Дворец полуночи - Сафон Карлос Руис (лучшие книги онлайн TXT) 📗

Бен почувствовал жар пламени на щеках и зажал руками уши, чтобы заглушить сводящий с ума вой детей. Огненный поезд пересек безлюдную равнину и, к ужасу Бена, во весь опор устремился к приюту Св. Патрика. Поезд летел с безудержной яростью зажигательного снаряда. Бен побежал за ним, уклоняясь от искр и брызг расплавленного железа, дождем поливавших окрестности. Но его ноги не могли угнаться за поездом, который рвался к приюту, увеличивая скорость и окрашивая небо багрянцем на своем пути. Бен остановился и закричал изо всех сил, чтобы предостеречь тех, кто мирно спал в доме, не ведая о надвигающейся катастрофе. Он с отчаянием смотрел, как стремительно сокращалось расстояние между поездом и приютом, и понял, что через несколько мгновений стальное чудовище разнесет здание в пыль и отправит на небеса его обитателей. Бен упал на колени, испустив последний отчаянный вопль, и в бессилии наблюдал, как поезд врывается на задний двор приюта Св. Патрика и неумолимо приближается к толстой стене заднего фасада.

Бен приготовился к худшему, но он и представить не мог, какое зрелище предстанет перед его глазами через десятые доли секунды.

Взбесившийся поезд, окутанный вихрями пламени, врезался в стену, исторгнув феерический фонтан искр. Поезд проскользнул сквозь красный кирпич кладки словно лента дыма, растворяясь в воздухе. С ним исчезли вопли детей и оглушительный рев локомотива.

Через две секунды вновь наступила кромешная тьма. Силуэт приютского здания — целого и невредимого — обозначился на ночном небе в свете далеких огней «белого города» и Майдана, лежавшего в сотнях метров к югу. Туман втянулся в трещины в стене, и вскоре не осталось ни малейших следов драмы, разыгравшейся на глазах Бена. Мальчик медленно подошел к стене и приложил ладонь к неповрежденной поверхности. Электрический разряд ударил ему в руку и сбил с ног. Бен увидел, как на стене проступил черный, дымящийся след его ладони.

Поднявшись с земли, мальчик почувствовал, что сердце его бьется учащенно, а руки дрожат. Он глубоко вздохнул и вытер слезы, выступившие от удара током. Спустя некоторое время, решив, что уже достаточно успокоился, Бен неспешно обогнул здание и зашагал обратно к черному входу. Применив трюк, которому его научил Рошан, он благополучно справился с внутренней щеколдой, потихоньку открыв ее, в темноте миновал кухню и коридор и наконец очутился у подножия лестницы. В приюте по-прежнему стояла тишина. Выходило, что кроме него никто не услышал грохота поезда.

Мальчик вернулся в спальню. Друзья его безмятежно спали. На оконном стекле не было ни единой трещины. Бен бегом пересек спальню и, задыхаясь, рухнул на кровать. Он снова взял часы с тумбочки и снова проверил, который час. Он мог бы поклясться, что отсутствовал в здании минут двадцать. Но стрелки показывали три часа, как в тот момент, когда он проснулся. Бен поднес часы к уху и услышал ровное тиканье механизма. Положив их на место, он попытался привести в порядок свои мысли. Бен усомнился, что действительно стал свидетелем фантастического явления и воочию видел поезд, объятый пламенем. Может, он никуда не выходил из спальни, и вся сцена ему приснилась? Глубокое дыхание ребят в комнате и невредимое стекло как будто полностью это подтверждали. Возможно также, что он стал жертвой собственного воображения. В смятении чувств, Бен закрыл глаза и тщетно попытался заснуть, понадеявшись, что если он притворится спящим, то тело попадется на удочку.

На рассвете, когда солнце едва забрезжило над «серым городом», мусульманским кварталом в восточной части Калькутты, Бен выскочил из постели и помчался на задний двор, чтобы при дневном свете осмотреть стену здания. Никаких следов поезда он не обнаружил. Бен уже был готов признать, что в самом деле видел сон — необычайно яркий, но именно сон. Как вдруг краем глаза заметил небольшое темное пятно на стене. Мальчик подошел поближе и узнал отпечаток своей руки, явственно вырисовывавшийся на глинистой кладке. Бен вздохнул и поспешил вернуться в спальню, чтобы разбудить Йена, который в первый раз за много недель смог забыться в объятиях Морфея. В ту ночь он против обыкновения спал как убитый, избавленный от навязчивой бессонницы.

В свете дня очарование Дворца полуночи поблекло. То, что дом знавал лучшие времена, бросалось в глаза с безжалостной очевидностью. Члены общества «Чоубар» могли бы испытать настоящее потрясение, увидев свой волшебный островок без флера таинственности, которым окутывали его звездные ночи Калькутты. Однако рассказ Бена смягчил шок от столкновения с реальностью. Ребята слушали в почтительном молчании. Лица их выражали гамму эмоций, от удивления до недоверчивости.

— И пропал в стене, словно был сделан из воздуха? — переспросил Сет.

Бен кивнул.

— Это самая невероятная история из всех, что ты выдумал за последний месяц, Бен, — заметила Изобель.

— Я ничего не выдумывал. Я это видел, — возразил он.

— Никто не сомневается, Бен, — примирительно сказал Йен. — Но мы все спали, и никто не слышал ни звука. Даже я.

— Вот что невероятнее всего, — оживился Рошан. — Может, Банким подмешал что-то в лимонад?

— Вы не можете отнестись к этому серьезно? — уточнил Бен. — Я видел след руки.

Никто не ответил. Бен перевел взгляд на тщедушного астматика — того члена общества, кто был наиболее доверчив, когда речь шла о сверхъестественных явлениях.

— Сирах? — требовательно обратился к нему Бен.

Мальчик вскинул голову и посмотрел на остальных, оценивая обстановку.

— В Калькутте не первый раз происходит что-то подобное, — заявил он. — Вспомним, например, легенду о Гастингс-Хаусе.

— Не понимаю, какая связь между этими историями, — не поддержала его Изобель.

Легенду о Гастингс-Хаусе, старой резиденции губернатора провинции, находившейся к югу от Калькутты, Сирах любил больше всех. Пожалуй, она была самой знаковой легендой о привидениях — таинственной и леденящей кровь — именно такой, какой должна быть настоящая история о привидениях, и какие попадаются крайне редко.

Как гласило местное предание, по ночам в полнолуние призрак Уоррена Гастингса, первого губернатора Бенгалии, прибывал в карете к парадному крыльцу своего бывшего особняка в Алипуре. [10]В доме дух исступленно разыскивал важные документы, пропавшие в бурные дни его правления.

— Жители города видел и его в течение десятков лет, — не согласился Сирах. — Это так же точно, как и то, что в сезон муссонов затопляет улицы.

Между членами общества «Чоубар» возникла жаркая перепалка по поводу видения, посетившего их друга. От участия в обсуждении воздержался лишь сам Бен. Через несколько минут, когда все возможности для разумного диалога были исчерпаны, лица участников словесной баталии повернулись к фигуре в белом, наблюдавшей за ними с порога зала без потолка, где они собрались. Один за другим спорщики замолчали.

— Я не хотела вас прерывать, — сказала Шири несмело.

— Слава богу, что прервала, — отозвался Бен. — Мы всего лишь спорили. Для разнообразия.

— Я слышала окончание, — призналась Шири. — Ты что-то видел ночью, Бен?

— Уже не знаю, — честно сказал мальчик. — А ты как? Тебе удалось ускользнуть от бдительного ока бабушки? Мне показалось, что ночью мы поставили тебя в затруднительное положение.

Шири улыбнулась, покачав головой.

— Бабушка очень добрая, но иногда она поддается навязчивым идеям. Она уверена, что меня на каждом шагу окружают опасности, — пояснила Шири. — Она не знает, что я здесь. Поэтому я ненадолго.

— Почему? Мы собирались пойти сегодня на пристань, ты могла бы к нам присоединиться, — заявил Бен к удивлению остальных ребят, впервые слышавших о таких планах.

— Я не могу отправиться с вами, Бен. Я пришла попрощаться.

— Что? — воскликнули в унисон несколько голосов.

— Завтра мы уезжаем в Бомбей, — сказала Шири. — Бабушка считает, что оставаться в этом городе небезопасно, и нам нужно его покинуть. Она запретила мне снова видеться с вами, но мне не хотелось уезжать, не попрощавшись. За десять лет вы — мои единственные друзья, пусть только на одну ночь.