Трое с десятой тысячи - Брошкевич Ежи (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
Первым заговорил Ян. Он не мог сдержаться, видя тревогу, даже отчаяние в глазах жены, тщетно пытавшейся скрыть свои чувства улыбкой.
— Ты боишься? — шепнул он, обнимая её. — Ты очень боишься за них?
Она покачала головой:
— Дело не только в этом, — сказала она почти спокойно. — Я не первый раз в жизни умираю от страха за детей.
Что было отвечать, когда и он не мог собраться с мыслями? Ян молчал. Чандра взглянула на него и тотчас поняла, что означает его молчание. Она провела рукой по его лбу.
— Страх не поможет, Янек, — сказала она. — Пожалуй, хуже другое: даже если они будут вести себя как следует, вдруг все это… вдруг все это сломает их и нас… из-за этих проснувшихся надежд?
— Не думай об этом.
Она сказала с прорвавшимся гневом:
— Как я могу об этом не думать? Не говори глупостей!
Он сжал её руки.
— Чандра! Нам было бы легче, если бы хоть дети были в безопасности. Но ты подумай: как они жили бы потом, через год, через пять, зная, что могли нам помочь — и не помогли?! Это было бы для них хуже всего, что может с ними случиться здесь. Так или нет?
Он поднял её голову. Глаза Чандры были словно застланы туманом — далёкие и даже чужие. Но понемногу в них начало возвращаться спокойствие.
— Так, — шепнула она.
— Повтори это «так», — сказал он нежно и сурово.
— Так, — улыбнулась она. Он сел в своё кресло.
— Пожалуйста, продолжим анализ проб — с номера сорок три по сорок семь «а».
Ещё до встречи с «КБ-803» они решили провести химанализ пыли, осевшей на панцире корабля при прохождении следов уничтоженных метеоритов. .
— Не думай об этом, — повторил он очень тепло. Потом добавил уже иным, обычным тоном: — Начнём с пробы номер сорок три.
— Я постараюсь, — ответила Чандра. Воцарилась спокойная, деловитая тишина.
Такая же, какая уже несколько минут была во всех остальных помещениях обоих космолётов. И ещё несколько слов произнесено было у визира Беты. Это Владимира шепнула в ухо дежурившего с ней Киамото:
— Лишь теперь я начинаю по-настоящему бояться.
И, когда он непонимающе качнул головой, закончила:
— Боюсь того, что мы обрели надежду.
Он понял. Молча кивнул и положил ладонь на её руку. Потом, чтобы приободрить себя и её, поцеловал её побледневшие щёки.
А в это время космолёт «КБ-803», сигнализируя огнями: «Откройте до-рогу! Прохожу мимо вас!» — начал обходить оба космолёта.
— Они и так сделали уже очень много, — шепнул Киамото.
Они смотрели на экран. Почти рядом с ними по экрану скользил молчаливый силуэт «КБ-803», словно тень стремительной стройной рыбы с поблёскивающими рубиновыми глазами.
В это время на борту «КБ-803» экипаж действовал точно по плану. Алька вела сигнализацию. Ион, положив руки на штурвал, ждал той минуты, когда можно будет бросить космолёт вперёд.
Альфа и Бета повторили переданный им приказ. Ион перевёл взгляд на Альку, сейчас он должен сказать: «Дай сигнал „Прохожу мимо вас! . . Откройте дорогу“. Но остаётся ещё несколько секунд, Ион знает это и произносит две не предусмотренные планом фразы. Первая:
— Только теперь начинается настоящая работа, Алька, и только теперь мы можем все выиграть или все проиграть.
Она кивает, не сводя с него глаз. На её лице такая лёгкая и добрая улыбка, что он отваживается произнести вторую фразу.
Звучит она так:
— Поскольку есть вероятность, что мы… проиграем, я хочу, чтобы ты знала: мне никто никогда так не нравился, как ты.
Она отвечает очень-очень спокойно:
— Я хотела сказать тебе то же самое, Ион. И… довольно! Дать сигнал?
В кабине «КБ-803» наступает тишина. Алька, передав сигнал, немедленно возвращается в кресло бортового стрелка. Ион включает тягу «один» и плавной спиралью обходит сначала Бету, потом Альфу. И сразу же перед ними открывается сверкающее поле этих странных, мелких метеоров, словно поле, усеянное тучей изумрудной саранчи. И тотчас Алька открывает огонь из всех орудий.
Это выглядит как удар огромного кулака: в сплошной стене из миллиарда метеоров открывается длинный узкий проход. В него вплывает «КБ-803», за ним следом два остальных космолёта. Так в глубине Чёрной Реки начинается безмолвный размеренный танец трёх космолётов. Его простые фигуры повторяются с безупречной регулярностью: огненный удар, пробивающий глубокий проход в прихотливо мерцающей стене, потом плавный прыжок «КБ-803», остановка перед следующим выстрелом, пока за рулями не появятся позиционные огни Альфы и Беты. А тогда? Тогда новый удар огня, новый прыжок первого космолёта и новое плавное перемещение идущих его следом великолепных кораблей.
И снова: огонь, прыжок и плавное движение. И снова: огонь, прыжок и движение.
На всех трёх космолётах царит молчание. На Альфе и Бете ещё ведут радиоприём, но он доносит лишь чудовищную какофонию, бушующую в потоке этих странных мерцающих метеоритов. Приём ведут только звукозаписывающие системы. Вокруг тишина, потому что люди молчат. Они знают лишь то, что передал им экипаж «КБ-803», а это слишком много для того, чтобы сомневаться, и слишком мало, чтобы всерьёз поверить в перемену к лучшему.
А на борту «КБ-803» говорить просто некогда. Можно было бы сказать даже, что там некогда и думать. Сейчас думают руки, глаза, пальцы, лежащие на рычагах, ступни, поставленные на педали тяги и огня. Для Иона существует лишь одно: включить тягу, точно на половине прыжка начать торможение и перед самым выстрелом дать полный тормоз.
Для Альки существует лишь одна задача: дождаться мгновения, когда нос «КБ-803» почти коснётся метеоритной стены, включить «передний малый» — раз, все «боковые» — два и двойное нажатие педали главного орудия — три, четыре — «полный огонь».
Им действительно некогда думать.
Ведь время идёт неумолимо, оно убегает, и за ним нужно гнаться, и остаётся ещё дальняя дорога к тому месту, где должен ждать открытый Разведчиком путь — путь к свободе и жизни.
Приёмники и микрофоны Разведчика много чувствительнее и мощнее, чем на «КБ-803». Поэтому первая атака звуковой волны из тысяч голосов, криков, стонов и вздохов чуть не валит Алика с ног. Ему кажется, что он обезумел. А может, это наступил миг катастрофы и Разведчик рассыпается под ударами Чёрной Реки?
К счастью, он успевает крикнуть:
— Тише!
Рапер послушно выключает динамики.
— Что это? — спрашивает Алик, яростно врезаясь, как в масло, в лавину поблекших метеоритов.
Разведчик добросовестен.
— По-видимому, — отвечает он, — перед нами россыпи вещества, каким-то особым образом поглощающего радиоволны.
— Ерунда, — ворчит Алик, посылая новый залп прямо в россыпи пресловутого «вещества».
— Вполне возможно, — соглашается голос.
— А может, не ерунда?
— Вполне может быть.
В то же время второй, тихий голос Разведчика не перестаёт ни на мгновение отмечать время, оставшееся до встречи.
Первый голос спрашивает:
— Не послать ли робота за пробами?
Алик и слышит и не слышит его — лава густеет, все труднее сохранять свободную ориентировку в пространстве и глубину огня. Он машинально отвечает: «Да, да», а когда голос громко спрашивает: «Какой величины должны быть пробы? Тонна? Две? Три?» — Алик так же машинально повторяет: «Две, три».
— Всего пять, — подытожил Разведчик.
— Давай! — прошипел Алик, с ненавистью вонзая огонь орудия во всё более густую, непроницаемую стену.
«Какое свинство! — думает он. — Именно теперь, когда они на подходе, кончается видимость. Именно теперь я не смогу увидеть их сигналов, не увижу ничего!.. А что будет, — вдруг замирает он, охваченный внезапным отчаянием, — если, не видя, не слыша, я коснусь их огнём?»
— Что произойдёт, если они войдут в огонь? — спрашивает он вслух.
— Это будет конец, — отвечает Разведчик. — Либо…
— Замолчи! — кричит Алик. И тотчас обрывает себя: — Сообщай время.
