Наследник Магнитной горы - Волынская Илона (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗

Хакмара с силой толкнули в спину – он упал. Очки свалились. Он закричал, не слыша собственного крика, – пол пещеры оказался неимоверно горячим, будто на сковородку швырнули. Вскочить ему не дали – отец навалился сверху, прикрывая собственным телом. Стены покрылись выбоинами. С ревом горного обвала Пламя ринулось прямо на них. Весь мир заполонили убийственный жар и разрывающее мозг сияние… Навстречу метнулась хрупкая женская фигура. Будто обнимая прущее на них Пламя, жрица широко раскинула руки – и струя Огня хлынула внутрь нее. Жрица вбирала в себя бушующее Пламя, не давая ему подобраться к Хакмару и отцу. Ее волосы встали дыбом – натянутый, как стальная струна, каждый волосок дрожал и потрескивал, а вокруг него, как нитка на веретене, извивались длинные голубые ленты Пламени. От наполнившего ее изнутри сияния жрица сама светилась. Мгновение мальчишке казалось, что сейчас она просто втянет все неистовство взрыва в себя. Но Пламени было слишком много. Голубой огонь выплеснулся из переполненного тела жрицы – потоки Пламени вырвались из глазниц, рта, сквозь волосы и кончики пальцев… Да ее же сейчас разорвет в клочья! Женщина закричала – ее подхватило ударной волной и швырнуло о стену.

От нестерпимого жара одежда вспыхнула. Стены испытательной пещеры вспучились и заплакали каменными слезами. Каменный пол вокруг Хакмара застонал, покрываясь трещинами, и вздыбился. Прямо из-под земли выросли сотканные из густого, как расплавленный металл, и алого, как Закат, жидкого Пламени фигуры великанов – голову самого огромного венчала трехрогая корона. Хакмар никогда не видел их, но они показались ему близкими, как кровные братья, о которых он никогда не знал, но которые всегда были частью рода, семьи и его самого.

Великаны встали плечом к плечу, прикрывая Хакмара и отца от Голубого пламени. Волна Огня ударила, разбилась о них, рассыпалась брызгами искр, хлынула поверх их голов и откатилась назад, ухнув обратно в нижнюю пещеру. Коронованный Великан успокаивающе махнул Хакмару пылающей ладонью… и все восемь огненных фигур жидким Пламенем ушли обратно под землю.

Еще мгновение вокруг гудело, словно они все оказались внутри деревянного барабана, а потом наступила тишина. Настоящая тишина, а не та, что бывает в оглохших от взрыва ушах.

Отец скатился с Хакмара, приподнялся на локтях, опираясь на остывающий пол.

– Еще одно ограничение, – хрипло сказал он. – Новое оружие можно использовать только в полностью безлюдной местности.

Лежащая у стены жрица глухо застонала, приоткрыла глаза и попыталась подняться.

Хоть о стенку этих голубоволосых бей, ничто их не берет!

Разбегающиеся глаза жрицы сфокусировались на магнито-горцах.

– Почему… вы живы? – сплевывая розовую от крови слюну, с трудом выдохнула она.

– А вы и не рады? – буркнул в ответ Хакмар.

Жрица мотнула голубыми волосами и чуть от этого не свалилась на пол.

– Ра… рада. Но… как вы уцелели? Что… тут было?

– Да тут такое было, такое было, что даже и не знаешь, как сказать! – с неожиданной суетливостью пробормотал отец, оглядывая испытательную пещеру, где пол, потолок и стены превратились в сплошные потеки спекшегося в черно-красную массу камня. – Все взрывалось, Пламя горело, вы, драгоценная моя, аж полыхали, стены плавились! Нам-то, горнякам, что, мы привычные, а на нового человека, вот как енге жрица, нехорошо могло подействовать. Давайте-ка мы енге к шаману проводим, шаман посмотрит, травок даст… – И неожиданно для пялящегося на него с открытым ртом Хакмара отец подхватил жрицу под локоток и чуть не как родную дочь повел к выходу.

Та покорно шла, едва перебирая ногами и почти повиснув на отце. Только у самого выхода она вдруг стремительно обернулась. Лицо ее изменилось – взгляд остановился, как у мертвой, и враз побелевшими губами она прошептала:

– Кто… кто это? – Ее дрожащая рука поднялась, указывая на стену, под которой еще недавно укрывались Хакмар с отцом.

– Никто, никто, совсем никого! – зачастил отец.

Обведенные черным спекшимся камнем, будто угольным карандашом, на стене красовались четкие силуэты восьми гигантов. Самый огромный из них был увенчан трехрогой короной.

Свиток 5

В котором ведьма из Храма разоткровенничалась

– Вот, принес! Шаман велел смазывать ожоги! И еще вот это – одну ложку три раза в день после еды! – Минька водрузил перед Хакмаром горшочек с мазью на целебной белой глине и оловянную кружку, остро пахнущую травами – в основном чабрецом да чагой.

Хакмар понюхал настой, сморщился и вылил содержимое кружки в жаровню с Огнем – у деда в ауыле [6]под горой обезболивающий отвар варили куда лучше. Голубой огонь недовольно заискрил – видно, чуял, что на сей раз в подношение ему пошло то, что не сгодилось человеку. Ладно-ладно, нечего шипеть, чай, не в горне, чтоб лучший кусок в дар получать. А мазь вроде ничего. Шипя от боли, Хакмар принялся намазывать обожженные ладони.

– А еще предлагал покамлать, пока свет от Вечерней зари виднеется, – добавил Минька, забираясь за стойку со своими любимыми барабанами.

– Только его мне тут не хватало, – морщась, пробормотал Хакмар. С тех пор как умерла мама, ни Хакмар, ни мастер Никтоман не ходили к шаману, и тот в пещере старшего мастера горы тоже не бывал. Не то чтобы отец и сын винили шамана – все знают, что в Ночи сила Белых уходит, и глупо их винить за это, как глупо винить обвал в забое, прорвавшуюся в штрек воду или рудничный газ. Но видеть старого дурака с его важной поступью и высокопарными рассуждениями о власти над духами ни Хакмар, ни отец просто не могли.

Втирая мазь в ладони, Хакмар присел на приступочку у барабанов. Минька тихо постукивал колотушкой в туго натянутую на полые древесные срезы бычью кожу. Сложный рваный ритм как никогда соответствовал мятущимся мыслям Хакмара.

С ощущением острой обиды он вдруг почувствовал себя… кем-то вроде жрицы! Для той гора вся состояла из тайн, и, оказывается, для него, наследника горы, тоже! Отец ничего не сказал ему о подземном руднике. Старший смотритель знал, рудничные, которые там работали, – тоже знали, а он – нет! Медная полушка – цена всем отцовским разговорам: «Тебе предстоит возглавить гору, ты должен знать о ней все!» Выходит, не должен. Его считают ребенком! Говорят о скорой перековке, о приближающемся мастерстве – а о попытках соединить в новом оружии металл и Огонь он, почти мастер, узнает одновременно со жрицей! И еще эти поднявшиеся на его защиту великаны, сотканные из подземного Рыжего огня! Откуда подземный Огонь в горных мастерских? Еще одна тайна? Отец вел себя так, будто даже не видел полыхнувшего Пламени. Не увидеть восьмерых огненных великанов? Невозможно. Он просто лгал жрице, что-то скрывая! И Хакмар вынужден был лгать вслед за ним. Позорно выкручиваться перед лицом презираемого врага, тем признавая его силу и свою – слабость! Даже не зная, в чем тут на самом деле хитрость и что за Огонь такой! Сколько еще тайн отец оставил для себя, посчитав сына то ли маленьким, то ли чудоватым, то ли и то и другое вместе?!

Ну и ладно. Не нужны ему отцовские секреты! У него свои есть! Отец ему не все рассказывает, ну и он отцу – тоже! Хакмар решительно потянул из-под кровати набитый хламом ящик и запустил в него руку…

– …не одна чтоб, а две. Руки-то ведь тоже две, – услышал он вдруг.

Он ошеломленно поглядел на Минея:

– Кого две, Минька?

– Руки две, говорю! Ну и колотушки, соответственно, тоже. Да ты меня совсем не слушал? – Миней поглядел на него обиженно-недоуменно, явно не понимая, как можно не обратиться полностью в слух, когда речь идет о музыке! О Новой Музыке! – Сидишь там в своей кузнице, вроде мудришь, а единственное, до чего додумался, – шаманскую колотушку под наши барабаны приспособить? Она же толстая, сколько можно повторять! Тоненькую надо и такую, гибкую… И две – я тогда с обеих рук шарашить смогу!

– Ну извини, – сказал Хакмар, продолжая шарить под хламом. В ящике гремело, грохотало, с лязгом сыпалось… и наконец мальчишка вытащил из-под прикрывающего его хлама меч в простых ножнах. Часть своей тайны. Может быть, самую значимую часть. – Я все-таки не музыкант. У меня другие… инструменты. – Он медленно вытянул меч из ножен, задумчиво поглядел на странно отблескивающий клинок и вогнал его обратно, перекинул перевязь ножен через плечо. – Я спущусь под гору – деда навещу. Может, им какую подходящую древесину с севера завезли.