Гость из царства мертвых - Усачева Елена Александровна (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
«Сельская окружная школа под номером семь располагалась у самой границы пустынных и диких земель…»
Эта фраза молнией сверкнула в ее голове, и стало ясно, что Анжи не выбраться отсюда. Она пропала. Окончательно и бесповоротно. Сто раз прав был Воробей – нельзя читать Лавкрафта ночью, нельзя! Дурацкий писатель с его дурацкими историями, от которых умирают!
Анжи пролетела вдоль пруда. Ноги вынесли ее на плотину. Деревья отступили. Стало заметно светлее, но ничуть не спокойнее. Ведь эта была та самая Варнавицкая плотина, по которой и днем-то ходить боязно, а ночью – так верная смерть.
Идти вперед, через парк, мимо мрачных лип, к дырке в заборе, а там – поле, пруд и дом. Тихий, теплый, уютный дом. Ну почему она раньше не ценила силу деревянных стен, надежную защиту железной крыши и прочной, обитой войлоком двери со старинным чугунным крючком, который не откроет ни одна противоударная техника!
Ой, мамочки! Ей бы только добраться до окна, и останется только толкнуть незапертые створки, легко подпрыгнуть и сразу же свалиться на диван, накрыться с головой одеялом и уже никогда никуда больше не ходить.
Все эти мысли вихрем пронеслись в ее голове, и в ту же секунду Анжи поняла, что никакие силы на свете не заставят ее ступить на плотину. Пусть рушится мир и уходят под землю города – она туда не пойдет.
Анжи попятилась и прыгнула к забору. Ее уже не волновали ни высота, ни твердый грунт с другой стороны. Одним рывком она вздернула себя вверх и, не задумываясь, упала в объятия ночи.
Глава II
Тургенев, Лавкрафт и другие писатели
Настырный петух уже третий раз орал под окном, словно лишний раз хотел убедиться, что его все услышали. Как будто в этом доме живут глухие!
Нет, не глухие, а сильно уставшие, поэтому не надо устраивать концерт под окнами!
Анжи повернулась на бок, попыталась спрятать голову под подушку и тут же взвыла от дикой боли. Болели локоть и плечо вверх до ключицы, ныла выбитая кисть, саднило коленки.
Петух невразумительно крякнул и, словно набравшись сил, заголосил с новой силой.
– Вот жаркое недобитое! – недовольно проворчала Анжи, садясь на диване.
Первые секунды ей казалось, что она еще спит, потому что картина перед ее глазами предстала невероятная. В зеркале напротив кровати отражалась она, была полностью одета, вусмерть перепачканная землей, с игривыми хвостиками на голове, с которых на чистый пол сыпались хвоинки и почему-то песок. И самое ужасное – она была в кедах.
Что же это она – как примчалась с плотины, так и упала на диван? А как она вообще добралась до дома?
Анжи помотала головой, и на пол свалился крошечный желудь.
«Ну вот, мозги уже вываливаются», – машинально подумала Анжи и схватилась за голову. Ой, мамочки, в какую историю она угодила!
Дела ее были неважнецкие. Нет, конечно, ничего криминального. Но событий было достаточно, чтобы с грустью вспоминать то время, когда всего этого не было и в помине.
Третий год Анжи приезжала с мамой в село Спасское, они у бабы Ариши снимали комнату в большом просторном доме. И так же который год сюда приезжал Джек Воробей с Лентяем, а вернее, Женька Воробьев и Серега Лентяев.
Вместе они не скучали. Во-первых, лес, во-вторых, пруд, в-третьих, бесконечные поля, ну и, в-четвертых, усадьба. Всем известное место – Спасское-Лутовиново, где когда-то жил писатель Иван Тургенев. А значит, каждую субботу и воскресенье толпы народа. Словом, веселье круглый год. При усадьбе парк, опять же пруды, овраги – только успевай придумывать куда пойти.
Но в этом году их веселой жизни пришел конец. И не то чтобы кто-то им попытался помешать лазить по оврагам и купаться в прудах. Они сами себе нашли приключение. И звали это приключение – Глеб Качев. Приехал он в Спасское всего неделю тому назад, но уже успел поставить всю их компанию на уши.
Все началось в тот вечер, когда их троица решила отправиться вечером «в поля», то есть спрятаться за ближайший холмик, развести костер и при свете звезд рассказать парочку свежих страшилок. Вполне невинное занятие, тем более что Анжи, она же Анжела Бавченкова, хвасталась своей храбростью, в подтверждение чего ходила в прошлом году в полнолуние на кладбище.
Воробей вместе с Анжи готов был идти в огонь и в воду, хотя и того и другого боялся. Но вот уже второй год он страстно любил Анжелу, поэтому соглашался немного и потерпеть. Серега же шел бесплатным приложением к Жекиной любви, потому что считался его другом.
Когда сборы были закончены, костер разведен, пакет сока выпит, а остатки чипсов еще выковыривались из зубов – в этот-то момент и появился Глеб. Высокий, улыбчивый, с зачесанными назад густыми волнистыми волосами, он произвел на Анжи неизгладимое впечатление, особенно в демоническом свете костра. Она и сама не заметила, как стала слушать его, открыв рот.
Зато это тут же заметил Воробей. Заметил, нахмурился и затаил злобу.
Впрочем, искать повода для обиды долго не пришлось: Глеб вел себя очень нагло. Для начала он высмеял всю их компанию, фырчал и прихохатывал, пока Воробей рассказывал наисвежайший ужастик, от которого у всех должны были волосы встать дыбом и затрястись руки.
Но Глеб все испортил. Он хватался за живот и талдычил, что все это – тихие «сказки на ночь», что так развлекается только малышня.
– Да у меня мать таких историй ваяет по тридцать штук на дню, – презрительно бросил он, и тут открылся главный козырь, припрятанный новым знакомым напоследок. Мать Глеба Качева оказалась известной писательницей, автором триллеров и страшилок. И приехала она сюда по какой-то путевке, выписанной Союзом писателей, чтобы собрать необходимый материал для книги.
– Какой здесь может быть материал? – как можно равнодушнее бросил Воробей, чувствуя, как стремительно теряет в глазах Анжи весь свой небогатый авторитет.
– Ой, темнота, – лениво махнул рукой Глеб, – а как же призрак на Варнавицкой плотине? – Он торжественно оглядел притихших ребят. – Ну, вы совсем, что ли, из деревни? – наигранно возмутился он. – Тургенева читать надо!
На этом месте им стоило бы обидеться, потому что Тургеневым им за летние месяцы все мозги прополоскать успели – куда ни повернешься, везде Тургенев: где-то был, куда-то ходил, что-то трогал. Как-то заскучав долгим зимним вечером по привольному лету, Анжи взяла книгу Тургенева, прочитала пару рассказов и теперь смело могла утверждать, что с жизнью и творчеством этого великого певца полей и рек была знакома.
– Ну, вы даете! – довольно хлопнул себя ладонями по коленям Глеб. – «Бежин луг» в пятом классе проходят! Его все знают! Там об этой плотине написано!
– И что там написано? – не выдержал Лентяй, не испытывавший пока к Глебу ни симпатии, ни антипатии. Ему было все равно, сидит человек – и ладно, главное, чтобы он не заставил их вспоминать всех писателей, которых они проходили в далеком пятом классе. Подумаешь, не помнят они что-то! Глеб – сын писательницы, ему и положено все помнить.
– Я «Бежин луг» в первую очередь перечел, – все больше расходился Глеб, не замечая, что слушатели его уже нервничают. – Какой смысл ехать и не знать куда?
– Что же ты знаешь? – мягко пропела Анжи, окончательно подпадая под обаяние нового знакомого.
– Ну, здрасте, – снова хлопнул себя по бокам сын писательницы. – Известная история! Дом этот старый барин строил, Лутовинов его звали, отсюда и усадьба называется «Спасское-Лутовиново». Короче, самодур он был – крестьян порол, житья никому не давал. Зато усадьбу отгрохал. Она потом почти вся сгорела, только флигель остался. Парк разбил, пруд выкопал. Короче, много чего натворил, а потом взял и помер.
Воробей демонстративно хихикнул, всем своим видом показывая, насколько для него эта история необычна. Но Глеб не снизошел даже до того, чтобы бросить в его сторону взгляд.
– Помер-то он помер, да не успокоился, – новенький сделал паузу, словно подчеркивая значимость своих слов. – Стали его с тех пор на плотине видеть.
