Абарат. Абсолютная полночь - Баркер Клайв (книги без регистрации полные версии txt) 📗
— Соглашатель!
— Иду, мама!
— Живо. У меня мало времени.
— Мне пора идти, — сказал Кэнди хороший сын Лагуны Мунн. — Я буду снаружи.
Он указал на узкую дверную щель, видневшуюся между крыльями и когтями больших жуков, и Кэнди впервые осознала, какая плотная темница образовалась вокруг нее. Пока она осматривала стены, они лишились цвета, и все трещины и дефекты в переплетенных формах затянулись. То, что еще недавно было разноцветной комнатой из мерцающих крыльев, превратилось в тихую бетонную камеру.
— Почему вы меня заперли? — спросила Кэнди.
— Такие сильные заклятья нестабильны, — ответил Соглашатель.
— Что ты хочешь сказать?
— Что они могут пойти как-нибудь не так, — прошептал он.
— Соглашатель! — крикнула Лагуна Мунн.
— Да, мама!
— Прекрати разговаривать с девочкой. Ты не сможешь ей помочь.
— Нет, мама!
— Возможно, через минуту она умрет.
— Иду, мама, — ответил Соглашатель. Он пожал плечами, посмотрел на Кэнди и выскользнул за дверь, которая закрылась, не оставив и следа своего присутствия.
Ну что ж, — тихо сказала Боа. — Ты привела нас сюда. Давай с этим кончать. Если ты понимаешь, что это даст.
— Я понимаю, чего это не даст, — ответила Кэнди без колебаний.
Правда? И чего же?
— Не глупи, — сказала Кэнди. — Тебя.
Внезапно страх покинул ее, и она повернулась на месте, обратившись к холодным серым стенам.
— Я готова, — сказала она. — Делайте, что надо. Давайте с этим покончим. Если можно избежать кровопролития, хорошо. А если нет, пусть кровь прольется.
Ждать ответа камеры долго не пришлось. Шесть колебаний прошли по стенам, полу и потолку, словно волны жизни, движущиеся в мертвой материи, воскрешали ее. Теперь она понимала, почему ей удалось краем глаза увидеть, чем эта темница была в своем последнем воплощении — стаей крылатых существ. Она видела, что они населяли серые стены. Одна жизнь внутри другой.
Можно ли усмотреть в этом намек, что Кэнди была бы серой и безжизненной, как эти стены, если бы в нее не вошла душа Боа? Не было ли в этом предупреждения, что жизнь, которую она выбирала, будет серой, холодной клеткой?
Нет, она в это не верила. И так и сказала.
— Я больше, чем это, — сказала она серому мерцанию. — Я — не мертвая материя.
Пока нет, — радостно вставила Боа.
— Ты готова? — спросила Кэнди, думая и о стене, и о принцессе. — Потому что меня достали все эти глупые угрозы.
Глупые? — разозлилась Боа.
— Просто сделай это, — сказала Лагуна Мунн, и ее голос подстегнул силы, скрывающиеся в стенах. — Быстро и чисто.
— Подождите! — сказала Кэнди. — Я хочу сказать Боа, что мне жаль. Если бы я знала, что она во мне, я бы давным-давно попыталась ее освободить.
Если ты ждешь отпущения грехов, — ответила Боа, — от меня ты этого не получишь.
— Что ж, так тому и быть, — сказала Лагуна Мунн, и из этого ответа Кэнди с изумлением поняла, что старая женщина слышала ее мысли с самого начала. — Давайте начнем, что бы ни случилось. Кэнди! Положи ладони на стену. Живо!
Кэнди прикоснулась ладонями к одной из стен. В ту же минуту она увидела созданий, танцевавших в плотном воздухе прямо за ними. Их крылья и тела роняли хлопья украшавшего их белого золота. Оно легло на ладони Кэнди, и отдельные фрагменты слились в два золотистых потока.
Она ощутила, как они прижались к ее ладоням, образуя дельты, разносясь вдоль сухих русел линий руки, проникая глубже, растворяя поверхность кожи, проникая в вены. Руки стали прозрачными; яркость внутри ее плоти была настолько сильной, что Кэнди видела четкие, простые линии костей пальцев и немыслимые переплетения нервов.
Яркость стремительно добралась до локтей, словно огонь, раздуваемый ветром в сухих кустах во время летней засухи. Он вознесся по ее рукам и распространился по всему телу.
Она его чувствовала, но больно не было. Скорее, это походило на напоминание, что всем этим была она.
Она была настоящей, и будучи настоящей, и ею, являлась — чем? Чем она была? Кем она была?
Непростой вопрос. Когда фейерверки закончатся, кем в конечном итоге она станет?
Ты — ничто, тихо произнесла Боа.
Кэнди хотела ответить на оскорбление, но ее энергия сосредоточилась на движении пробуждения, проходившем по телу вниз от шеи, вдоль корпуса, и вверх, наполняя сосуд, содержащий две души.
Ты меня слышишь? — спросила Боа.
— Держи свои оскорбления при себе, Боа, — сказала Лагуна Мунн. — Ты, конечно, могла чувствовать себя неважно, оказавшись запертой в голове ребенка. Но есть смерть и похуже. Например, смерть настоящая. Да… и пока мы говорим, я знаю, о чем ты думаешь: что когда все закончится, мои сыновья будут тебе прислуживать!
Боа промолчала.
— Вот что я тебе скажу. Забудь об этом. В жизни моих замечательных сыновей есть место только для одной женщины.
Пожалуйста, — возразила Боа, — я бы никогда не поставила под сомнение священные отношения между тобой и твоими детьми.
— Я тебе не верю, — ответила Лагуна Мунн. — Ты можешь попытаться сделать все, что угодно, если сочтешь, что тебе это сойдет с рук.
Я даже мечтать об этом не стану. Я знаю, на что ты способна.
— Тебе только так кажется, но на самом деле ты этого даже не представляешь, так что будь осторожней.
Поняла.
— Хорошо. Теперь я должна покинуть это место.
— Подождите, — сказала Кэнди. — Не уходите пока. У меня кружится голова.
— Наверное, это потому, что я все еще здесь болтаю. Мне придется тебя оставить, чтобы ты смогла дать жизнь Боа.
Образ, возникший у Кэнди в голове, был гротескным. Ее затошнило еще сильнее, чем раньше.
— Слишком поздно для тошноты, девочка. Это грязная магия. Не из той, что дозволена Советом на Веббе Гаснущий День. Если бы он ее разрешал, тебя бы здесь не было. Понимаешь?
— Конечно, — ответила Кэнди.
Она отлично это понимала. То же было и в Цыптауне. Там работал доктор Пимлофт, чьи кабинеты находились над прачечными на Фейркеттл-стрит. Он делал такие операции, о которых люди стыдились рассказывать своим обычным врачам. Но иногда это ваш единственный выбор.
— Я ухожу, — сказала Лагуна, — пока заклятье не вышло из равновесия.
— А где вы будете, если что-то пойдет не так?
— Все пройдет хорошо, — сказала Мунн. — Вы ведь хотите разделиться? Итак, заклятье начинает действовать. Я создала его, чтобы выполнить то, о чем ты просишь. Так что пусть оно сделает свое дело.
Раздался звук, словно кто-то за спиной Лагуны Мунн ударил топором, и из темноты возникла призрачная птица или нечто, ей подобное, которая начала летать по сложной траектории, от стены до стены и обратно, после чего исчезла во тьме позади Мунн.
— Что это было? — спросила Кэнди.
— Комната теряет терпение. Она хочет, чтобы я ушла.
Явление повторилось.
— Мне пора, — сказала Лагуна Мунн, — пока все не стало хуже.
Кэнди внезапно ослабла, ноги ее подкосились. Она попыталась заставить их слушаться приказов, но осознала, что больше не управляет своим телом. Им завладела Боа.
— Постой… — начала говорить Кэнди, чувствуя, как в груди рождается паника. Но ей не подчинялся даже язык. Поздно. Лагуна Мунн повернулась к Кэнди спиной.
Все кончено, — сказала принцесса.
Кэнди не стала тратить силы на ответ. Еще несколько секунд, и она потеряет себя навсегда. Она чувствовала ритмичные удары, которые вне всякого сомнения запустила Боа. Они поедали края ее мира, все возрастающими порциями забирая сознание.
Сквозь пелену белого шума она увидела, как Лагуна Мунн открывает дверь в стене.
Нет, — попыталась сказать Кэнди, но не смогла издать ни звука.
Будет гораздо проще, если ты перестанешь сопротивляться и сдашься. Отпусти Кэнди Квокенбуш. Ты умрешь. И вряд ли захочешь быть живой, когда я начну кормиться.
