Серебристое дерево с поющим котом - Крапивин Владислав Петрович (лучшие книги онлайн .txt) 📗
Полное имя тётушки было Изольда, а от роду она имела тридцать лет. Однажды неудачно вышла замуж, разошлась окончила педагогическое училище, но работала “по иному профилю” – была частной портнихой. Поскольку заказов было не очень много и выполняла их тётушка дома, то и домашние дела родители Пеки препоручили ей. Сами они были люди очень занятые, работали в кинотеатре “Кентавр”, отец – киномехаником, а мама – администратором. Одним из главных домашних дел тёти Золи было воспитание Пеки. Но именно с этой задачей справлялась она хуже всего. Пека был неуправляем, как медный таз в первую ночь полётов. И тётушка не раз уже обещала “окончательно потерять терпение и прибегнуть к методам зелёной педагогики”.
…В тот вечер тётушка засиделась допоздна. Она гадала на картах: не подбросит ли ей судьба нового жениха? Стремительное медное тело с разлохмаченной головой и растопыренными конечностями сперва её, конечно, напугало. Но в следующий миг Изольда сообразила, что к чему: она слишком хорошо знала любимого племянника. И вслед улетающему Пеке понеслись из окна всякие обещания. Пусть он только вернётся!
До зелёной педагогики в тот раз, правда, дело не дошло, но таз был отобран и заперт. Впрочем, полнолуние всё равно уже кончалось…
Из всей компании только Маркони остался равнодушным к ночным полётам в медном тазу. Две случайные встречи с Глорией и вид полной луны вызвали у него новые приливы любовной тоски. Ночью он сумрачно и бессонно сидел на крыше своего института и смотрел на раздутое розовое светило. А днём всё у него валилось из рук. Транслятор не налаживался. То ли из-за сердечных страданий конструктора, то ли по каким-то техническим причинам.
Вообще-то транслятор действовал, Маркони уже отправил с кровельного листа в пространство несколько кирпичей, дырявый волейбольный мяч и даже старую автомобильную шину. Но межпространственный канал принимал “посланцев” лишь тогда, когда направлен был в космос широким конусом. Когда же Маркони превращал его в тонкий луч и нацеливал в заранее вычисленную точку, действие прекращалось. Даже такие легкие предметы, как дохлый супер-кулекс или семя одуванчика, оставались на стартовой площадке при самом полном напряжении транслятора.
Народ роптал. Ты, мол, сперва обеспечь Антошкин отлёт на Ллиму-зину, а потом уже растрачивай нервную энергию на Глорию. А Пека даже так разозлился, что пообещал “отправить эту дуру в другую галактику без всяких трансляторов”.
Тогда разозлился и Маркони. Сорвал очки и тонко закричал, что он не египетский раб, чтобы вкалывать день и ночь, не имея права на личную жизнь. И что он не виноват, если этот проклятый канал не хочет действовать направленно. Тут нужна ещё тысяча всяких. доработок и уточнений! А для них в блоке управления необходима куча дополнительных деталей и компьютерных плат! А у него уже не осталось никаких материалов! А делать из пустоты он ещё не научился! А на толкучке это стоит бешеных денег! Тысяч пять, не меньше! А где их взять?!
Все смущённо примолкли. До той поры Маркони обходился своими запасами или деталями, добытыми на свалке. Друзья привыкли, что он всегда находит выход из всяких сложных положений. А теперь вот, значит, как…
Оставили похожего на рассердившуюся ворону Маркони, сели на поленнице, стали советоваться.
– Если даже все скинемся, сотни не наберем, – сказал Матвей.
– Может, попросить у Егора Николаевича, когда приедет? – предложил Сеня. – Объясним, что для Антошки, он не откажет.
– После отпуска он будет, наверно, без денег, – заметил рассудительный Андрюша.
– Маркони пошевелит мозгами и как-нибудь выкрутится, – решила Варя. – Лишь бы Глория ему больше не попадалась на глаза…
Матвей с сомнением покачал головой: Глория Глорией, а финансовый дефицит всё равно никуда не денется.
Разошлись, так ничего и не решив.
Уки втроем шагали по Гончарной.
– Не бывает так, чтобы никакого выхода! – взволнованно вскрикивал Олик. – Мы должны этот выход найти!
– Я найду, – вдруг пообещал Пека и сдвинул брови.
Андрюша посмотрел на него молча и с тревогой. Он-то Пеку знал давно.
– Как?! – обрадовался Олик.
– Не скажу. Это я один…
Олик обиделся:
– Но мы же обещали друг другу, что все всегда будем делать вместе! Мы же друзья!
Пека ответил с печальной гордостью:
– Друзей нельзя подвергать напрасному риску.
– Пека, не валяй дурака, – попросил Андрюша. – Тётя Золя тебе покажет риск…
Пека молчал, как человек, решивший в одиночку обезвредить хитрую мину.
– Ох, Пека, смотри… – опять предупредил Андрюша.
Пека сказал задумчиво:
– А Глорию эту… может, её похитить и спрятать где-нибудь? На время… – Этим он увёл разговор в сторону.
День этот был какой-то неудачный. Поэтому на лужайке у Пим-Копытыча не собирались, каждый провёл вечер сам по себе.
Зато утром случилась радость! К Сене примчался Андрюша и завопил под окном:
– Абрикос! Егор Николаевич вернулся с Антошкой!
Сперва все встревожились: почему раньше срока? Прошло всего восемь дней, а не две недели!. Толпой помчались к профессору.
Оказалось, что оба путешественника живы-здоровы, Антошка только улыбался как-то стеснительно. Они встретили ребят на дворе. Конечно, был весёлый шум и восклицания: “Молодец, что приехал!” А Егор Николаевич объяснил:
– Так уж получилось. Заскучал наш турист. Сперва всё ему было интересно, а потом смотрю, что-то нос повесил. И говорит: “Хочу к ребятам…” – Он оглянулся на Антошку, сказал со вздохом: – Признаться, пару раз всплакнул даже. Вот и пришлось вернуться самолётом из Санкт-Петербурга.
На несколько секунд все примолкли, а потом наперебой заговорили опять: правильно, мол, что прилетел. А то им всем без Антошки тоже было скучно.
– Жаль только, что ты не успел полетать в тазу, – высказался Олик. – Но это ещё не совсем потеряно. Ведь новое полнолуние ты ещё застанешь на Земле, а таз Пека обещал раздобыть снова…
– А где он, ваш героический Пека? – спросил Егор Николаевич. – Почему Уки не в полном составе?
Андрюша, пряча тревогу, сообщил, что не застал Пеку дома. Непонятное дело, куда он отправился один…
Кстати, не было и Маркони. На Андрюшин стук никто на чердаке не отозвался. Но это ребят не удивило: скорее всего Маркони отсыпался после ночной научной работы или горестных терзаний. А что Пека подевался куда-то, было странно.
Антошка тихонько взял за локоть Сеню. Отошли в сторонку. Помолчали, глядя друг другу на сандалии.
– Как там Никитка-то? – спросил Антошка.
– Нормально. И в штаны больше не пускает, поумнел…
Антошка сказал шёпотом:
– Я там тебя чаще, чем других, вспоминал…
– Я тоже… про тебя думал каждый день… Хотя и другие всё время думали.
Опять помолчали.
Сеня вдруг предложил:
– Приходи сегодня ночевать ко мне. Я на веранде сплю, там две раскладушки. Будем ночью лежать и разговаривать про всякое…
– Ладно.
В этот момент сзади раздались строевые шаги. От калитки двигался младший лейтенант Кутузов.
Сделавши под козырек, младший лейтенант официально произнёс:
– Гражданин Телега?
Профессор посмотрел на него с интересом.
– А вы, если не ошибаюсь, младший лейтенант Кутузкин?
– Кутузов.
– А я Телега.
– Егор Николаевич?
– Совершенно справедливо.
– Гражданин Телега Егор Николаевич! Я вынужден задержать вас для выяснения ряда обстоятельств.
