Лоцман - Крапивин Владислав Петрович (читать книги полные TXT) 📗

Мы давно миновали речку, прошли с десяток верст без дороги по каменистому полю, на котором изредка темнели шапки коричневых кустов и торчали похожие на чудовищ скалы. А потом попали на это травянистое место и решили отдохнуть. Сжевали по бутерброду, хлебнули из фляжки холодного чая и теперь лежали просто так. Сашка положил руки под затылок, ноги согнул и смотрел в «потолок». Его колени торчали над колокольчиками. В здешнем, полном желтых тонов воздухе они казались золотисто-смуглыми. Я взглянул на свои руки. Они тоже были светло-коричневыми. Какой обманчивый свет! Словно сразу тебя покрыл крымский загар…

Я глянул вверх. Длинные волокна облаков тихо передвигались, хотя внизу не ощущалось ни малейшего ветерка. Облачные ткани были просвечены бледно-лимонными лучами.

– Что же это все-таки за излучение? – сказал я.

– Толком никто не знает… Может, это отраженный свет солнца, – отозвался Сашка.

– Какого солнца? Оно же… за толщей!

– Многие считают, что за толщей… А некоторые говорят, что там, наверху, все-таки небо. Особенно ребята… Бывает, что они делают воздушные шары из папиросной бумаги, надувают горячим воздухом и на нитке отпускают за облака. И вот нитка тянется, тянется иногда целый километр… А у Горы-то какая высота, если снаружи смотреть? Ну, метров триста самое большее. Куда же шар уходит?

– И куда же он, по-твоему, уходит?

– По-моему, там все-таки небо.

– А как же… каменный свод?

– Он тоже есть… И небо есть. Просто они в разных измерениях… Все это выяснить было бы очень легко. Надо только, чтобы кто-нибудь поднялся на большом шаре за облака.

– Неужели никто никогда не пытался?

– Большой шар незаметно ведь не сделаешь. А если заметят – не пустят. Подгорный горсовет запрещает полеты.

– Почему?

– Ну, говорят, что опасно. А на самом деле боятся, наверно, открытого неба. Под колпаком-то спокойнее…

– Но как-то неуютно всю жизнь без солнца, а? Я бы не смог… А ты?

– А нам и не надо всю жизнь! Завтра мы пойдем в места, где небо открытое. В такие города…

Он сказал «города» с каким-то особым значением. Словно с намеком на мои давние сны.

– Сашка… А как мы отсюда в них попадем? Ведь вокруг Подгорья стена, камень…

Он удивился:

– Вот вопрос! А как попали сюда?

2. Четвертое измерение

Действительно, как попали?

Когда подошли к речке, я увидел ту же ребристую гранитную стену и озабоченно оглянулся на проводника. Сашка был спокоен и деловит. Он не стал пижонить, как Костя, разулся, оседлал бревно и так переправился на тот берег. Пригнал плотик (который опять был на другой стороне). И я совершил плавание через подземную речку второй раз.

– А дальше? – неуверенно сказал я.

– Сейчас…

Сашка неторопливо зашнуровал кроссовки, одернул свою льняную одежонку, выпрямился, заложил руки за спину. Задрал голову… Так они с минуту стояли друг против друга – уходящий в облака гранитный массив и мой проводник Сашка Крюк – этакое растрепанное (несмотря на свою недавнюю стрижку) создание в распахнутой рубашке и сбившейся на пузе майке. Скала всей своей мощью презирала Сашку, а он покачивался на тонких и гибких, как резиновые трубки, ногах, сжимал и разжимал за спиной пальцы. И кажется, шептал что-то…

Потом он сказал негромко и быстро:

– Встаньте у меня за спиной, пожалуйста.

Я встал.

– Если закружится голова, не бойтесь, это недолго… А лучше закройте глаза на минуточку.

Но я не закрыл. Из любопытства и вообще… Что я, боязливая девица, что ли?

Сашка сложил перед лицом ладони, волнисто пошевелил ими. Затем правой ладонью описал широкую, на полный взмах, окружность и резко бросил руки вниз. Но они не повисли прямо – локти растопырились, а кисти заболтались (и опять вспомнилась кукла на ниточках). Не оборачиваясь, он протянул над плечом правую руку мне. Я взял… и увидел, что можно идти.

Собственно говоря, ничего не случилось. Так же стоял поднебесный скальный массив. Но была еще и равнина, по которой шагай да шагай. Я не могу объяснить, как это поле и эта каменная стена не мешали друг другу, как сочетались в пространстве. Но тогда это показалось вполне естественным.

– Идем? – сказал Сашка. И, держа мою руку над своим плечом, повел меня. Так мы прошли с полсотни шагов, а потом зашагали рядом…

Тогда я ничего не спросил Сашку о его колдовстве. Собственно говоря, колдовства в тот момент я и не почуял. Но сейчас, на привале, как бы очнулся:

– А правда, Сашка! Как мы прошли сюда? Ведь это же глухая, замкнутая емкость! Верно?

– Ага… – сказал Сашка с ноткой удовольствия. – Все дело в том, что четвертое измерение.

– Что из того, что четвертое? Ну особые свойства времени в нем, ну разные варианты одного события… При всем при этом в закупоренную банку все равно не влезешь.

– Как раз влезешь! – Сашка быстро сел. – Вот смотрите!

Шелестя по листьям, я придвинулся к Сашке. Он сорвал колокольчик, выдавил из него шарик белого красящего сока, нарисовал на ладошке окружность. А цветок положил в центре.

– Ну, вот. Допустим, вы букашка…

– Благодарю.

– Ой… я не так хотел сказать. Ну, все равно… Букашке надо пробраться к цветку. А этот круг – непроходимая граница. Понимаете!

– Представь себе, да. Я с детства был понятливый…

– Ой… вы не обращайте внимания, что я так говорю. Я это, чтобы лучше объяснить… Как букашке пробраться в круг, если она в двухмерной плоскости, где только длина и ширина?

– Никак, – важно согласился я.

– А если букашка использует третье измерение, высоту, она – раз! – и перелетела через границу…

– Понятно! А если вместо окружности мы имеем замкнутую емкость и букашка должна отыскать цветок именно в ней, она должна использовать четвертое измерение! Так? – Я вспомнил, что в какой-то брошюре читал такое рассуждение.

– Ага! – весело сказал Сашка. – Только…

– Вот именно! Большое «только». Как это делается не в рассуждениях, а на практике?

– Делается… – Сашка слегка потускнел. – Я не знаю, как… Нас учили графики всякие выстраивать. Совмещение генерального меридиана с линией этих… сопредельных граней… Но я не помню… – Он бросил смятый колокольчик. – Главное, это надо чувствовать. Чтобы поймать нужный миг.

– Но со спичками ты все же считал что-то, – вспомнил я.

– Не-е… Я просто смотрел, как они лягут.

– Это вроде гадания, что ли? – не выдержал, подцепил я.

Но Сашка не обиделся. Обрадовался даже:

– Правильно! Мама тоже смеется: «Ничего не учишь, только ворожишь, как бабка…»

– Бабка Ёшка…

– Точно! – Сашка весело повалился затылком в траву, взбрыкнул кроссовками. Плюнул на испачканную соком ладонь, вытер ее о ногу, перевернулся на живот, подпер пальцами щеки. И глянул выжидательно: не спрошу ли я еще что-нибудь?

Я сказал:

– Фантастика… Если наука подошла к этому вплотную… если практической многомерности учат даже в каких-то кружках, почему об этом не шумят, не пишут? Ведь, по сути дела, новая эпоха человечества может начаться…

– Не-е… Наука еще не совсем подошла… А когда подойдет, шума все равно не будет. Как с инопланетянами…

– С кем?

– Ну, с пришельцами. Раньше думали: вот прилетят первый раз – общий праздник будет, митинги, встречи, по телику передачи на весь мир… А уже сколько раз прилетали, и контакты были всякие, ну и что? Одно сообщение про контакт, а десять, что все это неправда. Чтобы шуму меньше было. У нас ведь боятся всяких необыкновенностей. Особенно начальство…

– Пожалуй, ты прав. Боятся, как Подгорский горсовет открытого неба.

– Ага! Хотя открытое небо – это как раз самое обыкновенное… И многомерность – тоже обыкновенное дело. Просто еще время не пришло.

– Время, когда для всех откроется многомерный мир?

– Да… – задумчиво сказал Сашка. – Оно ведь все равно придет. Вот смотрите, сперва Земля была плоская…

– Это люди думали, что плоская…