Москва - Кассиопея - Кузнецов Исай Константинович (прочитать книгу .txt) 📗

— Поправка — четверть градуса, 07 минуты, 53 секунды, — чётко сообщает Миша.

— Есть поправка! — руки Паши Козелкова бегают над кнопками пульта, как над фортепианной клавиатурой.

На экране снова возникает капсула Федьки. Она медленно приближается.

— Кислорода осталось на шесть с половиной минут, — докладывает Мишка.

Эпизод 30

Звездолёт подходит к капсуле, и в тот момент, когда он закрывает её своим громадным телом, вокруг вспыхивает ослепительно яркий свет звезды.

Эпизод 31

— Силовое поле корабля нарушено магнитной бурей, — говорит Павлик. — Что будем делать?

— Я выхожу в космос, — принимает решение Витя.

Миша взглянул на приборы.

— У тебя четыре минуты, — сказал он.

Витя вскочил с кресла и выбежал из командирского отсека.

— Что это, Паша? — испуганно спрашивает Юлька, глядя на экран.

От звезды отделилась какая-то плазменная масса фиолетового цвета, которая двинулась к кораблю.

— Это водородный выброс, — сказал Мишка. — Витька может не успеть.

— Не успеть? — испугалась Юлька. — Он может не вернуться на корабль?

— Может, — тихо ответил Павлик.

Эпизод 32

Витя в скафандре отделился от корабля. Включив ракеты — рули и двигатели, он подплывает к капсуле Федьки.

Федьке не хватает кислорода, он задыхается, с него течёт пот…

А плазменная фиолетовая масса уже совсем близко от маленьких фигурок космонавтов.

Эпизод 33

— Через минуту выброс будет здесь, — говорит Мишка, глядя на экраны пульта управления.

Эпизод 34

Витя подталкивает капсулу перед собой, направляет её к люку звездолёта. Водородный выброс уже совсем рядом.

Но Витя успел втолкнуть капсулу в люк звездолёта и сам скрылся в нём. Люк захлопнулся, и тут же корабль охватило раскалённое месиво…

Эпизод 35

Звездолёт вздрогнул, но выдержал удар и развернулся, уходя от фиолетовой массы.

Эпизод 36

Лоб сидел перед закрытым люком с надписью «К.О.»

— Написано — К.О… — слабым голосом сказал Лоб. — Я думал — К.О. — комната отдыха, а К.О. — камера очистки…

— КаО, КаО… — не выдержал Пашка. — Какой осёл! — вот что такое — КаО.

Эпизод 37

На Земле, в Центре Управления полётом Филатов, Огонь-Дугановский и Курочкин следили за экраном, на котором разворачивались драматические события со звездолётом.

Охваченная фиолетовым пламенем «ЗАРЯ» разворачивалась, меняя курс.

Курочкин вскочил из-за пульта.

— Я проявил непозволительное малодушие! Я должен был запретить полёт! Дети — это дети! Они остаются детьми, даже если на них надевают космические скафандры.

— Ну что ты говоришь, Шурик, — улыбнулся Огонь-Дугановский. — Эти дети на твоих глазах только что проявили поразительное мужество, находчивость… Не всякие взрослые сумели бы так действовать в столь неожиданных обстоятельствах!

— Да, да, всё это так… всё это верно, — задумчиво сказал Филатов. — Но нам предстоит решить кардинальный вопрос… Я считаю, что пока не поздно, мы должны прекратить полёт и вернуть экспедицию на Землю.

— То есть, как вернуть? — удивился Курочкин.

— Почему… вернуть? — возмутился Огонь-Дугановский.

— Потому что появление Лобанова едва не привело их к гибели… И я считаю, пока не поздно…

— Поздно? — послышался голос И.О.О. за спиной у академиков. — Для меня этого слова, простите, не существует. Если вы настаиваете, я могу вернуть Фёдора Николаевича на Землю, не прекращая полёта…

— То есть, как не прекращая полёта? — удивился Огонь-Дугановский. «В разведывательной капсуле»? Это очень опасно.

И.О.О. улыбнулся.

— Зачем же в капсуле, — сказал он. — Я располагаю несколько иными возможностями… средствами, лежащими, так сказать, вне законов физики… Но прежде чем прибегнуть к этим сильнодействующим средствам… Я полагаю, будет правильно, если судьбу Лобанова решат сами участники экспедиции…

Эпизод 38

А участники экспедиции стояли над распростёртым на полу Лбом и решали его судьбу. Юлька перевязывала обождённую руку Витьке, а Витька по очереди называл имена членов экипажа.

— Копаныгин, твоё мнение?

Мишка, глядя на Лба, твёрдо сказал:

— Отправить на Землю.

— Козелков!

— Мне жалко разведывательную капсулу, — сказал Павлик. — Но другого выхода я не вижу.

— Кутейщикова!

— А мне даже капсулу не жалко, — сказала Варя. — С момента его появления на корабле, мы стали ссориться, мы можем наделать глупости и погубить всю экспедицию.

— Сорокина!

Юлька замялась.

— Я не знаю, что сделать, — сказала она. — Во всяком случае его надо сначала вылечить…

Лоб застонал.

Витька обернулся к Кате.

— Я предлагаю, — решительно сказала Катька, — оставить его на корабле.

Все удивлённо посмотрели не неё.

— Ты серьёзно? — спросила Варя.

— Да. Абсолютно серьёзно.

— Ну что ж, — сказал Витька. — По-моему, права Сорокина. Прежде всего его надо госпитализировать.

В командном отсеке корабля мальчики готовились проводить очередную коррекцию траектории звездолёта.

Они сидели перед схемой звёздного неба с траекторными линиями и расчётами.

— Внимание! — сказал Павлик. — Земля, вы меня слышите? Вы меня слышите? Приступаем к коррекции нарушенной траектории полёта.

Эпизод 39

В геологическом центре возле пульта с минералами и электронным микроскопом сидят Катя и Юлька. Катька тяжело вздохнула, отодвинувшись от микроскопа, грустно сказала:

— Он не обращает на меня никакого внимания. Я не раздумывая согласилась лететь, а он… Он даже не замечает меня.

Юля старалась успокоить Катьку:

— Мальчики всегда скрывают свои чувства. А Мишка очень скрытный.

— Он сказал, что всё это неправда, — чуть не плача сказала Катька.

— Мало ли, что он сказал…

И вдруг всегда выдержанная Катька уткнулась в Юлькино плечо.

— Если хочешь знать… так это я написала на камине эту глупость.

Юлька вытаращила глаза:

— Ты?!

— Да, я! А Федька… он видел, как я писала… И не выдал меня.

Эпизод 40

В медцентре, лежавший на койке Лоб приподнялся и, усевшись, огляделся. Потом он встал и, потянувшись, сладко зевнул. Оглянувшись и поняв, что Юльки нету, он на цыпочках подошёл к двери. Дверь автоматически открылась, и Лоб вышел в коридор.

В длинной больничной рубашке он не торопясь шёл по коридору. Остановившись возле двери с надписью «До 16 лет не входить» Федька оглянулся и нажал какую-то кнопку рядом с небольшим табло. Дверь приоткрылась. Лоб просунул голову, а затем скрылся в широкой щели.

Дверь захлопнулась. Послышалось урчание и скрежет. А на табло, как на арифмометре, стали появляться и исчезать цифры и слова:

1 год… 2 года… 3 года…

Всё быстрее мелькали надписи. Когда на табло загорелось 14 лет…

… надпись несколько раз вспыхнула, и из-за открывшейся двери в коридор стремительно вылетел Лоб…

— Подумаешь, секреты… — проворчал он, с размаху влетая в помещение биоцентра.

Потирая ушибленное колено, он поднялся и оказался перед шкафчиками, закрытыми жалюзи, под которыми горели разноцветные огоньки.

Лоб перекрыл один из огоньков, сработал фотоэлемент, и через увеличительное стекло на Лба глянула громадная голова страшного зверя с торчащими усами и острыми зубами…

… Зверь бросился на Лба.

Лоб попятился и бросился наутёк.

А в это время в шкафчике повернулась линза, это была именно линза, и из-под неё выскочила маленькая мышка. Но Лоб этого не видел, он сбил с ног попавшуюся ему в дверях Варю и помчался по коридору.