Город Эмбер: Люди Искры - Дюпро Джин (читать книги TXT) 📗
Каспар лукаво улыбнулся, сжав губы и прищурив глаза.
— А вот это плод моих исследований. Я потратил на них долгие, долгие часы. Записал все баллады, которые слышал. Если точно, то сорок семь. Сравнивал их, слово за словом, букву за буквой. А потом… — Каспар за молчал, посмотрел на Лину, и она узнала этот взгляд: точно так же смотрел на нее Торрен, когда хотел произвести впечатление своими словами. — А потом я воспользовался своими знаниями в области чисел.
— Чисел? — переспросила Лина.
— Да. Что требовалось сделать? Сложить буквы в словах. Складывать нужно по–разному, пока не заметишь определенную систему. Система эта и есть ключ к шифру. А шифр раскрывает тебе тайну послания. — Он привалился к стене, очень довольный собой.
— И тайна послания… — Лина не понимала, к чему он клонит.
— Разумеется, местоположение сокровища! — воскликнул Каспар, хлопнув ладонью по бедру. — Это же очевидно. Номера улиц, номера домов — все есть!
— И где находится сокровище? — спросила Мэдди.
Каспар усмехнулся:
— Думаешь, я тебе скажу?
— Я думала, что я твоя напарница.
— Ты все узнаешь в свое время, — сказал Каспар. — А пока это мой секрет.
Лина посмотрела на Мэдди и увидела, как та закатила глаза.
В ту ночь Лина не могла уснуть. Ей мешало шуршание каких–то зверьков за стенами, далекое уханье какой–то птицы. Ее одолевали тревожные мысли. Поиски сокровища ей определенно не нравились. Она не хотела в них участвовать, не хотела помогать Каспару. Сама идея вызывала у нее ужас. Она лежала на твердом полу, смотрела на черное небо, а ужас нарастал и нарастал, пока Лина наконец не решила, что должна постараться подумать о чем–то другом. И принялась повторять: «Завтра я увижу большой город, завтра я увижу большой город…»
Весь следующий день они ехали и ехали, оставляя позади километр за километром по прямой дороге, с которой, правда, порой приходилось сворачивать, чтобы объезжать разбитые участки. Справа простиралась водная гладь, на берегу росла высокая трава, в которой расхаживали большие белые птицы, иногда раскрывавшие крылья и величественно взмывавшие в небо. Над водой летали стаи черных птиц с красными грудками. А слева стоял густой лес.
Волнение Лины нарастало. Она ехала в кузове, вновь забравшись в ящик и сунув ноги в щель между досками. Она смотрела вперед, поверх кабины. Быки мерно переставляли ноги, мотая хвостами из стороны в сторону. Солнце скатывалось все ниже и ниже и наконец повисло прямо перед ними, слепя глаза.
— Мы доберемся туда еще при свете, — уверенно заявил Каспар.
Дорога вновь начала подниматься. Слева и справа выросли холмы, и Лина больше не видела воды. Они повернули — и перед ними возник огромный город.
ГЛАВА 19
Несправедливость, и что с ней делать
После того как на стене гостиницы появились эти отвратительные надписи, Дун буквально заставлял себя идти на работу. Ему не хотелось работать с людьми, способными на такие гадости. Он говорил себе, что жители Искры не такие уж ужасные, что они разделили с эмберитами свой кров и свою пищу… пусть даже больше не пускают на обед в свои дома и намереваются выгнать их холодной зимой. Но… никто не пытался выяснить, кем были написаны эти слова. А на кого бросали злобные взгляды, кого поминали нехорошими словами? Его! А ведь он ничего не сделал! И эта несправедливость выводила Дуна из себя. Она давила на него физически, словно он носил слишком узкую одежду. «Несправедливо, несправедливо», — это слово не выходило у него из головы. Он терпеть не мог несправедливости.
Однажды его определили чистить фонтан в центре площади. Чаггер выдал ему все необходимое для работы: ведро, длинную палку с металлическим скребком и стопку тряпок. Он поднял один из кирпичей мостовой у фонтана — под ним оказалась круглая рукоятка.
— Сначала повернешь ее. Она перекрывает воду, поступающую из реки. — Он несколько раз повернул рукоятку, и струя воды исчезла. — Теперь вода из бассейна вытечет по сливной трубе в реку. Когда бассейн опустеет, ты заберешься в него и вычистишь стенки. Я хочу, чтобы они стали чистыми, как стакан для питья.
Чаггер ушел, и Дун наблюдал, как медленно снижается уровень воды. Стенки покрывал толстый слой зеленых водорослей, напоминавших скользкий мех.
Дун сунул скребок в воду, провел им по внутренней стенке фонтана и вытащил. Со скребка свисали зеленые «сопли». Дун сбросил их в ведро. Он вновь провел скребком по стенке и отправил в ведро еще одну порцию зеленой слизи. Потом еще и еще раз. Минут десять он скреб стенки и дно фонтана и наполнял ведро. Вместе с водорослями туда отправлялись абрикосовые косточки, дохлые жуки, полусгнившие листья.
Вода наполовину ушла, но теперь ее уровень понижался гораздо медленнее. Дун предположил, что сливное отверстие забилось водорослями, которые он соскреб со стенок и дна. Но вода стала такой мутной, что он не мог разглядеть, где оно находится.
В этот момент за спиной у Дуна появился Чаггер.
— Почему ты так долго возишься? — прорычал он. — Будь у тебя хоть капля ума, ты бы понял, что сливное отверстие забилось.
Чаггер вырвал палку со скребком из рук Дуна и принялся водить им по дну.
— Я это уже понял, — ответил Дун, — но не мог его разглядеть, потому что…
— Вот! — воскликнул Чаггер, не слушая Дуна. Вытащив скребком пробку из водорослей и мусора, он вернул скребок Дуну. Уровень воды вновь начал быстро понижаться. — А теперь принимайся за дело. И старайся иногда пускать в ход мозги, если они у тебя, конечно, есть.
Чаггер ушел, а Дуну пришлось крепко сцепить зубы, чтобы сдержать ярость. Он смотрел вслед удаляющемуся Чаггеру и представлял себе, как бросает в него палку со скребком, как скребок вонзается ему в спину между лопатками.
«Я терпеть не могу, когда со мной так разговаривают, — думал Дун. — Словно с дебилом. Почему он так разговаривает со мной?»
Когда вода полностью ушла, Дун снял ботинки и залез в фонтан. Опустившись на колени в зеленую слизь, которая покрывала дно, он принялся скрести стенки и очищать их тряпками. Время от времени мимо проходили люди и смотрели на него. «Фу!» — говорили они и морщились. Дун думал, что это «фу» относилось к нему, и не удивлялся, потому что стал таким же грязным, как тряпки, которыми он пользовался. И никто не сказал: «Нужная работа!» Никто не порадовался тому, что теперь фонтан будет чистым.
Закончив работу, Дун открыл впускной клапан, перекрыл сливную трубу, и бассейн стал наполняться водой. Дун сел на бортик и опустил ноги в воду, чтобы смыть с них зеленую слизь, и посидел так несколько минут, отдыхая. Чистая речная вода приятно холодила ноги.
Из–за угла появился Чаггер.
— Что это ты делаешь?! — заорал он, широкими шагами приближаясь к Дуну. — Я не знаю, как было принято там, откуда вы пришли, но здесь если уж мы работаем, то работаем, не сидим, таращась в небо.
Дун уже собрался сказать, что он не таращился в небо, а присел на пару минут отдохнуть. Но едва открыл рот, его вдруг охватила дикая злость — его затрясло, он побагровел. Дун испугался, что взорвется, если произнесет хоть слово. «Не злись», — сказал он себе, вспомнив совет отца: если дать волю злости, последствия будут непредсказуемыми.
— Ты не отвечаешь, когда с тобой говорят? — не унимался Чаггер. — Может, ты меня и не слышал? Может, мне нужно выразиться яснее? — ревел он. — Пошевеливайся, тупой варвар! И побыстрее! — Он схватил Дуна за руку и дернул на себя.
И тут ярость, переполнявшая Дуна, стала неуправляемой.
— Отпусти меня! — закричал он. — Я не варвар! Варвар — это ты! Ты!
Он попытался вырваться из рук Чаггера, но тот держал его крепко. Дун предпринял вторую попытку, отпрянул назад и задел ведро, которое стояло на бортике. Ведро полетело на мостовую, его содержимое выплеснулось на девушку, которая в этот момент проходила мимо. Та закричала. Люди бежали к фонтану и что–то зло кричали Дуну, которому все–таки удалось вырваться из цепких пальцев Чаггера.
