Карусели над городом (журнальная версия) - Томин Юрий Геннадьевич (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗

— Ты Сенька-Зараза? — радостно улыбаясь, спросил Феликс.

— Че-во? — спросил Дегтярев.

— Сенька-Зараза! — с восторгом повторил Феликс.

Феликс ошибался. Семен Дегтярев был вовсе не тем Сенькой, которым он восхищался, сидя в подвале. Случайное совпадение. Но Феликс не знал, что на свете бывают другие Сеньки, для него существовал только единственный.

Услышав такое оскорбление, Дегтярев обрадовался. Теперь все видели, что он обижен. Теперь все понимали, что он вынужден защищаться.

Дегтярев двумя руками толкнул Феликса в грудь, и тот упал на спину. Феликс все еще улыбался. Но уже и он начал понимать, что так не играют.

— Ты чего хочешь, Сенька-Зараза? — спросил он дружелюбно.

Именно это дружелюбие окончательно взбесило Дегтярева. Злость его кипела внутри, как смола.

— Зараза?! — заорал Дегтярев. — Я тебе покажу «заразу»!

Дегтярев замахнулся ногой. Он хотел пнуть лежащего на земле Феликса. Но не успел. В тот же момент он сам полетел на землю. Это Борис, не разбираясь, врезался в него с ходу.

На лице Дегтярева впервые за весь день появилась усмешка.

— Двое на одного… — сказал он и вскочил на ноги.

Дрался Дегтярев не слишком красиво: он пинался, захватывал руки, старался ударить в лицо головой. Борис был слабее, и ему порядочно доставалось. Кроме того, Борис не хотел драться: не было в нем сейчас настоящей злости для драки. Он защитил Феликса, и этого ему было достаточно. Больше всего он боялся, что драку заметит тренер. Наверное, этого боялись и остальные. Они обступили Бориса и Дегтярева кольцом.

Издалека донесся свисток, призывающий ребят на занятия. Дегтярев нехотя остановился.

— Это тебе задаток, Кулик, — сказал он. — Остальное после получишь.

Ребята направились к легкоатлетическому сектору. Дегтярев гордо вышагивал впереди. Никто его не догонял, словно никто не хотел идти с ним рядом. Злость пополам с удовлетворением все еще булькала в Дегтяреве. Но он не знал, что именно сейчас, победив, он потерпел поражение. Он не знал, что с этой минуты никто не будет проситься в его команду, что прекратилось уже молчаливое подчинение, что драться больше ему никто не позволит.

Как уже говорилось, в группе имелись ребята и посильней Дегтярева.

Борис и Феликс плелись позади. Феликс видел, что Борис не такой как всегда. Феликс догадывался, что произошло что-то необычное.

— Теперь я знаю, кого можно бить по лицу… — сказал Феликс.

— Кого? — машинально спросил Борис, потирая подбородок, куда Дегтярев попал довольно чувствительно.

— Тебя.

— Это почему же?

— Потому что Сенька-Зараза бил тебя по лицу.

— Он не зараза, — сказал Борис. — Он просто Сенька. Хотя и зараза, конечно. А бить он хотел тебя.

— Со мной он играл.

— Он хотел тебя бить. А со мной он дрался потому, что я за тебя заступился. Я ведь первый его ударил, вот он и стал драться.

— Значит, ты плохой? — спросил Феликс.

— Нет. Если бы я тебе не помог, он бы тебя избил ни за что. Это называется — заступиться. Это не плохо, а хорошо. Понимаешь?

— Значит, заступаться и помогать — это одно и то же?

— Умница, — мрачно сказал Борис, сплевывая красной слюной.

— Все равно не понимаю, — настаивал Феликс. — Заступаться и помогать — хорошо. Бить — плохо. Почему нужно делать плохо, чтобы сделать хорошо?

— Ты можешь помолчать хоть полчаса?

— Могу, — согласился Феликс. — Но я буду думать.

После перерыва Феликс занимался уже не так усердно. Временами он поглядывал то на Бориса, то на Дегтярева; в голове его шла мыслительная работа. Когда занятия окончились и тренеры ушли, Феликс подошел к Борису.

— Теперь я понимаю, — сказал он. — Сенька совсем не зараза. Он плохой. Он хотел бить меня по лицу. А ты не хотел, чтобы меня били по лицу. Тогда он стал бить тебя.

— Все правильно, — ответил Борис. — Сегодня я за тебя заступился, завтра — ты за меня.

— Почему завтра? — спросил Феликс. — Я могу сегодня.

Феликс подошел к Дегтяреву и ни слова не говоря врезал ему кулаком в живот. В лицо он ударить не решился, помня давние наставления Бориса. Дегтяреву, не ожидавшему такого нахальства, ничего не оставалось, как опрокинуться в яму с песком.

— Сенька, я заступился за Борю, — пояснил Феликс. — Если ты его будешь бить, я еще заступлюсь.

На Дегтярева было неприятно смотреть. Он скривился от боли, но усмешка снова появилась на его лице. Не человек, а комок злости поднимался на ноги перед Феликсом. Это видели и ребята. Именно поэтому второй драки не получилось. На Дегтярева навалились кучей. Его не били, но кормили песком до тех пор, пока он не успокоился и не перестал кусаться. Затем его оставили в яме и пошли на обед.

Дегтярев шел позади с камнем в руке. Не доходя до столовой, он куда-то исчез и на обед не явился.

ДЕНЬ ВОСЬМОЙ

Испытание искусством

Шел третий день пребывания Феликса в спортивном лагере.

Феликса и Бориса видели только вдвоем. Из этого можно было понять, что они большие друзья. Те, кто помнил историю с пузырями и видел нападение Феликса на Дегтярева, считали даже его главным из них двоих. Но никто проникнуть в их компанию не пытался. Парочка держалась особняком, это было видно.

Лишь один Борис замечал, как меняется Феликс. Какая-то невидимая работа шла у него внутри. Он подчинялся Борису, но уже стремился к самостоятельности. Он догадывался, что не с Бориса начинается мир и не Борисом заканчивается. Его интересовали другие ребята, особенно девочки.

Но жизненный опыт Феликса был еще слишком мал. Он не знал забавных историй, а пузыри пускать ему запретили. Он не знал, как еще заставить девочек засмеяться, а потому молча, но упорно разглядывал их за столом, забывая о еде.

На третий день девочки поняли, что Феликс их чем-то интересует. Но одно дело интересоваться, а другое, как проявлять интерес.

Девочки держали Феликса в черном теле.

— Ну что ты на меня смотришь? — сказала Феликсу девочка с косичками. — У меня даже суп в горле застрял. Ты не можешь смотреть в другую сторону?

— Могу, — ответил Феликс. — Но мне не хочется. Мне хочется смотреть на вас.

Вот в этом и заключалась странность Феликса: то, что нормальные люди обычно пытаются скрыть, он говорил прямо. Бывают, конечно, люди, которые умеют острить с серьезными лицами. Но Феликс говорил правду. Это было совершенно ясно. Нельзя сказать, что девочки были в восторге от такой прямоты. Но скажем так: противно им тоже не было.

Девочка с длинными волосами была не столь красива, как ее подруга. Поэтому жизнь приучила ее думать немного быстрее. Она первая поняла, что Феликс может выпалить и не такое. Она сообразила, что на тему, кто кому нравится, Феликсу нельзя задавать прямых вопросов. Кроме того, она первая осознала свою власть над ним.

— Ешь, — сказала она. — И не мешай нам обедать.

Феликс послушно принялся за еду. Но длилось это недолго. Молчащий Феликс тоже почему-то не устраивал девочек.

— Твой друг всегда такой молчаливый? — спросила Бориса девочка с длинными волосами. На Феликса при этом она не смотрела.

— Всегда, — коротко ответил Борис.

— Почему?

— А тебе-то что?

Девочки к грубостям не привыкли. Кроме того, они умели за себя постоять.

— Оставь ты его в покое, — сказала девочка с косичками. — Разве ты не видишь, что он из деревни.

— А ты прямо из Москвы? — огрызнулся Борис.

Он понимал, что лучше бы промолчать. Но ведь и у кулеминцев есть свое самолюбие. Кроме того, Борис невзлюбил девочек с самого начала за то, что они прямо-таки излучали спортивное мастерство.

— Мы не из Москвы, — небрежно ответили Борису, — в Москву мы поедем только в июле, на первенство СССР.

— Смотри, не займи случайно первое место, — съехидничал Борис.