Хроники Темного Универа. Некромант (сборник) - Готти Саша (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
– Это вампирские… Мне сказали, сладкие.
– Обалдеть, – Гильс склонил голову набок. – Какая забота обо мне. Неплохо, Огнева. Делаешь успехи.
Вампир, подбросив в руке один из гранатов, ловко поймал и вонзил в него зубы. Влада, как завороженная, не могла оторвать глаз от Гильса, который грыз гранат, разглядывая ее со странным выражением лица. Сок граната, будто кровь, окрасил его белые зубы и тонкой струйкой стекал с подбородка. Ему это шло, выглядело как деталь, которой раньше не хватало в облике.
– Попробуй, это вкусно.
Гильс разломал второй гранат и протянул Владе. Полупрозрачные темно-красные зернышки напоминали застывшие капли крови.
– Прости меня, Гильс… За тот разговор, когда мы…
– Когда ты проклинала меня, обзывала подлецом и сказала, что ненавидишь. За тот разговор? – уточнил Гильс с легкой усмешкой. – Или за другой?
– За тот, который…
– Или за предыдущие разговоры, когда ты обзывалась, ругалась на меня и смотрела с ненавистью?
– За все, Гильс. Прости за все! Я не хотела говорить то, что сказала.
Ее голос дрогнул, слова показались нелепыми и пафосными. Гильс бросил гранат на пол:
– Значит, просишь прощения… – Гильс улыбнулся уголком рта и вдруг провел ногтем по ее плечу, совсем легко. – Я смотрю, ты так и не загорела, белый снежок.
– Солнце меня не любит, – Влада заставила себя улыбнуться. – Гильс… Мир, да?
– Видишь ли, – Гильс взял пальцами прядь ее волос и повернул, любуясь синими и зелеными отсветами. – Мир-то мир. Ты уже раз десять попросила прощения, это плюс. Я могу простить за резкие слова и грубости, за многое. Но не могу простить… – Голос вампира вдруг стал глухим, и он заговорил очень медленно: – Не… могу простить… разбитую коленку, с… которой ты… явилась ко мне…
Пальцы Гильса вдруг с такой силой потянули к себе прядь ее волос, что Влада вскрикнула и дернулась назад.
– Дурочка, – задыхаясь, произнес вампир. – Разбитое колено… Ты постоянно их разбиваешь… Когда-то я перевязал твое колено, но тогда все было иначе. Тогда… кровь… не имела значения… А теперь…
– Я знаю, что с тобой происходит. И знаю, что это инстинкт. Но ты можешь быть сильнее, ты же… Муранов!
– Вот именно, потому что Муранов. – Гильс дышал тяжело и медленно. – Именно поэтому. Ведь с нас, Муранов, у Тьмы особый спрос. Я недавно это понял. Когда приходят сны… Никаких лекций по истории не нужно. Я вижу, что делали мои предки, чем они питались и как охотились. В снах я с ними заодно, они говорят мне что делать… Хотя я многое не понимаю… – Гильс провел рукой по лбу, словно пытаясь что-то с себя стряхнуть.
Гильс никогда не был так многословен, не делился с Владой тем, что чувствовал и о чем думал. И никогда так не смотрел на нее, не держал прядь ее волос в своей руке.
– Я мог бы справиться с собой, наверное… – тихо произнес вампир. – Уже строил планы на вечность под землей: как мне там убивать время. У меня почти получилось, но чертовы пауки… Они будто лучше меня знают, что мне нужно. Читают мои мысли, проникают в мои сны. Они – часть меня, мое оружие и сила. Алекс увел их, и мне стало лучше. А вот байк… – Гильс вдруг рассмеялся. – Байк помогает, когда на нем летишь! Все мысли прочь… У меня была надежда, что я справлюсь, когда на нем гонял. Решил, что смогу думать о тебе спокойно, без дикого голода и злости. А ты вдруг пришла сюда, и твоя коленка… Попытайся отойти, – в голосе Гильса звучала мольба. – Отходи от меня, медленно… И не смотри на меня!
Отойти, когда прядь волос сжимают пальцы.
Интересно, как это? Влада пыталась найти нужные слова, но в голову лезла всякая чушь. Не предлагать же снова вампиру заняться аутотренингом и пересилить себя. Это ему-то, у которого нервы как канаты и который полгода назад бился на глазах у огромной толпы с Арманом Сумороком. Тогда она перетрусила до полусмерти, а Гильс только посмеивался, выйдя победителем из жестокого боя. Разве найдешь что сказать такому, как он, если он сам не знает, как ему справиться с собой?
Железная хватка ослабла, и Влада сделала крошечный шажок назад, стараясь смотреть на босые ступни Гильса, а не ему в глаза.
– Нет, нет, – прикрикнул Гильс. – Не смей отходить от меня! Стой.
– Я стою, никуда не иду, – Влада тут же вернулась обратно.
– Я не… могу! – прохрипел вампир. – Не справляюсь… Я не справляюсь!
Влада вздрогнула, когда на ее плечо сзади вдруг легла чья-то рука. В матовых стеклах стенного шкафа отразилась еще одна размытая фигура – высокая и широкоплечая, в кожаной куртке. В квартире появился кто-то еще, он стоял у нее за спиной.
– Здравствуйте, детишки. У вас тут хорошо, а я, как всегда, вовремя, – произнес голос, который можно было бы назвать веселым, если бы не крайнее напряжение в каждом слове.
Влада выдохнула с облегчением – Алекс Муранов! Когда он появляется, ситуация обычно решается в лучшую сторону, Алекс всегда знает, что делать и как поступить.
– Алекс, очень медленно отводи ее назад, – сжатым, как пружина, голосом попросил Гильс. – И говори что-нибудь, постоянно говори.
– Ага, понял. – Алекс прокашлялся. – Кто как проводит лето. Я чудно оторвался: озера в Карелии, ужики с ежиками под ногами, сосны, песочек… Мы с паучками загорали, купались, играли в пляжный… как его…
– Волейбол, – тихо подсказала Влада, наблюдая за пальцами Гильса, медленно перебиравшими ее волосы.
– Ага, он самый. Милых паучков я увел в такие дебри, ой-ой, – продолжал Алекс. – Они мне говорят: «Ты типа Иван Сусанин, что ли?» Чуть не сожрали меня за то, что завел их в болото. Я читал им Дашечкины эсэмэски вслух, и они умерли от смеха. Особенно им понравилось про то, как Жорж Темнов сам стирает себе носки, а потом сушит их с помощью магии… Дашка, стерва, подсматривала!
– Покатит. – Гильс кивнул, и его плечи немного опустились, будто с них спало напряжение. – Продолжай давай. Не молчи.
– У тебя в руке прядь ее волос, – тихо напомнил брату Алекс. – Ты разожми пальцы, но не смотри на нее. Итак, треплемся дальше! – Он снова перешел на веселый и беззаботный тон, словно переключили невидимую кнопку: – Еще Дашке мерещатся черные длинные руки, которые по ночам шарят в ее шкафу. Пишет, приезжай и срочно разберись, в чем дело. Гы-гы! Нельзя ее одну оставлять, она сходит с ума!
Влада вдруг почувствовала, что Алекс осторожно тянет ее за собой, из гостиной в коридор. По сантиметру, медленно, не переставая весело трепаться, будто все сидели где-то во дворе на скамеечке и думали, как убить вечер.
– А Бертилов-то отмочил, слышал? – хохотнул старший Муранов. – Сейчас расскажу, этому было посвящено около двадцати посланий. Дашка ненавидит Егорку лютой ненавистью! Пишет, он – паршивец, гоните его, Мурановы, в шею и не дружите с ним.
– Это мы как-нибудь без твоей принцессы решим, – голос Гильса обрел наконец эмоции вместо холодной отстраненности.
– Во-во, я так и сказал, – Алекс почти вытолкнул Владу в коридор, но удерживал в дверях, выжидая подходящий момент. – Я ей говорю: «Ты в дружбу троллей с вампирами не лезь. Мы сами в ней мало понимаем». Нам что главное? Егорка свой в доску, а уж какими методами он помогает, его тролльское дело. Мы вот что сделаем: в конце лета все вместе соберемся где-нибудь и устроим вечеруху…
– Стой.
Гильс рухнул на колени, вцепившись ногтями в паркет. Тот хрустел и комкался под сильными пальцами, словно дубовые доски были хрупким сухим картоном.
– Нет, Алекс. Не получается. Попробуй ее оттолкнуть, когда я…
– Держись, – совсем не веселым голосом произнес Алекс. – Держись, сколько можешь!
– Уводи ее…
– Сейчас?
Гильс покачал головой:
– Не могу, Алекс. Не удержусь. Ты справишься со мной?
– Не уверен. Сам отойти сможешь?
– Нет.
– Влада, смотри в пол и не двигайся сейчас, не дыши, зажмурь глаза, – пальцы Алекса сильнее сжали ее плечо. – И не бойся, все будет хорошо.
Смотреть в пол и почти не дышать… Это как? Если воздуха не хватает, а паркет прыгает перед глазами обезумевшей елочкой. В гробовой тишине было слышно, как тяжело дышит Гильс, как тикают часы на шкафу, как доносится из-за плотно запертого окна шум проехавшей по переулку машины.
