Ребекка - дю Морье Дафна (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
Когда мы подъехали к дому, Максим остановил машину чуть подальше от ворот.
— У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность, — сказал он, — за все, что вы сегодня для нас сделали. Вы и сами понимаете, что я чувствую, мне не надо вам это говорить.
— Дорогой друг, — сказал полковник Джулиан, — я был очень рад, что смог вам помочь. Разумеется, знай мы с самого начала то, что знал доктор Бейкер, можно было бы вообще без всего этого обойтись. Но что теперь об этом толковать! Постарайтесь забыть весь этот злополучный эпизод. Я уверен, что Фейвел вам больше докучать не будет. Если он все же появится на горизонте, немедленно сообщите мне. Я с ним быстро управлюсь. — Полковник вылез из машины, вынул свои вещи, взял карту. — Я бы на вашем месте, — проговорил он, глядя куда-то в сторону, — уехал бы ненадолго. Надо же вам отдохнуть. Может быть, за границу.
Мы ничего не сказали. Полковник Джулиан складывал карту.
— В это время года очень хорошо в Швейцарии. Помню, мы ездили туда как-то раз, когда у дочки были каникулы, и получили огромное удовольствие. Замечательные прогулки. — Он приостановился в нерешительности, — но все же вдруг возникнут, пусть и небольшие, затруднения, — сказал он. — Я не Фейвела имею в виду, а кое-кого в нашей округе. Мы не знаем точно, что там болтает Тэбб, ну и в этом роде. Нелепость, конечно. Но все же, знаете старую поговорку: «С глаз долой — из сердца вон»? Если рядом нет тех, о ком болтают, болтовня прекращается. Так уж устроен свет.
Полковник стоял, проверяя, не оставил ли он чего-нибудь из своих вещей в машине.
— Кажется, все здесь. Карта, очки, палка, пальто. Полный набор. Ну что ж, всего вам обоим хорошего. Не утомляйтесь слишком… У нас был тяжелый день.
Он вошел в ворота, поднялся по ступеням. Я увидела, как к окну подошла женщина, улыбнулась, помахала рукой. Мы доехали до поворота и свернули на шоссе. Я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Теперь, когда мы наконец остались одни и можно было расслабиться, чувство облегчения было таким острым, что, казалось, я его не перенесу. Так бывает, когда прорывается наболевший нарыв. Максим молчал. Его ладонь легла поверх моей руки. Мы въехали в город, но я не видела никого и ничего. Я слышала грохотание автобусов, гудки такси, этот неизбежный, неустанный шум Лондона, но все это было вне меня. Я находилась совсем в другом месте, где было тихо, спокойно и прохладно. Ничто больше не могло нас затронуть. Переломный момент остался позади.
Машина остановилась. Я открыла глаза и выпрямилась. Посмотрела по сторонам, оцепеневшая, не понимая, где я. Мы стояли напротив одного из бесчисленных ресторанчиков Сохо.
— Ты устала, — быстро сказал Максим. — Устала, проголодалась и ни на что не годишься. Тебе станет лучше, когда ты поешь. И мне тоже. Сейчас мы пойдем и закажем себе обед. Прямо сейчас. И я смогу позвонить отсюда Фрэнку.
Мы вышли из машины. В ресторанчике оказалось пусто — никого, кроме метрдотеля, официанта и девушки за кассой. В зале было темно и прохладно. Мы сели за столик в углу, Максим начал заказывать обед.
— Фейвел был прав, когда предлагал выпить, — сказал Максим. — Я и сам хочу выпить, да и тебе это не повредит. Я закажу для тебя бренди.
Толстый улыбающийся метрдотель принес две длинные тонкие булочки в бумажной обертке. Они были твердые и хрустящие. Я тут же с жадностью набросилась на свою. Бренди с содовой было очень приятным на вкус, оно согрело и странным образом успокоило меня.
— Теперь мы поедем медленно, без спешки, — сказал Максим. — Станет прохладнее, дело к ночи. Найдем по дороге какое-нибудь тихое местечко, там и переночуем. А утром двинемся в Мэндерли.
— Да, — сказала я.
— Ты ведь не хотела обедать у сестры Джулиана, а потом ехать поездом, верно?
— Да.
Максим допил стакан. Глаза его казались огромными из-за черных кругов. Они выглядели очень черными на бледном лице.
— Как ты думаешь, какую долю правды знает Джулиан?
Я глядела на него поверх бокала и молчала.
— Он догадался, — медленно сказал Максим. — Конечно же, он догадался.
— Если и так, он никогда ничего не скажет. Никогда. Никому.
— Да, — кивнул Максим. — Да.
Он попросил метрдотеля принести ему еще виски с содовой. Мы сидели молча, в темном углу, наслаждаясь покоем.
— Я думаю, — взглянул на меня Максим, — что Ребекка нарочно налгала мне. Последний прощальный блеф. Она хотела, чтобы я ее убил. Она все рассчитала. Вот почему она смеялась. Вот почему стояла и хохотала, когда я убивал ее!
Я ничего не сказала. Я продолжала пить бренди с содовой. Все осталось позади. Все было решено и улажено. Все это не имело больше значения. Максиму не с чего было выглядеть таким бледным и встревоженным.
— Ее последняя шутка. Лучшая из всех. И даже сейчас я не уверен, что победа не на ее стороне.
— Что ты хочешь этим сказать? Как она могла победить?
— Не знаю, — сказал он. — Не знаю.
Он залпом выпил второй стакан. Встал из-за стола.
— Пойду позвоню Фрэнку, — сказал он.
Я сидела за столиком в углу. Вскоре официант принес мне первое блюдо. Это был омар. Очень горячий и вкусный. Я выпила еще бренди с содовой. Было так приятно и уютно сидеть здесь. Ничто больше не имело особого значения. Я улыбнулась официанту. Попросила принести еще хлеба. Почему-то я сказала это по-французски. Как спокойно в ресторане, как все тут дружелюбны, как я счастлива! Мы с Максимом вместе. Все позади. Ребекка умерла. Ребекка не может причинить нам вреда. Она сыграла свою последнюю шутку, как сказал Максим. Теперь она нам ничего не может сделать. Через десять минут Максим вернулся.
— Ну, — сказала я, и мой голос донесся до меня откуда-то издалека, — как там Фрэнк?
— У Фрэнка все в порядке. Он был в конторе, ждал моего звонка с четырех часов дня. Я все ему рассказал. Судя по голосу, он очень обрадовался, казалось, у него гора спала с плеч.
— Да, — сказала я.
— Но вот что странно, — сказал Максим медленно, и между бровей у него прорезалась морщина. — Он думает, что миссис Дэнверс уехала из Мэндерли. Насовсем. Исчезла внезапно и никому ничего не сказала. По-видимому, она целый день укладывала свои вещи, собрала все, что было в комнате, до последней мелочишки, а в четыре часа приехал со станции фургон и все увез. Фрис позвонил Фрэнку, и Фрэнк попросил его передать миссис Дэнверс, чтобы она зашла к нему в контору. Он никуда не отлучался, но она так и не появилась. Минут за десять до моего звонка Фрис снова связался с конторой и сказал Фрэнку, что миссис Дэнверс вызывали по междугороднему телефону, и он перевел вызов к ней в комнату; там она и разговаривала. Это произошло примерно в десять минут седьмого. А когда без четверти семь Фрис постучался к ней, комната была пуста. В спальне миссис Дэнверс тоже не оказалось. Ее искали по всему дому, но так и не нашли. По-видимому, она уехала. Должно быть, пошла на станцию пешком через лес. Мимо сторожки она не проходила.
— Ну и прекрасно, — сказала я. — Это избавило нас от лишнего беспокойства. Все равно нам пришлось бы ее уволить. Скорее всего она тоже догадалась. Вчера вечером у нее было такое выражение… Я все время думала об этом, пока мы ехали.
— Мне это не нравится, — сказал Максим. — Мне это не нравится.
— Она ничего не может сделать, — настаивала я. — Если она уехала, тем лучше для нас. Звонил ей, понятно, Фейвел. Должно быть, рассказал о нашем визите к Бейкеру. И передал слова полковника Джулиана. Помнишь, он просил, если будут попытки нас шантажировать, сразу же сообщить ему. Они не осмелятся на это. Слишком опасно.
— Я думаю не о шантаже, — сказал Максим.
— А что еще они могут сделать? Нет, нам надо последовать совету полковника Джулиана и все забыть. Перестать думать об этом. Все кончилось, любимый, осталось позади. Нам следует стать на колени и возблагодарить за это Бога.
Максим не ответил. Он смотрел в пространство невидящим взором.
— Твой омар совсем остыл, — сказала я, — ешь его, любимый. Тебе станет лучше, когда ты поешь, у тебя же совсем пусто в желудке. И ты устал.
