Последнее предупреждение - Паттерсон Джеймс (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
— Здесь все равно что на Луне, — восхищенно говорит Надж. — Так чисто, просто стерильно.
— Мы исследователи! Мы увидим то, чего никто никогда не видел!
Что приводит Газзи в такой восторг, и что он надеется здесь увидеть — ума не приложу.
Гляжу на свою стаю. Все они немножко нервничают и сильно возбуждены. На корабле с командой ученых они чувствуют, что в их жизни есть настоящая цель. Важнее и нужнее, чем убирать свою комнату, нести дозор или добывать пропитание. И не важно, сочинили ученые эту цель, чтобы посеять у населения ненужную панику, или нет. Мои ребята считали, что они могут помочь человечеству. Совершенно очевидно, им необходимо навсегда забыть, что еще три недели назад мы сражались за свои жизни. Не понимаю, почему дети хотят ТАКОЕ забыть?
И вот еще, что меня беспокоит: если им здесь так хорошо, очень-очень хорошо, пойдут они снова за мной, когда придет время улетать? Потому что, что бы здесь ни происходило, как бы мы ни были здесь полезны, нам, в конце концов, все равно придется улетать. Мы всегда отовсюду улетаем.
Такой вот, дорогой читатель, у Макс трезвый взгляд на мир. Нравится тебе он или не нравится, это другое дело.
Игги с Клыком отвернулись от станции и смотрят на бесконечное белое пространство. На фоне белого снега Клык похож на статую, высеченную из черного мрамора. Он поворачивается и подзывает меня кивком головы.
— Господи, все совсем белое, куда ни глянь, — я прыгаю на месте, стараясь согреться.
— Ага, — откликается Игги странным голосом.
— Твоя слепота, Иг, здесь большого значения не имеет, — говорю я ему. — Здесь смотреть все равно не на что. Все белое — сплошные острые белые зубцы.
Клык дотронулся до моей руки, я гляжу на него, а он кивает на Игги.
— Я знаю, — говорит Игги. — Я вижу.
40
Смотрите, у меня есть теория. Может, это, конечно, абсолютная ерунда, но мне кажется, что полное отсутствие цвета имеет какое-то отношение к тому, что слепой парень вдруг стал видеть.
То, что он видит, это точно. Я помахала рукой у него перед носом, и он заморгал и дернулся назад.
— Ты что, спятила? — накинулся он на меня.
Челюсть у меня отвисла. Я недоуменно перевожу глаза с него на Клыка и обратно — с Клыка на него. Потом вижу, как Иг улыбается как никогда широко, от уха до уха. Мне хочется запрыгать от радости, взвиться в воздух и закружиться балериной, чего — уверяю тебя, дорогой читатель, — я никогда не делаю.
— Что происходит? Какие новости? — к нам подруливает Газзи.
— Игги видит, — говорю я, сама не веря своим словам.
Игги радостно поворачивается посмотреть на Газмана, мгновенно нахмурившись, замирает и как сумасшедший начинает тереть глаза.
— Прошло… Ушло… — признается он упавшим голосом.
— Что?
— Ты мог видеть? — спрашивает Газ.
С низко опущенной головой Игги отворачивается. Тяжело вздыхает и тут же выпрямляется:
— Нет! Я опять вижу! Я снова вижу белые горы!
Вот и получается, что Игги может видеть БЕЛИЗНУ. Очертания утесов и льдин, редкие серые скалы, торчащие из-под снега. Линию горизонта, где белая земля сливается с небом. А когда он поворачивается к серому океану и скалистому берегу — все разом исчезает.
Так мы стоим и глазеем, как Игги смотрит на белое пространство. В конце концов я совершенно окоченела:
— Мне холодно. Пошли внутрь.
Станция Лусир — это примерно пятнадцать металлических строений на стальных сваях. Некоторые из них, те, что один за другим взбираются на прибрежный холм, соединены друг с другом, как ступени гигантской лестницы. Другие поодиночке стоят на отшибе. Почти под каждым припаркованы мотосани и снегоходы.
Взбираемся по лестнице, и Игги снова приходится держаться за край моей куртки и сосредоточенно прислушиваться к звуку шагов и малейшему шороху вокруг. Я спиной чувствую его разочарование.
Входная дверь этого строения ведет в предбанник, или сени. Там мы снимаем куртки и только тогда проходим дальше в следующие двери, ведущие в саму станцию.
Знакомимся с новыми учеными, которые здесь живут и работают. На их любопытные взгляды и немые вопросы стараемся не обращать никакого внимания.
Нам показали гостевое помещение. Оно в отдельном строении. Маленьком, но удобном и уютном. В одной комнате сплошные койки в четыре этажа, крошечная гостиная, кухня, еще меньше, и ванна.
— Эй, — Бриджит стучит в нашу дверь. — Хотите посмотреть на пингвинов?
— Мы-то, конечно, хотим, — с горечью откликается Игги. — Только скажи им, пусть встанут на белом фоне.
Мы с Клыком переглядываемся. У нас почти у всех недавно проявились новые способности. Может, настала очередь Игги? Может, вернувшееся зрение будет его новой способностью?
И еще один вопросик: Когда начнется наше хваленое спасение мира?
41
Ассистент Обер-директора отрывается от компьютерного монитора:
— Мутанты прибыли на станцию. Все идет по плану.
Обер-директор кивнуть не может — вместо этого он моргает:
— Они все вместе? Вы уверены, что никто из них не остался на корабле?
— Никто, сэр. — Ассистент показывает на экран и нажимает кнопку. На мониторе тут же появляется несколько мутное изображение шестерых крылатых детей, гуськом марширующих по ледяной равнине к домикам станции Лусир. Потом экран разделяется пополам и на второй половине возникает фотография, снятая в камбузе «Венди К». Ассистент быстро увеличивает изображение детей, идущих к станции, и сравнивает их с лицами на фотографии. Совпадение стопроцентное.
— Все шестеро на месте, сэр.
— Прекрасно, — говорит Обер-директор. — Пошлите сообщение нашему резиденту, чтобы действовал согласно существующим указаниям.
— Слушаюсь, сэр. Будет исполнено. — Ассистент поворачивается обратно к компьютеру.
Обер-директор посылает мысленный приказ, и мгновение спустя открывается дверь. В кабинет вваливается колоссальное существо, чуть ли не семи футов ростом и трехсот пудов весом.
— Это ты, Гозен? — спрашивает Обер-директор.
Ассистент в своем кресле одеревенел от страха. Если от присутствия солдат его просто мутило, то этот монстр неизменно приводит его в содрогание. Он не только нечеловечески огромен, его человеческое лицо приляпано на тело Франкенштейна. Сияющая изогнутая металлическая пластина покрывает верхушку голого черепа там, где не удалось нарастить кожу. Одна рука на фут длиннее другой, а в пальцы на ней вставлены стальные шипы. Другая рука, серо-зелено-синяя, как будто в нее никогда как следует не поступала кровь, неимоверно жилистая и мускулистая — результат введения гормона человеческого роста прямо в мышечную ткань.
Лицо у него вполне человеческое, но стоит только этому чудищу заговорить, как на челюстях под кожей четко проступают винты и болты. Всего пару дней назад ассистент видел, как Гозен схватил на лету птицу, свернул ей шею, просто так, от нечего делать, и отбросил прочь легкое, пестрое тельце. Совершенно непонятно, есть ли у него какое-нибудь, пусть хоть слабое, понятие о добре и зле. Кажется, единственное, чем он наделен, это неимоверной силой. Больше ничего в него не заложили и не запрограммировали.
— Гозен, — чудовище подходит к креслу, внимательно и почтительно внимает словам Обер-директора. — Пора готовить твои отряды. Подходит время начинать операцию захвата.
— Есть, мой повелитель, — откликается Гозен, не двигаясь с места, голосом диктофона, у которого садятся батарейки.
Ассистента бросает в холод.
42
Как выяснилось, спасение мира началось сразу на следующий день.
Если ты, дорогой читатель, сомневаешься, что игра с пингвинами может иметь какое-то отношение к предотвращению апокалипсиса, нестрашно. Я тебе сейчас все объясню.
— Смотрите, смотрите! Я пингвин, — кричит Ангел. Валится на живот и стремительно несется вниз по крутому снежному склону. Внизу ее поджидают двадцать хлопающих крыльями императорских пингвинов.
