Год тысяча шестьсот… - Михеев Михаил Петрович (читать книги онлайн .TXT) 📗
Клим пощупал ссадину на виске, оставшуюся после удара доской, и подумал, что шрамик он так и принесет с собой в двадцатый век.
Хорошо, если только шрамик!..
После обеда они вышли на палубу. Клим, как всегда, сразу же посмотрел в сторону «Аркебузы». Новости он ожидал только с нее.
— Смотри! — сказал он. — Сеньор Оливарес собирается к нам в гости. Было видно, как в большой шестивесельный баркас усаживались плотно матросы. Торчали черные стволы мушкетов, посверкивали на солнце абордажные сабли. Весла опустились на воду, и баркас направился к «Санте».
— Клим! — встревожилась Ника. — Оливарес забрал с собой свое войско. Что ты собираешься делать?
— Пока ничего. Подождем.
— Чего подождем, черт побери! Они же все с мушкетами.
— Вижу, что не с цветами.
— Клим!
— Ну ладно, ладно. Не волнуйся. Потерпи немного, сейчас услышишь.
— Чего услышу?
— Ответ услышишь.
Он подошел к люку на батарейную палубу.
— Дубок! Как там у тебя?
Дубок был вымазан орудийным салом и порохом. Его команда тоже.
— Все в порядке, господин адмирал! — лихо вытянулся он.
— Ладно тебе, юморист нашелся средневековый. Шлюпку видишь, что с «Аркебузы» отчалила?
Дубок выглянул в орудийный люк.
— Баркас? Вижу. Стрелять по нему?
— Пусть поближе подойдет, успеем. Только ты не по нему бей.
— Чего?
— Народ там, матросики, они-то ни при чем. Чего им гибнуть ни за что. Да и нужны они, кто же тогда «Аркебузу» поведет. Ты рядышком с баркасом ядро положи. Сможешь?
— Рядом — это можно. Сейчас попытаю.
— Одно слева, а другое — справа. А там поглядим. Ты сколько пушек зарядил?
— Три, пока.
— Хватит, думаю. И с двух раз поймут.
— А как не поймут?
— Ну, тогда… Да, поймут, наверное. Не совсем уж дураки. Оливарес с ними, начальник ихний. Сообразит, поди… Словом, действуй. Больше у меня распоряжений не будет.
Винценто стоял на носу и тоже смотрел на идущий к «Санте» баркас. Разговора с Дубком он не слышал, однако особого беспокойства не проявил, только взглянул вопросительно на Клима, но тот промолчал, и Винценто ни о чем не спросил. Он не спеша выбил трубку, заправил новой горстью табаку, прямо из кармана. Раскурил трубку от обрывка пенькового конца, тлевшего тут же в ведерке с песком, пыхнул дымком, облокотился на фальшборт и сплюнул в воду. Клим подошел, молча стал рядом и тоже плюнул за борт.
Весь наличный состав их команды — два десятка матросов, собрались кучкой поодаль. Им люди Оливареса никаких неприятностей не несли, но они присутствовали при его визите и сейчас с любопытством ожидали, чем это все закончится. Молоденький матросик с узким личиком тоже был здесь и с некоторым торжеством поглядывал в сторону Клима, как бы желая сказать: «вот, теперь посмотрим!» Клим показал на него Винценто.
— Хуанито, слуга при жене Оливареса, — пояснил тот.
Ника тоже вышла на палубу. Конечно, со шпагой — последнее время она с ней не расставалась. Она тоже заметила Хуанито и, точно определив причину его веселости, на ходу звонко шлепнула прохвоста шпагой по заду. Он подскочил и спрятался за кормовую надстройку, провожаемый усмешками товарищей.
Баркас уже прошел половину расстояния, и можно было различить лица матросов, перышко на шляпе Оливареса, который время от времени посматривал в сторону «Санты». И тут над водой прокатился грохот орудийного выстрела, следом за свистом ядра взвился клубок дыма и справа от баркаса метнулся вверх высокий столбик воды.
Гребцы на баркасе замешкались, два весла зацепились одно за другое. Оливарес повернулся, пристально разглядывая «Санту». Весла еще раз опустились в воду.
Второе ядро Дубок положил удачнее, чуть слева впереди носа баркаса, бурунчик воды хлестнул прямо на гребцов.
Оливарес вытер лицо ладонью, поправил шапочку. Трусом он не был, и до «Санты» оставалось с десяток хороших гребков, но он понимал, что третье ядро ударит уже по людям и прежде всего снесет его, Оливареса. Он что-то сказал гребцам, те дружно затабанили, быстренько развернулись, и баркас пошел обратно к «Аркебузе».
— Вот и все, — облегченно заметил Клим. — Молодец Дубок!
— Молодец, — не мог не согласиться Винценто. — Я и не знал, что у нас в трюме плывет такой ловкий канонир.
— А я и сам не знал. Правда, Оливарес может повторить такой поход ночью. А в то же время, чего ему напрашиваться на неприятности сейчас, если у него остается надежда получить место капитана в Порт-Ройяле, и без всякого риска.
— Видимо, считал более надежным прибыть в Порт-Ройял уже командиром «Санты». А может, кто его знает, направился бы на Тортугу.
— Вот этого я и побаивался, — заметил Клим. — А у меня дела в Порт-Ройяле.
В это время полотнище грота чуть шевельнулось над их головами. Реи скрипнули. По воде побежала полоска ряби. Винценто взглянул в сторону садившегося солнца, прищурился.
— Идет ветер, — сказал он. — Вы не дадите мне свою батарейную команду. У меня мало матросов, нужно поднять все паруса. Если все будет ладно, утром придем в Порт-Ройял.
Винценто перекрестился, затем посвистел и постучал по деревянному планширу костяшками пальцев, призвав сразу на помощь и христианских, и языческих богов, не обходя вниманием и существующие приметы.
Клим тоже посвистел и тоже постучал по планширу.
— Это зачем? — спросила Ника.
— Просьба к Нептуну, чтобы послал ветерок.
— И нашим, и вашим. И тебе не совестно?
— А чего же делать, приходится. Кто-нибудь да поможет, пресвятая дева или Нептун.
— Послушали бы тебя твои благочестивые предки. Уж про святую инквизицию я и не говорю, за такое непотребное богохульство на костер бы попал, это уж обязательно.
Клим согласился, что святая инквизиция — организация серьезная и таких шуточек не прощает.
Ника пригляделась к «Аркебузе». Слабое течение несло и разворачивало корабли, «Аркебуза» порядочно удалилась от «Санты». Но зрение у Ники было острое, она первая заметила шлюпку и красное пятнышко на ней.
— Клим, встречай гостью. К тебе едет Долорес.
— Почему ко мне? Наверное, к тебе — спросить что-нибудь по женской части.
— Ты соображаешь, что говоришь?
— Конечно. Допустим, она поинтересуется, где это ты достала такую материю, что на твоей рубашке.
— Скажу, купила в ГУМе за пятнадцать рублей, готовую. Это сколько на здешние пиастры? Одной гинеи хватит?
— Хватит. Еще останется. Только ей такой капрон придется поискать. Лет триста.
— Зачем ей капрон. Да на ней ее шаль…
— Мантилья.
— Вот — мантилья, еще ручной вязки. У нас такую мантилью ни за какие пиастры не купишь. А едет Долорес, как я думаю, за своими вещичками. Она же с собой ничего не взяла, не рассчитывала на «Аркебузе» задерживаться. Принимать ее здесь будешь ты, я с ней и встречаться не хочу. Только смотри, не очень развешивай уши, а то как бы она и письмо не прихватила по пути. Разведешь амуры.
— Какие амуры? Да у нее, поди, синяк вот такой на локте после того, как я ее за руку схватил.
— А может, она пожелала бы получить такой же синяк от тебя и на другую руку?.. Ох, Клим! В политике твои предки-церковники разбирались, не спорю. Но что касается женщин… Да они их просто боялись. Даже святая инквизиция, такая могучая организация, а женщину побаивается.
— Из чего это видно?
— А как же. Как чуть что — ведьма! и на костер… Ладно, ты встречай гостью, а я у капитана в каюте отсижусь.
Как принимал Клим испанку, Ника не видела. Пробыла Долорес на «Санте», наверное, с полчаса. Ника слышала их беседу, но понять, о чем они говорят, естественно, не могла. Наконец в шлюпку поставили кожаный баул, Долорес спустилась по трапу — Ника наблюдала за ней в окошко каюты. И по тому, как та усаживалась, как расправляла платье, опираясь на борт лодки и приветливо махая Климу на прощание, Ника не могла не отметить определенное изящество в движениях, грациозность даже.
«И где их учат такому политесу?» — невольно подумала она.
