Излучатель доброты - Булычев Кир (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
– Готова.
– А я? – спросила Алиса.
– А тебе что надо, девочка? – удивился комиссар, который уже забыл о существовании Алисы. – Ты разве не улетела домой?
– А мне что делать? – настаивала Алиса.
– Ты лети домой, к маме, – отмахнулся Милодар, занятый своими заботами. – Тебе обедать пора.
– Спасибо за совет, – сказала Алиса, – но я им не воспользуюсь.
– Это еще почему? – Комиссар не терпел, когда ему перечили.
– Мне надо вернуться в Урумчи.
– И не думай. Там не место маленькому ребенку.
– Спасибо за то, что вы считаете меня маленьким ребенком, – сказала Алиса. – Только я все равно полечу в Урумчи, с вашей помощью или без вашей помощи.
– Прости, Алиса, – сказала Кора Орват. – А зачем тебе надо в Урумчи?
– Во-первых, у меня все вещи в общежитии остались. А Ичунь сойдет с ума, если увидит, что я пропала.
– Я ей скажу.
– Она вам может не поверить. К тому же нельзя так вот запросто бросить в беде человека, который дал тебе кров. Представляете, каково сейчас Ичунь и Фатиме. Им ведь кажется, что, если бы они остались со старым профессором, ничего плохого не случилось бы.
– Наверное, ты права, – сказала Кора. – Может, Алиса полетит с нами? – спросила она Милодара.
– Лишнее все это! И вообще, во флаере тесно, – проворчал тот.
Алиса расстроилась. Каждому станет обидно, если ему уже двенадцать лет, а его считают бесполезным ребенком.
Когда они поднимались на скоростном лифте на поверхность ледяного щита Антарктиды, Кора вдруг тихо спросила Алису:
– Ведь это не главная причина, почему ты хочешь вернуться в Урумчи?
– А какая главная? – спросила Алиса.
– Главная заключается в том, что ты, Алиса, обожаешь загадки и тайны и тебя никакими конфетками не выманишь из пустыни Такла-Макан, пока не разгадана тайна исчезновения профессора.
– Но он же мне не чужой человек! – сказала Алиса. – Он мой коллега, он пригласил меня в гости, я еще не получила от него чертежей генератора добра для нашей биологической станции. Разумеется, я никуда не улечу из пустыни. И не мечтайте меня выгнать!
– А кто тебе сказал, что я мечтаю тебя выгнать? Я же сама тебя позвала.
Комиссар не отрывался от своей видеозаписной книги, которую изучал, пока они поднимались на лифте с глубины в два километра, и не слушал разговора. Но для порядка спросил:
– Вы о чем шепчетесь?
– Извините, комиссар, – сказала Кора. – Мы о своем, о девичьем.
– Вот именно, – согласился комиссар, – о девичьем. А надо – о деле!
– Я согласна, чтобы ты осталась со мной, – сказала Кора Алисе. – Только ты должна дать мне слово, что без моего разрешения не будешь соваться в опасные места.
– Обещаю! – обрадовалась Алиса. – Я ведь давно уже не тот легкомысленный ребенок, каким меня знают по фильмам и книжкам. Я даже могу поклясться, что буду вас слушаться!
– Не надо, я тебе верю, – сказала Кора. – Но и ты меня не подведи.
Лифт вылетел на сверкающую снежную поверхность ледяного щита Антарктиды. У замаскированной под торос двери лифтовой шахты стоял скоростной флаер – служебная машина Милодара, кстати, снабженная гравитационным двигателем конструкции профессора Лу Фу.
– Комиссар, – сказала Кора, – Алиса летит с нами в Урумчи.
– Но ведь я же сказал, – воскликнул комиссар, – что детям не место в служебном флаере!
– Алиса оставила вещи в студенческом общежитии. Она их заберет, поговорит со студентками, а потом, если захочет, может улететь в Москву на рейсовом лайнере.
– А если не захочет? – насторожился комиссар.
– Тогда и решим… Да вы забирайтесь во флаер, комиссар, забирайтесь. В ногах правды нет. По дороге все обсудим.
Флаер Милодара оказался просторным и комфортабельным. В нем даже нашлось место для штанги и пианино. И Алиса никому не помешала. Но у Милодара не было детей, и он не знал, как с ними обращаться.
Флаер резко забрал в небо и понесся к северу.
– Кора, ты что-то хочешь сказать. По глазам вижу!
– Вы, как всегда, угадали, – откликнулась Кора. – Мне хотелось бы попросить Алису, если у нее, конечно, найдется для этого время, слетать со мной в оазис профессора.
– Это еще зачем? – Голос комиссара был строг.
– Она уже была там два раза и может мне помочь при расследовании. – Голос Коры тоже был строг.
– Чем тебе может быть полезен маленький ребенок?
– Мне нужен единственный свидетель, который был у профессора перед смертью и первым после его исчезновения.
– Вообще-то ей лучше бы лететь домой, – произнес комиссар таким голосом, что даже Алиса поняла, что они с Корой выиграли сражение.
Милодар тут же углубился в свои видеозаписи, потом вышел на связь с какой-то группой № 6 на Марсе, которая что-то потеряла или нашла, и забыл о спутницах.
– Спасибо вам, Кора, – сказала Алиса. – Я никогда этого не забуду…
– Во-первых, не вам, а тебе – не так уж велика у нас разница в возрасте. Я старше тебя раза в два, не больше. Во-вторых, ты и в самом деле можешь мне пригодиться. Кто знает… Следствие есть следствие, а расследование в пустыне Такла-Макан для меня нечто новенькое. Так что будем считать, что мы с тобой обо всем договорились к общему удовольствию. В Урумчи я даю тебе полчаса, чтобы домчаться до общежития, взять свои вещи и девушку по имени Ичунь, которая нам может понадобиться. Догоните нас в оазисе.
– Есть, капитан! – откликнулась Алиса.
Алисе потребовалось полчаса для того, чтобы успокоить Ичунь и убедить ее в том, что профессор, скорее всего, жив. А потом Алиса уговорила Ичунь полететь на флаере в оазис. Ичунь все время плакала, слезы катились по ее тугим щекам, волосы растрепались, глаза распухли и превратились в узкие щелочки.
– Что же будет, – повторяла она, – что же теперь будет!
– Что ты имеешь в виду? – спросила Алиса.
– Но ведь через две недели у нас юбилей! Профессору исполнится сто лет. Уже избран почетный комитет, съедутся гости. Как ты не понимаешь таких простых вещей!
– Чего я не понимаю?
– Что будут делать гости, если не будет хозяина?
На этот вопрос Алиса ответить не смогла. Она лишь представила себе, как гости растерянно бродят по пустыне в поисках профессора.
Когда они прилетели в оазис, Милодар и Кора Орват их уже ждали. Алиса увидела следователя Лян Фуканя, толстенького, очень вежливого человечка в строгом черном костюме и при галстуке, что выглядело в пустыне необычно.
– Я очень рад, – сказал следователь, – что Алиса возвратилась в оазис профессора Лу Фу, потому что я надеюсь на ее помощь, и мне приятно также видеть Ичунь.
– Почему? – спросила Ичунь и тут же залилась слезами, потому что увидела, какой разгром в доме профессора.
– Вы можете заметить, что отсутствует, что пропало, – сказал следователь.
Ичунь со следователем ушли в дом. Алиса осталась в саду. Ей не хотелось возвращаться в разоренный, испоганенный дом.
Сад был уже не так пустынен, как утром. Эксперты и сыщики деловито шныряли по дорожкам, рылись в ворохах листьев, ползали между грядок, искали микроследы на дорожках… Куда бы Алиса ни ступила, ей говорили, шептали, ворчали, приказывали:
– Девочка, отойди, девочка, ты мешаешь, девочка, не наступи на вещественное доказательство! Девочка, что ты тут делаешь? Девочка, неужели тебе не сказали, что детям сюда вход воспрещен?
Алиса послушно отступала, отпрыгивала, отходила, она понимала, что специалисты заняты делом, а она и в самом деле может нечаянно наступить на пылинку, оставленную преступником, или, что еще хуже, принести лишнюю пылинку на своей подошве.
Несмотря на подавленное настроение, Алиса смогла сделать важное наблюдение: сад, лишенный помощи генератора добра, на глазах погибал. Манговые деревья и финиковые пальмы, испугавшись холода, поспешили сбросить листья, виноград и сливы, тронутые ночным морозом, катились по дорожке, гулко падали апельсины, стайкой поднялись бабочки и полетели к озеру – видно, надеялись укрыться в густых тростниках. Но если муравьи могут зарыться в землю, змеи – спрятаться в норы, бабочки и птицы – улететь, то растения лишены этой возможности. Они умирают там, где живут, им не положен заграничный паспорт.
