Улитка в тарелке - Лавряшина Юлия (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Жалко. Ужас — таким быть! А они и не знали, что чем-то от нас отличаются. Вообще о нас не знали…
— Вырасти поскорее хотели!
У нее плаксиво сорвался голос, и Сол испуганно оглянулся:
— Тише ты!
Бемби рывком открутила кран, и вода холодно ударилась о дно раковины. Брызги попали на картофелины, по белому сразу растеклись серые ручейки. Отстранив брата, она взяла овощечистку с красной ручкой — чтоб заметна была среди кожуры. Одну такую, с черной ручкой, их мама уже как-то раз выкинула вместе с очистками.
— Наши приехали бы, — тоскливо произнес Сол, и над сердцем как-то потянуло. — Они придумали бы, как все разузнать.
Не спуская глаз с картошки, Бемби отрывисто бросила:
— Сами придумаем. Маленькие, что ли?
— Да поменьше, чем родители!
— Все равно придумаем. Хватит уже за мамину юбку держаться.
Сол сразу обиделся:
— А кто это держится? За меня, между прочим, даже ранец никогда не таскали, как за нашими пацанами!
У Бемби насмешливо съехал набок рот:
— Ой, подумаешь, достижение! Зато ты пол еще ни разу в жизни не вымыл.
— А пол тут причем?
— При том. Какой ты взрослый, если за тебя мама все делает?
Забыв, что их могут услышать, Сол сердито выкрикнул:
— А я и не говорил, что я — взрослый! Это ты все твердишь, что без родителей обойдешься. Но вот за юбку мамину я не держусь!
И тут услышал за спиной хрипловатый голос Эви:
— А это как — держаться за мамину юбку?
Глава третья,
в которой Мира и Бемби приоткрывают друг другу мечты, а Сол с удивлением узнает, что девочки тоже кое-что понимают
Вечером Эви сказал, разглядывая цветы на подоконнике:
— Этот кактус совсем не звучит. Он, наверное, болеет.
— Что значит — не звучит? — не поняла Бемби.
Он посмотрел на нее удивленно, но сразу вспомнил:
— Ты же не знаешь… Наши все знали. Я слышу, как цветы поют. Нет, не поют! Даже не знаю… Вот как от них пахнет, ты же чувствуешь?
— Ну, конечно. Только аромат же не ото всех исходит. От кактуса, например, ничем не пахнет.
Эви настаивал:
— А вот звуки ото всех!
— Даже от кактуса?
У него огорченно опустились уголки губ:
— Ты меня совсем не слушала. Я же сказал, что кактус болеет и не звучит сейчас.
— А там у вас были кактусы?
Словно увидев, он улыбнулся:
— У Неды стоял на окне. И еще «живое дерево». Оно, правда, так называлось!
— Я знаю, — вспомнила Бемби. — Каланхоэ.
Эви улыбнулся так лукаво, что сразу стал похож на обычного мальчишку:
— Только на самом деле оно было чуть живое!
Отразив его улыбку, Бемби сказала:
— Странные у вас там имена… Так ни в одной стране не называют: Неда, Эви. Может, они придуманные?
— А у тебя?
— Ну, у меня! Это, знаешь… Прозвище. Не обидное, мне даже нравится. Настоящее имя у меня нормальное. Слишком нормальное, я его не люблю. Родители могли бы и пофантазировать… Какие у вас еще есть имена?
Он стал перечислять медленно, словно каплю роняя каждое слово:
— Прат. Айза. Лисия. Дрим…
— Дрим? — подхватила Бемби и повторила, чуть склонив голову: — Дрим. Это звучит как английское слово «мечта».
Сильно мигнув, Эви облизал серые губы:
— Так и есть. Только не для меня, само собой.
Бемби догадалась:
— Для Миры?
— Только не спрашивай ее, — с опаской предупредил Эви. — А то она распсихуется сразу. Еще драться полезет.
— На меня?
Он оглядел ее с сомнением: Бемби была на голову выше любого из них.
— На тебя вряд ли… А мне точно перепадет. Скажет: разболтал!
«А ты и вправду разболтал!» — весело подумала Бемби.
Ей все больше нравился этот мальчишка, который не был таким вредным, как Сол, и еще ни разу не назвал ее дурой только за то, что она включает магнитофон погромче и мешает ему читать. При родителях Бемби обычно надевала наушники, а сейчас могла дать себе волю, но мешал младший брат. До него никак не доходило, что она не просто слушает музыку, а заодно как будто смотрит фильм, который никто, кроме нее, не видит.
Люди, которые сами по себе что-то делали и разговаривали, возникали только в ее воображении, но для Бемби они были настолько живыми, что ей даже не верилось, что их нет на самом деле. Она спрашивала себя: может, я каким-то образом подглядываю за кем-то сквозь расстояние, а возможно, и время? Что, если это действительно происходит, только за сотни километров от нее? И даже не сегодня, а было еще вчера… Или случится только завтра?
Проснувшись среди ночи, она подумала, что эти странные, похожие на стариков ребята, скорее всего, только привиделись ей… И на самом деле нет мальчика, который слышит музыку цветов… И той избитой их миром девочки, скрывающей свою мечту, совсем не женского рода…
«А если они не зря надеются? — внезапно пришло ей в голову. — Вдруг их и не обманули вовсе? И они, правда, станут, как… как все мы, когда вырастут? Кто знает, как у них там все происходит… Тогда ее Дрим станет реальностью…»
Бемби вдруг стало как-то сиротливо оттого, что у нее нет такой мечты, никогда не было, значит, получалось, что выросла она зря. Это не значило для нее так много, как для Миры… В чем-то Бемби даже потеряла оттого, что выросла, ведь теперь приходилось скрывать, что ей все еще хочется побегать вместе с братом по скользким крышам гаражей. И спрыгнуть оттуда в сугроб Бемби тоже еще тянуло…
Сол полагал, что с возрастом она просто стала занудой, для него такие слова, как «здравый смысл», абсолютно ничего не значили. В двенадцать лет она тоже и слышать их не желала, а когда учителя пытались убедить ее, что девочке не пристало лазить по пожарной лестнице на крышу школы, чтобы оттуда бросить в одноклассников полиэтиленовый пакетик с водой, Бемби просто отказывалась их понимать.
«Если хочется, значит, это пристало ко мне, и уже не отвяжется, пока не сделаешь!» — доказывала она. Но учителя в такие минуты глохли на оба уха, а Бемби это раздражало до того, что со временем она вообще перестала с ними разговаривать.
Мама грозно предупреждала: «Тебя выкинут из школы, если ты будешь изображать соляной столб!» Ей самой приходилось несладко: чтобы дочь оставили в покое, она целый этаж в школе завесила своими работами. Перед папой она оправдывалась: «Все равно их никто не покупает!» Но Бемби уже понимала, что если б не ее выходки, мама продолжала бы хранить свои картины до лучших времен.
