк. Спецназ ГРУ, его группа обеспечивает силовое прикрытие поисковых работ. Все — специалисты по войне в системах подземных коммуникаций.
— Владимир, — Гнатюк протянул широкую ладонь.
— Полковник Белов. Московское управление.
Можно — Игорь. — Белов пожал протянутую руку, отметил, что лицо у парня уставшее, но в глазах паники нет. Значит, и его в курс дела не ввели. «Сучьи законы! Когда идет нормальная работа, роль управления сводится к контролю работы подчиненных, а когда играют, управление благодаря руководству превращается в полигон для манипуляции информацией. В таком случае лучший командир тот, кто врет, не краснея, и заранее наметил, на кого списать провал». — Как дела?
— Порядок, — спокойно ответил Владимир.
Белов протиснулся к столу, сел на железный стул. Дмитрий забрался с ногами на топчан, а Владимир закинул ноги вверх, на ящик. Судя по всему, так и сидели, дожидаясь Белова.
— Ну? — Белов вопросительно посмотрел на Дмитрия.
— Нашли, что искали. Сейчас там сапер колдует, проверяет, нет ли «ловушек».
— Как вычислили?
— Методом научного тыка. Взяли карту и выбрали наиболее уязвимую при подрыве точку. Это без учета того бреда, что нес ваш Эйнштейн бородатый. Странно, но место совпало.
— Мужики, может я пойду? — подал голос Владимир. — Мне только ваших секретов не хватало.
— Сиди, Володя, сейчас все пойдем. Да и нет секретов. — Дмитрий посмотрел в глаза Белову. — Идут совместные учения по предупреждению серьезного теракта. Благодарность в приказе, как минимум, ты уже заработал. Остальное — наша работа.
— Ты нашел? — Белов повернулся к Владимиру.
— Смотря что. — Владимир свободной рукой вытер лоб, другой баюкал на колене автомат. — Это наш район ответственности. Минобороны под боком. Время от времени проверяем все подступы. Каждый коллектор знаем, как свою квартиру. Час назад нашли мешки из-под цемента. Полазили по ходам ни на четвертом ярусе обнаружили свежую забутовку. Доложили по команде. Вот и все.
— Дело военное: доложил и спи дальше, — подвел итог Дмитрий.
Белов закурил, но смесь табачного дыма с масляным запахом, пропитавшим вагончик, вышла такой тошнотворной, что он загасил сигарету.
— Почему начали искать здесь, а не под Кремлем?-обратился он к Дмитрию.
— Если имеете в виду «центральный террор», то объект безвылазно сидит в Горках-9. Хлопать этой штукой под Кремлем — глупость несусветная. Но мы точно знаем, что ищем, поэтому можем примерно определить, где эта штука находится. Здесь, — Дмитрий ткнул пальцем в пол. — Наиболее вероятная точка. — Он развернул перед Беловым карту. — Никитский бульвар переходит в Гоголевский и утыкается в Москву-реку. Мы сейчас почти на вершите холма. Ниже по ходу и почти под нами начинается подземный бункер Министерства обороны. Само собой он способен выдержать ядерный удар. Но что будет, если произвести подземный взрыв чуть выше, к районе Бронной? — Дмитрий прочертил ногтем линию на карте. Взрывная волна ударит в стену бункера и, отразившись от нее, пойдет вверх к Пушкинской площади, Тверской и Петровке. Высотные здания в радиусе пяти километров не выдержат. Что— то вроде гостиницы «Интурист» и комплекса «Известий» рухнет сразу, остальные вспыхнут, как свечки. Мало того. Бункер многотонная глыба бетона. Она обязательно отреагирует на взрыв. Дрогнет, как язык колокола. Инерционный удар придется на берег Москвы-реки. А он жутко перегружен Храмом Христа Спасителя. С уверенностью можно сказать, что берег подломится, и Храм или часть фундамента сползут в реку. Что мы получим?
