Борька, я и невидимка - Томин Юрий Геннадьевич (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
– Неужели тебе не хотелось бы слетать на Марс? – И Вера Аркадьевна смотрит на Костю так, словно пропуск на Марс у нее в кармане.
Горнист на картине оживает. Его розовое лицо и галстук наливаются светом. Он чуть шевельнул головой. «На Марс! – трубит он. – На Марс!» Костя широко открывает глаза. Снится, что ли? Да нет, просто солнце вышло из-за облака и осветило картину.
– На Марс, Шмель, на Марс, а? – повторяет Вера Аркадьевна.
И тут Костю вдруг осеняет.
– А знаете, Вера Аркадьевна, – говорит он, – мне один раз снилось. Я лечу… и кругом одни звезды! Я даже одеяло сбросил. Честное слово!
И Вера Аркадьевна верит. Она уже сорок лет работает в школе. Тысячи таких, как Костя, прошли через ее руки. Но по-прежнему ей всегда легче поверить хорошему, чем плохому.
– Вот видишь, Костя, – говорит она, – ты ведь все понимаешь. Иди, извинись перед учителем. Иди и обещай, что это – последний раз.
Не столько в словах ее, сколько в голосе – доброта и мудрость старой женщины, которой гораздо приятнее похвалить или простить, чем наказать или выругать.
А Костя, собачий сын Костя Шмель, если не умом, то чутьем понимает это. Он опускает глаза, будто ему и в самом деле стыдно. Он переступает с ноги на ногу и чуть наклоняет голову, будто и вправду чувствует себя неловко.
– Я обещаю, Вера Аркадьевна. – Он степенно идет к двери, оборачивается. – Спасибо, Вера Аркадьевна, – произносит Костя, вроде бы и некстати, а на самом деле так кстати, что Вера Аркадьевна только машет рукой и уже больше ничего не говорит.
Дверь открывается и закрывается. Сине-белая табличка остается за спиной. Звенит звонок.
Костя идет по скрипучему коридору, лихо печатая шаг. На лестнице он ложится животом на перила и мчится вниз, грохоча ботинками по мраморным ступеням.
Он вбегает в буфет, где уже выстроилась ребячья очередь.
– Алё! Вы на Марс? – орет он. – Кто последний – я первый! Вчера занимал! – и с разбегу вклинивается в очередь.
Про антенну
Сегодня после уроков в класс прибежал Владик – наш вожатый из восьмого «Г». Он спортсмен и очень подвижный. Даже когда он стоит, то кажется, что все равно бегает. Вообще-то он – ничего, потому что никому не дает никаких поручений. Заглянет в дверь, спросит:
«Ну, как дела?»
Ему отвечают:
«Так себе».
«Хорошо!»
«Плохо».
А Владик скажет:
«Ну и молодцы. Жми дальше», – и опять убежит.
Но сегодня Владик убежал не сразу. Мы уже расходились, но Владик загородил дверь и сказал, чтобы мы остались.
Я спросил:
– А зачем?
– А затем, что вы не ведете никакой работы и мне из-за вас влетело.
– А зачем вести работу?
– Потому что вы пионеры.
– А зачем мы пионеры?
– Ты что, ненормальный? – сказал Владик.
А я снова сказал:
– Зачем ненормальный?
Я уж знаю: если все время задавать один и тот же вопрос, то можно разозлить любого человека. Вообще-то Владик – ничего, но мне просто интересно, что я могу разозлить кого хочешь.
Владик, конечно, разозлился.
– Тебя, Шмель, – сказал он, – сегодня опять выгнали из класса, можешь и сейчас уходить.
– Могу? – спросил я.
– Можешь!
– А остаться могу?
– Как хочешь.
– А уйти тоже могу? – снова спросил я.
Тут Владик покраснел. Он сжал кулаки. И ребята перестали смеяться. Ну, и я замолчал.
– Так, значит, ребята, – сказал Владик, – нужно чего-нибудь придумать. А то у вас пионерская работа отстает. Я, как вожатый, за вас отвечаю, а у меня и без вас дел хватает. Даже сегодня – соревнование. Давайте думать быстрее.
Ребята помолчали, помолчали, потом Алик Летицкий предложил:
– Давайте бумагу собирать.
– Нет, лучше железо, – сказал Мишка Летицкий.
Алик и Мишка – близнецы. Они просто терпеть не могут, что похожи друг на друга. Им надоело, что их все время путают. Поэтому они всегда спорят и даже в школу ходят по разным улицам.
Владик обрадовался:
– Очень хорошо. Давайте – бумагу. Знаете, сколько из нее тетрадей можно сделать?
– Лучше железо. Бумагу уже собирали, – возразил Мишка.
– Железо тоже хорошо, – согласился Владик. – Стране очень нужно железо. Вот… А у меня сегодня соревнование. Давайте решать быстрее. Все равно собирать чего-нибудь нужно.
– А ты лучше помолчи, – повернулся Мишка к Алику. – Железо тоже собирали.
– Не стоит спорить, ребята, – сказал Владик. Он все время бегал вдоль доски и поглядывал на часы. – Какая разница, чего собирать? Пускай половина собирает бумагу, половина – железо. А потом подведем итоги. Договорились?
Я сидел и думал: ничего мы не договорились. Мне-то все равно: хоть железо, хоть бумагу, хоть Исаакиевский собор. Конечно, потом ребята будут говорить, что я не активный. А учителя говорят, что я даже слишком активный. Тут не разберешь. Если все пойдут – и я пойду. А не пойдут – и я не пойду. Или можно еще так: все пойдут, а я – нет. Или так: все – нет, а я пойду.
В общем, пока я думал, встал Борька Таланов.
– Знаешь, Владик, – сказал Борька, – а может, лучше сделать антенну?
– Какую антенну?
– Такую… Телевизионную, направленную. Чтобы можно было принимать разные города. Москву, например, или Киев…
– И Африку? – спросила Вика Данилова.
– Африку – не знаю. А Лондон или Париж – может быть. Я читал, что даже на обыкновенной принимают. Случайно. Только антенна должна быть специальная… – начал было Борька, но Владик его перебил:
– Вот и хорошо, Боря. Здорово придумал! Насчет Парижа вы тут сами разберетесь. А я побегу. Только вы мне потом пока жите, когда сделаете. Ладно? – И Владик убежал.
Ребята обступили Борьку:
– А как ее сделать?
– А где ее поставить?
Они спрашивали, а Борька рассказывал, что антенна должна быть в несколько рядов, большой высоты, вращающейся. И чтоб моторчиком можно было управлять из комнаты…
Все думают, что мы с Борькой друзья. А я не знаю – друзья или нет. Мы с Борькой никогда не ссоримся надолго. Я не могу долго сердиться, а Борька не любит драться. Я тоже не люблю драться, но зато могу разозлить кого угодно. А Борька не любит злиться. Вот я и не знаю – друзья мы или нет. По крайней мере, целоваться я с ним не буду, хоть он и живет на моей лестнице и все время строит какие-то приемники. Даже наоборот, мне стало обидно, что он раньше ничего не говорил про антенну. Я протиснулся к Борьке и сказал:
– Борька, ты все знаешь, да? И про антенну… И еще, может быть, про Снежного человека… Или про Марс… А когда на балконе ходят, знаешь?
Борька засмеялся.
– Когда ходят, тогда и ходят. Отвяжись, Костя.
– Нет, ты ответь.
– На бал кони никогда не ходят, – сказал Борька и принялся дорисовывать свою антенну.
А Вика Данилова посмотрела на меня, как на чучело, и сказала:
– Старо. Это еще из второго класса. Ты, Шмель, придуман чего-нибудь поумнее.
– Могу и умнее, – ответил я. – Ты дура и староста – вот тебе и поумнее.
– А ты хулиган!
Ребята захохотали. Они уже не глядели на Борькину бумажку, а глядели на меня и ждали, чего я отвечу. Я сказал:
– Африканская принцесса. А Вика мне:
– Шмель несчастный! А я Вике:
– Почему несчастный?
– Потому что клоун.
– А почему клоун?
– Потому что потому.
– А почему потому что потому?
Чем больше я спрашивал, тем громче хохотали ребята и сильнее злилась Вика. И все забыли про Борьку и про его па рижскую антенну. А я все спрашивал. Но когда я снова взглянул на Борькину парту, то его уже не было в классе.
А Вика побежала за ним.
