Лис Улисс и потерянный город - Адра Фред (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
– Дорогая моя помощница, хочу тебе напомнить, что по нашим сведениям, в Вершине только одна гостиница, – ответил Проспер. – И можешь не сомневаться, что большинство наших конкурентов отправятся именно туда. Мне же все-таки хотелось бы оставаться по возможности незамеченным.
Антуанетта вздохнула.
– Я понимаю, мэтр. Я лишь посетовала на то, что здесь хуже…
– Зато здесь нет конкурентов, – улыбнулся Проспер.
Тем временем в гостинице «Два клинка и одни ножны» начали просыпаться первые конкуренты. А первым из первых оказался Константин. Он сладко потянулся, подставив морду робкому весеннему солнцу, и громко воскликнул:
– Евгений, подъем! Тебя заждались подвиги!
– Какие еще подвиги? – не открывая глаз, выдавил из себя пингвин. – И почему они ждут меня, а не тебя?
– Меня они тоже ждут. Но, хочется верить, не дождутся. Откровенно говоря, я бы предпочел, чтобы мы добились успеха, не совершая никаких подвигов.
– Так не получится, – промычал Евгений.
– Это верно. Хорошо, что ты это понимаешь, поскольку совершать их придется тебе.
Пингвин открыл глаза.
– Так нечестно, – сказал он.
– Что поделаешь… Я не силен в честности.
Но Евгений уже проснулся и уступать не собирался.
– Подвиги должен совершать тот, кому больше нечем заняться.
– Ты имеешь в виду Берту? – удивился Константин. – И тебе не стыдно – подставлять подвигам вместо себя слабую самку?
– А тебе не стыдно подставлять подвигам вместо себя и слабой самки слабого самца? – возмутился Евгений.
– Дружище, ты несправедлив к себе! Какой же ты слабый самец? Ты ого-го какой самец!
– Нет, я слабый! И вообще, когда я говорил про того, кому нечем заняться, я имел в виду тебя!
– Меня? Еще чего! Я найду, чем заняться, и не сомневайся!
– А мне и искать не нужно! У меня уже есть занятие: я пишу автобиографический роман!
Константин сел на кровати и заинтересованно посмотрел на друга:
– Серьезно? И много уже накатал?
– Главу! – гордо ответил Евгений.
– Ух ты, целую главу! А про меня там есть?
– Нет, что ты! В этой главе я еще совсем маленький.
– Не вижу логики, – насупился кот. – Я тоже когда-то был маленький. Чем это я маленький хуже тебя маленького, что в главу не попал?
– Но это же мое детство! Тебя в моем детстве не было!
– Зато я был в своем детстве! Чем это мое детство хуже твоего, что не попало в главу?
– Константин, но это же моя автобиография, – заметил Евгений.
– А мою написать даже не пытаешься. Эх ты, а еще друг… – Кот обиженно уставился в окно.
Евгений почувствовал себя неловко.
– Ну… Константин, чего ты дуешься? Я про тебя напишу, просто еще немножко рано.
– В какой главе начнешь про меня писать? – строго поинтересовался кот.
– В тридцать первой! – не задумываясь, ответил Евгений, решив не посвящать друга в нюансы писательского труда.
– Ну и начал бы с тридцать первой! – не унимался Константин, которому понравилось обижаться. – Наверняка в предыдущих тридцати не будет ничего интересного! Их вообще можно сжечь. Все настоящие писатели сжигают свои неинтересные главы!
– Нет, они будут очень интересные, – возразил пингвин. – Вот хочешь, я тебе прочитаю первую главу и ты сам убедишься?
– Читай, – милостиво согласился Константин.
Евгений возбужденно сел на кровати и раскрыл тетрадь. Возможность поделиться с кем-нибудь своим творчеством его окрыляла.
– Глава первая, – начал читать Евгений. – Детство…
Константин слушал очень внимательно и, когда пингвин закончил чтение и вопросительно уставился на друга, сказал:
– Ну, в целом неплохо. Хотя чего-то не хватает.
– Чего? – напрягся Евгений.
– Ммм… Думаю, как сформулировать. Чего-то важного. Ах да! В твоем повествовании не хватает кота!
– Да ну тебя, – разочарованно махнул крылом Евгений. – Я думал, ты серьезно…
– Я очень серьезно! Кстати, а твои родители действительно тебя не узнали?
Пингвин замялся.
– Ну, как тебе сказать…
– Понятно. Врешь на страницах собственной биографии.
– Не вру! Это не вранье, а художественный вымысел!
– А какая разница? – поинтересовался Константин.
– Так это же очевидно! Ложь – это просто… ложь. А художественный вымысел… – Евгений задумался. – Это то, что должно было быть правдой, но почему-то не было.
– Ах, вот оно что! Тогда, может, ты объяснишь, почему твой художественный вымысел позволяет клевету на собственных родителей, а восторги в адрес лучшего друга – нет?
Евгений растерялся. Он попытался что-то промямлить в ответ, но замолчал, когда Константин огорошил его новой идеей:
– Давай впишем меня! Вместе! Я тебе помогу. Значит, смотри, художественный вымысел такой. Юный ты страдаешь от жестокой диктатуры родителей, которые тебя не узнают. Они отнимают у тебя рыбку и запрещают охотиться на планктон. Но тут появляется юный кот, которого занесла в Антарктиду жестокая судьба, от диктатуры которой он страдает. И вот этот кот помогает тебе сбежать за море, где нас захватывают в плен коварные пираты! Мы сначала страдаем от их жестокой диктатуры, а потом бравый кот вызывает пиратскую команду на дуэль и побеждает ее всю! Мы прибываем в Австралию, где знакомимся с Марио и вместе с ним побеждаем тирана-кенгуру, который наслаждается своей диктатурой. Потом враги подсовывают тебе отравленный рыбий жир, ты пьешь его и сходишь с ума. Захватываешь Новую Зеландию, и от твоей жестокой диктатуры страдают сумчатые птицы этой страны. Но бравый кот…
– Константин! Это уже не художественный вымысел, а… я не знаю что! И вообще, это моя автобиография! Понимаешь? Моя!
– Тебе что, жалко? Пусть будет наша автобиография! Я стану твоим соавтором. А то мне не хочется ждать до тридцать первой главы.
– Тридцать пятой.
Константин ахнул.
– Как? Ты же сказал, что тридцать первой!
– А вот и тридцать пятой! Это тебе в наказание за то, что хотел отнять мою автобиографию, переписать мою жизнь, сделать из нее третьесортную дешевку!
– Почему третьесортную? Это была бы первосортная дешевка! Эх ты! Ты мне больше не Несчастный! – Константин лег и демонстративно отвернулся к стене.
– Ну и очень хорошо! Я давно хотел тебе сказать, что ты… что я… – Евгений лег и демонстративно отвернулся к стене.
Явившаяся в скором времени Берта застала соратников в состоянии холодной войны.
– Вы почему еще в кроватях? Пойдемте в город! Мне надо сходить на почту и послать родителям открытку, чтобы они не волновались.
– Здравствуй, Берта, – мрачно подал голос Константин.
– Доброе утро, Берта, – сказал Евгений, не оборачиваясь.
Лисичка несколько раз перевела взгляд с одного друга на другого.
– Вы что, поссорились? Ну ничего себе! Всего на одну ночь оставила вас одних, и на тебе!
Кот и пингвин синхронно повернулись к подруге.
– Ничего мы не поссорились! – заявил Евгений.
– Поссорились, поссорились! – возразил Константин. – А как тут не поссоришься, когда он только про себя пишет?
– В смысле? – удивилась Берта.
– Это моя автобиография! – возмутился Евгений. – Константину в нее рано!
– Вот видишь, видишь! Я же говорил! – восторжествовал кот. – А ты спроси господина писателя, попала ли ты в его книгу!
– Не попала! – ответил Евгений, не дожидаясь, когда Берта задаст вопрос. – Пока не попала. Ну рано еще, рано!
– Все ясно, – резюмировала лисичка. – Вы решили помериться глупостью. Дело ваше. А я пошла в город. – Она развернулась и вышла из номера.
– Эй-эй, я с тобой! – одновременно выкрикнули Константин и Евгений.
На первый этаж они спустились, исподтишка косясь один на другого, считая, что именно таким образом друг друга игнорируют. А вот идущая впереди Берта действительно будто их не замечала – ни разу не обернулась и не произнесла ни слова.
Лишь на улице лисичка повернулась к друзьям.
– Я иду на почту, чтобы отправить родителям открытку. Приглашаю моих умных соратников пойти со мной. Глупые соратники пускай даже близко не подходят.
