Верблюжий клуб - Балдаччи Дэвид (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Том Хемингуэй сидел на бетонном полу, скрестив свои длинные ноги. Глаза его были закрыты, а пульс и дыхание – такими медленными, что с первого взгляда он казался неживым. Поднявшись, он быстро прошагал по коридору и вошел в другую комнату. Для этого ему пришлось отпереть тяжелую дверь. Переступив через порог, он оказался в небольшом тамбуре. Том закрыл и запер за собой дверь и, тут же открыв другую, вошел в помещение.
В небольшой камере на складной армейской кровати лежала Частити Хейз. Ее ноги были прикованы цепью к стене. Судя по тихому ровному дыханию, женщина спала. Хемингуэй оставил Частити в покое и перешел в соседнюю комнату, где так же спокойно спал гораздо более важный пленник. Хемингуэй остановился в дверях и некоторое время смотрел на президента Бреннана, размышляя о случившемся.
В то время, как все ждали насилия, он, Хемингуэй, продемонстрировал миру сдержанность. Когда все ждали, что фанатики-мусульмане в очередной раз будут вести себя в соответствии со сложившимися стереотипами, он открыл перед миром поистине исторические перспективы. Впрочем, мир был знаком с явлениями подобного рода. Ганди, не прибегая к насилию, смог изменить лицо целого континента. Мирные марши и сидячие демонстрации положили конец жестокой сегрегации на американском Юге. Теория «подставь другую щеку» была для самого Хемингуэя чем-то совершенно новым, и он не знал, сработает ли она на практике. Но попытаться, во всяком случае, стоило, ибо без этого оба мира, которые он так любил, ждало неизбежное уничтожение. Судя по всему, он не учел, что события в Пенсильвании повергнут в ужас многие тысячи людей, а сотни покалечатся – некоторые смертельно.
Хемингуэй с самого начало мучительно раздумывал, что сказать арабам о предстоящей им миссии. Станут ли они выполнять приказы, зная, что их враги не погибнут? В конце концов он решил, что, если им суждено умереть во имя правого дела, они должны знать все. Поэтому те, кто пожертвовал своей жизнью в городе Бреннане, понимали, что их враги останутся целыми и невредимыми. Подобной отваги Хемингуэю видеть никогда не приходилось.
Том взглянул на часы. Вскоре мир получит еще одно послание. Там будет сказано, в каком месте возвратят президента. И это сообщение окажется столь же потрясающим, как и предыдущее.
Кейт, встретившись с членами Верблюжьего клуба в коттедже Оливера Стоуна на кладбище, рассказала им о своей неудаче с Алексом Фордом.
– Алекс винит себя в случившемся с президентом, – сказала она.
– Зная его много лет, я нисколько этому не удивлен, – ответил Стоун. – Он человек гордый и весьма серьезно относится к своей работе.
– Чрезмерная гордость не всегда является достоинством, – заметила Кейт.
– У нас почти не осталось времени, – вмешался Милтон. Он включил компьютер и, показывая на экран, продолжил: – События принимают крайне неприятный оборот. – Все, сгрудившись вокруг него, принялись читать появляющиеся на экране сообщения, а Милтон продолжил: – Несмотря на заявление о том, что Бреннан будет возвращен целым и невредимым, насилие постоянно распространяется и выходит из-под контроля. Разъяренные толпы калечат и убивают мусульман по всему миру, те тоже не остаются в долгу. В Кувейте захвачены и обезглавлены пять американцев. Ирак снова полностью дестабилизирован.
– И даже наиболее умеренные исламские элементы требуют, чтобы те, кто захватил президента Бреннана, ужесточили свои требования к Америке, – дополнил друга Оливер Стоун.
– Одна группа в обмен на возвращение требует доступ к ядерному оружию, – сказал Калеб. – Боже! Весь мир рушится. Ну почему же люди не способны просто сидеть, читать книги и любить друг друга?!
Услыхав столь наивное заявление, Робин вскинул лохматые брови и произнес:
– Наши вояки, ожидая приказа к выступлению, от нетерпения роют копытами землю.
– Это может вызвать тотальную войну со всем исламским миром, – сказал Калеб.
– Кое-кто хочет такой войны, – вставил Стоун и подумал: «Картер Грей, например».
– А что, если президента отпустят… – начала Кейт.
– Скорее всего, это не будет иметь какого-либо значения, – не дал ей закончить Оливер Стоун. – Когда мир так расколот, для начала финальной схватки достаточно единственного катализатора.
– А что, если мы узнаем, чьих рук это дело? – неуверенно спросила Кейт.
– Мы? – изумился Робин. – Да у нас на это нет никаких шансов!
– Ошибаешься, Робин. – Стоун ответил так жестко, что все посмотрели на него с удивлением. – Алекс Форд как-то нанес мне визит, и вот настало время ответить ему тем же.
Картер Грей прошел по длинному коридору в ту часть здания НРЦ, где в отдельных камерах содержались заключенные. Он кивнул стражнику, и металлическая дверь скользнула в сторону.
– Мистер аль-Рими, – не скрывая триумфа, произнес он, – не могли бы мы поговорить?
Ответа от укрывшегося с головой спящего пленника не последовало, и Грей дал знак охране.
Двое стражников взяли аль-Рими за плечи и попытались его посадить.
– О, черт!
Они отпустили аль-Рими, и тот мешком свалился на бетонный пол. Из его рта торчали концы клейкой медицинской ленты. Он сумел содрать ленту с руки, скомкать и под одеялом запихнуть в дыхательное горло. Тело уже успело остыть.
Грей глянул на прикрепленную к потолку в углу комнаты видеокамеру и завопил:
– Человек задушил себя медицинской лентой, а вы ничего не видели! Идиоты!
Он швырнул на пол принесенную с собой папку, и фотографии веером посыпались на тело аль-Рими. Когда Грей двинулся к выходу, создалось впечатление, что покойник смотрит вслед разъяренному Королю разведки. Если бы труп мог, то наверняка бы улыбнулся.
Полчаса спустя вертолет Картера Грея приземлился на лужайке Белого дома. Грей не жаждал встречи с действующим президентом Гамильтоном, однако был полон решимости встретить самое худшее с открытым забралом. Грей и Гамильтон никогда не были близки. Гамильтон был старинным другом Бреннана на политическом поприще и не пытался скрывать, что ему совсем не по нраву теплые отношения, сложившиеся между президентом и шефом разведки. Кроме того, Гамильтон весьма кисло отнесся к тому, что на празднование в город Бреннан президент пригласил с собой не его, а Грея. Однако именно это событие, вознеся Гамильтона на вершину, самым радикальным образом изменило характер их профессиональных отношений. Грей, понимая, что новый босс будет искать любой предлог для увольнения его со службы, не хотел предоставлять ему такой возможности.
Он рассказал Гамильтону о самоубийстве пленника, но информировать о его подлинном имени не стал. Грей был намерен унести эту тайну с собой в могилу.
– Тем не менее, я полагаю, что нам удалось достигнуть определенного прогресса, сэр, – добавил он.
– Что вы скажете на это, Грей?! – сказал Гамильтон. Он взял со стола какую-то исламскую газету и спросил: – Ведь вы читаете по-арабски, не так ли?
Грей вслух перевел заголовок:
– «Наконец-то они платят за свои грехи».
Гамильтон поднял другую газету и сказал:
– Здесь написано: «Может быть, ислам сможет подставить и другую щеку?» Это одно из ведущих итальянских ежедневных изданий. И подобная мерзость публикуется в то время, когда наш президент находится бог знает где. Международная пресса не стыдится намекать на то, что мы сами каким-то образом в этом виноваты. – Взяв телетайпную ленту с напечатанным на ней текстом, Гамильтон продолжил: – За последние двадцать минут я получил несколько сообщений. В одном из них сказано, что в центре Нью-Йорка средь бела дня вытащили из такси и забили до смерти водителя-мусульманина. И самое ужасное, что парень шесть лет прослужил в армии. В нашей армии! Два сотрудника фирмы «Холлибертон» были похищены из отеля в Рияде. Их трупы со вспоротыми животами позже нашли в полумиле от гостиницы. На телах несчастных было написано: «Смерть Америке». И это всего лишь два инцидента из десятка, о которых мне сообщили сегодня. Пентагон ждет, когда я дам приказ сбросить атомную бомбу. Моя разведка состоит из кого угодно, но только не из тех людей, которых можно назвать разведчиками. У нас нет даже малейшего предположения, где может находиться Джим Бреннан. – Он посмотрел на Грея так, словно горел нетерпением услышать его жалкие оправдания, прежде чем снова обрушиться на него.
