Дружба творит чудеса. Четыре дракона - "W.i.t.c.h" (читать книги без регистрации TXT) 📗
— Это неслыханно, Оракул! — воскликнул Тибор. — Ни одна Стражница прежде не отваживалась на подобный шаг! Что ты намерен делать?
— Ничего, — ответил Оракул. — Ничего такого, что могло бы взволновать Совет. Думаю, они тоже отнесутся к Стражницам с симпатией.
Улыбка Оракула потускнела и сменилась выражением тихой сосредоточенности. Он выпростал руки из длинных расширяющихся книзу рукавов и развел ладони в стороны.
— Тяга девочек к знаниям закономерна, — сказал Оракул Тибору. Ему не было нужды объяснять свою позицию и отстаивать свое мнение. Когда он заговорил снова, с его губ не сорвалось ни звука. Послание его трансформировалось в чистую энергию золотистого цвета и помчалось на Землю — к пяти Стражницам.
«Если вы твердо решили и если вы по-настоящему готовы услышать правду…»
Оракул уловил ответные вибрации от чародеек, хотя девочки даже сами не осознавали, что мысленно обращаются к неземному существу.
Оракул закрыл глаза. Он ясно видел перед собой Стражниц. Они сидели у Вилл дома, расположившись на диване тесным полукругом. Их руки были сжаты, и только Вилл протянула вперед ладони, над которыми парило Сердце Кондракара. Талисман, словно передатчик, сообщал Оракулу обо всех мечтах и надеждах чародеек.
«Да», — ответил Оракул на просьбу чародеек и наслал на них солнечную дымку, голубые тени и дремотную пыльцу.
«Да», — подумал Оракул. В его мозгу начали формироваться образы, которые тотчас же переносились и в сознание Стражниц.
«На — повторил Оракул, исполняя желание девочек. Он обеспечил их ответами. Десятками ответов — даже на те вопросы, которые не давали девочкам покоя, но которые те не решались дать. — Вот они, ваши надежды. И правда. Всё это только сны…»
Глава 8
Ирма сидела за партой в кабинете французского. Каким образом она там оказалась, чародейка не знала. Прошло всего несколько часов с тех пор, как она написала контрольную — зубодробительнейшую контрольную, добавила про себя Ирма.
«Может быть, — смутно подумалось чародейке, — от перенапряжения у меня все затуманилось в голове, и я перепутала время?»
Она растерянно покосилась на одноклассников — те будто плавали в голубоватой дымке. При этом они, как всегда, хихикали, болтали, рисовали что-то в своих тетрадях. Который сейчас час? Утро? День? Сколько бы времени ни было, все двигались замедленно, словно находились под водой.
Мадам Гуно грациозно плыла в облачке тумана. Ну, то есть настолько грациозно, насколько позволяли ее костлявая фигура и пышная прическа из взбитых волос.
Учительница направилась прямиком к Ирме.
— Вот и твоя контрольная, Ирма, — сказала она.
Ирма сжала пальцы в замок и склонила голову, страстно жалея, что не может сейчас призвать магию. Но разве могло это ей помочь?
Чего ей хотелось, так это полностью стереть из истории этот момент. Вот если бы она была джинном с абсолютной властью!..
— Comprends tu Francais? Ты понимаешь по-французски? — сурово спросила мадам Гуно, вырывая Ирму из зыбкого мира грез. Она швырнула девочке ее работу. Весь лист был усеян жирными красными крестами, большинство заданий было перечеркнуто, а кое-где даже стояли сердитые комментарии. Ирма едва различала свои записи синей пастой под толстым слоем красного.
— Тот язык, на котором ты написала этот тест, — продолжала мадам Гуно, — какой угодно, только не французский! — голос ее звучал пронзительно и фальшиво.
«О нет! — подумала Ирма, испустив тяжкий вздох. — Прощайте, репетиции!»
Через пару мгновений Ирма обнаружила, что стоит в школьном коридоре. Как она там очутилась — снова неизвестно. Но у нее было странное ощущение, что она выплыла из класса — скорее всего, повинуясь странно искаженному звуку звонка.
«М-может быть, — прошептала самой себе чародейка, — я скоро проснусь, и окажется, что это всего лишь страшный сон…»
«Да… сон…»
Голос раздался прямо у Ирмы в голове, но был таким тихим, что его почти невозможно было разобрать.
И все-таки Ирма расслышала его. Он, без всякого сомнения, обращался именно к ней. Голос звучал слабо и приглушенно, словно сквозь толщу воды.
«Это сон», — благоговейно прошептала Ирма. Она принялась с интересом оглядывать затуманенные школьные помещения. Ее одноклассники продолжали плавно двигаться по коридору, словно водоросли, колеблемые морским течением.
У одной из девчонок было дутое стеганое пальто, иссиня-черные хвостики и удивительные дурацкие гетры, спущенные на щиколотки. Во сне Ирмы оказалась Хай Лин!
— Ну как, Ирма? — спросила Хай Лин с участливой улыбкой.
— Плохие новости, — протянула Ирма. — Не придется мне участвовать в спектакле!
— Странно! — пробормотала Хай Лин, и лицо ее сделалось задумчивым. Ирма смотрела на нее сквозь голубое марево, и черты подруги казались далекими и призрачными. — То же самое сказала моя бабушка, — продолжала Хай Лин. — Она приснилась мне сегодня ночью!
«Проснитесь!»
Ирма огляделась по сторонам, ища источник назойливого жужжания. Помимо жужжания она снова уловила тот слабый, шепчущий голос. Он шелестел тихо-тихо — может быть, потому, что от Ирмы его отделяли целые эпохи и огромное расстояние… Ирма знала этот голос, но все никак не могла определить, кому он принадлежит.
— А еще бабушка сказала, что недовольна мною, — продолжала Хай Лин, когда девочки направились по коридору к стеклянным дверям.
Солнечный свет, отражавшийся от снега, лился прямо в двери, прорывая заволакивающую коридор дымку, словно луч прожектора. — Ей не нравится, как я себя веду.
Хай Лин распахнула двери, шагнула на крыльцо и с наслаждением вдохнула свежий морозный воздух. Ирма таращилась на нее, медленно моргая, словно рыба в аквариуме. Почему она не может разделить приподнятое настроение Хай Лин? Почему все вокруг словно увязло в патоке?
Не будь голова Ирмы заполнена мутной дымкой, девочка бы, пожалуй, задумалась, каким это образом она попала в сон Хай Лин, и как Хай Лин проникла в ее собственный сон?
«Но ведь так бывает во сне, разве нет?» — сказала себе Ирма и помахала пальцами перед затуманенными глазами — плавно, словно в замедленном кино. Все имело смысл, и все казалось бессмыслицей…
«Очнитесь!»
Ирма встрепенулась. Хай Лин же, ничего не замечая, продолжала вдыхать полной грудью зимний воздух.
— Бабушка, наверное, разочаруется во мне, — произнесла чародейка, поднимаясь на цыпочки, — но я не могу противиться ветру! Так хочется полетать!
Как сухой листок, подхваченный шквалом, Хай Лин внезапно оторвалась от земли. Она запрокинула голову и изящно отвела руки назад. Концы хвостиков накрутились вокруг запястий, будто шелковые ленты.
Хай Лин скользила над головами шеффилдцев, спешивших по своим делам или перебрасывавшихся на лужайке снежками. Потом она начала описывать в небесах круги.
Она так и светилась чистым, радостным волшебством.
— Какое сладостное ощущение! — крикнула она сверху Ирме.
— Ты оттуда не видишь Вилл? — спросила Ирма. Но Хай Лин улетела слишком далеко, чтобы расслышать ее, или просто не позаботилась ответить. Она направлялась к воротам, отделявшим Шеффилдскую школу от всего остального мира.
Ирма с грустью поглядела вслед подруге.
«Вы слышите меня?»
Ирма собиралась ответить призрачному голосу. В самом деле собиралась. Но прежде чем она смогла собрать расплывающиеся мысли в кучу и придумать ответ, ее кое-кто отвлек. Это была Вилл. Она как раз выезжала на велике за ворота школы.
— Вильгельмина! — крикнула Ирма. В ее голосе прозвучало какое-то отчаяние, и это совсем не понравилось чародейке. Но она так обрадовалась, увидев Вилл, что отбросила прочь все тревоги.
Ирма припустилась по дорожке к воротам и изо всех сил замахала руками, привлекая внимание подруги.
— Ирма! — недовольно воскликнула Вилл. Она затормозила и нервно огляделась по сторонам. — Не называй меня так! Сколько раз тебе повторять?! Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал мое идиотское полное имя!
